Воевода
Шрифт:
– Ха. Ольгерд деревню грабить пришел, разбойничек дыролобый, – выругался Вепрь и громко расхохотался.
– Далеко зашел. Они раньше только побережье щипали, а теперь и в леса зашли, – тихо сказал Рург.
– Бог ему судья, – пробасил Гудыма.
– Пошли, раскинем лагерь и будем ждать крестоносцев, – скомандовал Вепрь.
Когда отряд Вепря скрылся, Ольгерд и его люди осмотрели деревню. В ней действительно никого и ничего не было. Деревню жечь не стали, чтобы не привлекать внимания. Было решено отдохнуть и двинуться вдоль реки к броду.
Река Волхов. Брод
К полудню отряд Сбыслава был уже у брода. Первый лагерь, в котором находились женщины и дети, был оставлен там же, где его раскинули жители Заречья и Дола. Там уже было десять мужчин, которые стояли в охранении. Второй лагерь раскинули в полуверсте от брода, в смешанном негустом лесочке. У брода поставили охранение из пяти человек, а на другой стороне реки в полуверсте от брода послали двух конных дружинников, которые расположились
Буслай тоже лег спать, но сон не шел. Он думал о Даше. Целый день его не покидали волнения. В остроге осталось немного людей, поэтому ему было не по себе. Он долго ворочался, но потом уснул. Во сне ему тоже снилась Даша, она бежала к нему в белой длинной рубахе с букетом цветов. На лице ее сияла улыбка. Буслай был счастлив. Он так же, как и Даша знал, что любит ее больше жизни, и за каждую ее слезу был готов отдать свою кровь. Сладкий сон Буслая прервал крик Якова. Тот поднимал лагерь, чтобы люди смогли привести себя в порядок, оточить топоры, мечи, сабли, напоить лошадей, а главное для того, чтобы все были бодрые и не были бы застигнуты врасплох. Буслай встал, пошел к реке и умылся. Холодная вода освежила его и сон, как рукой сняло. Он подошел к костру, там лежала еда. Вяленая оленина, куры, хлеб. Женщины из дальнего лагеря принесли квашеную капусту. Буслай поел с аппетитом. Он перед битвой всегда хорошо ел, чтобы наполнить организм энергией. Закончив трапезу, он осмотрел оружие, сабли блестели на солнце и были остры. Из ножен он вынул большой нож с кривой рукоятью, который ему подарил кузнец Антип. Нож тоже был острым. Потом вынул и засунул обратно три маленьких метательных ножа, они тоже были в порядке. Посмотрел крепления щита, они тоже не вызвали у него беспокойства. Во время битвы многие ратники прикрепляли щит на спину, чтобы защитить себя от стрел и ударов сзади. Преимущество было в том, что обе руки были свободны. Хоть Буслай виртуозно владел любым оружием, любимым были сабли. Они были настолько остры, а владелец их настолько искусен, что одним ударом мог снести голову. Буслай готовил оружие, а мысли его были снова о Даше, поэтому что творится кругом он не видел. Бесшумно к нему подсел Спирька. Он сидел рядом уже минут пять, а Буслай только его приметил.
– Спирька, а ты здесь, откуда? – удивился Буслай.
– Как откуда? Я ж место для лагеря искал. Ну и остался. Я уже тоже воин, – сказал Спирька и снял с пояса булаву, которую ему сделал Антип.
– А без тебя тут никак не обойдутся? – сказал Буслай.
– А вот и не обойдутся, – хвастливо вымолвил Спирька.
– Давай, дуй в острог, – настойчиво сказал Буслай.
– Никуда я не пойду. Дядьку Луку я спас, с Архипом дрался против Малюты и не спасовал, а сейчас домой, ну уж нет, ежели прогоните, я все равно с варягами драться буду, – выпалил Спирька.
– Пойми, да мал ты еще, а варяги, они не Малюта, это серьезные бойцы. Ты вот что, иди под команду Никиты, он у камня будет, считай, что это приказ, – сказал Буслай.
Спирька на удивление быстро согласился. Главное, думал он, что Буслай не прогнал его, а дальше будь что будет. Наступил полдень, но кругом стояла первозданная тишина. Буслай пошел к броду испить воды и вдруг увидел двух скачущих дружинников Сбыслава, которые находились в дальнем охранении. Они пустили коней вброд. Через несколько минут они вышли на левый берег рукава Волхова. Буслай поспешил к ним.
– Идут, – крикнул один из всадников, увидев Буслая.
Сбыслав дал команду строить людей в боевой порядок, а сам со своими воинами отправился в рощу.
– Главное строй держите, не разбегайтесь, – учил ополченцев Годыня. Огромный великан вдохновлял ополченцев, им казалось, что с таким богатырем они не могут потерпеть поражение.
– Главное, держите строй, – повторял слова Годыни на правом фланге Добродей. Через двадцать минут варяги стояли уже на противоположном берегу. Отряд Сбыслава готовился к бою, переминаясь с ноги на ногу. Никита вставил в тетиву три стрелы сразу.
Варяги, увидев ополченцев на берегу, остановились, не понимая, что
– Это те крестьяне! – воскликнул вышедший немного вперед Игнар – огромный варяг-великан с булавой.
– Да поможет нам Один. Вперед! – заорал Ольгерд.
Толпа викингов вступила в воду и пошла на противоположный берег. Варяги дошли уже до середины реки, когда в них полетели стрелы. Три воина рухнули мгновенно. Они выставили вперед большие круглые щиты и стали плотнее друг к другу. Умело укрываясь от стрел, они наступали. Стрелы большей частью застревали в щитах, но двоих варягов они настигли. Одному стрела угодила в шею, он замертво рухнул, другому – в ногу. Он присел на колено, пытаясь вынуть стрелу. Через несколько минут варяги ворвались в толпу ополченцев, началась битва. Хорошо вооруженные и обученные варяги, которых к началу битвы было тридцать девять человек, против пятидесяти ополченцев и четырех дружинников. Четыре стрелка тоже кинулись в бой, так как в такой суматохе эффективность лука сильно снижалась, можно было поразить и своих. Варяги сильно теснили ополченцев, которые были неопытны и плохо вооружены. Пять человек рухнули под натиском противника. Несмотря на это, крестьяне пытались держать строй, как их учили дружинники. Игнат кинул копье, пронзив грудь одного из варягов, тот захрипел и упал лицом в воду. Игнат выхватил топоры и кинулся в гущу схватки, его атаковали двое. Он успешно отбивался и уклонялся от нападавших врагов. Годыня тоже был в центре битвы, он успел уложить двух врагов и пробивался вперед, где великан Игнар своей огромной булавой крушил ополченцев. Он выглядел очень свирепо, а медвежья шкура добавляла ему некоего боевого шарма. Наконец Годыня был от него уже в двух шагах.
– А со мной слабо? – пробасил он и кинулся со своим большущим молотом на великана.
Два этих воина были под стать друг другу. Игнар был немного выше. У него была могучая шея и очень развитые кисти рук. Но Годыня был шире в плечах и обладал широченной грудью. Игнар, увидев Годыню, отскочил от ополченцев, с громкими криками на своем языке кинулся на него. Два богатыря сошлись в смертельной схватке. Добродей хладнокровно отражал натиск трех нападавших варягов. Он умело защищался щитом, нанося в ответ сильные рубящие удары мечом. Никиту теснил опытный разбойник у серого камня. Никита был ловок, поэтому ни один удар его еще не достал, но воин был настолько искусен, что начинал брать над Никитой верх. Буслай переместился к краю поляны и бился с тремя нападавшими варягами. Двое варягов были вооружены боевыми топорами, один – мечом. У всех троих были большие круглые щиты. Как мы писали ранее, Буслай был очень искусен в бою, он имел в своем арсенале много разных хитростей и боевых приемов. Он крутился, как волчок, уклонялся, кувыркался и после очередного выпада поразил одного из воинов колющим ударом в живот. Двое оставшихся варягов с еще большим остервенением кинулись на него, потеряв всякую осторожность. Буслай этого и ждал. Он сделал сильный отскок вправо, варяг провалился, Буслай ударом левой сабли сзади снес ему голову. Третий отступил, смешавшись в толпе дерущихся ополченцев. Добродей успел хладнокровно заколоть одного из нападавших. Никита все отступал и находился немного поодаль от общей массы дерущихся. На его груди из двух неглубоких ран выступила кровь. Он начинал терять силы. Но здесь произошло чудо. Спирька видел все происходящее на поляне. Он выскочил из-за камня и со всей силы своей небольшой булавой засадил варягу в колено. Тот взвыл от боли, опустившись на колени.
– Спасибо Спирька, – прошептал тяжело дышащий Никита и опустил свою саблю на голову варягу.
Тот был без шлема, и голова его развалилась на две половины, как разбитая тыква. Спирька снова нырнул за камень и стал жать нового подходящего случая помочь землякам. Шустрый Игнат ловко крутил своими топорами и нанес уже шесть легких ранений своему оппоненту. Тот отступал. Вдруг, неожиданно, перед ним предстал здоровяк Ольгерд со своим огромным датским топором. Израненный отступающий варяг смог перевести дух, а Ольгерд со свирепым выражением лица стал осыпать Игната сильнейшими ударами, один из которых пришелся в цель и рассек Игнату плечо. Это увидел Буслай и кинулся на помощь другу. Он успел вовремя и отвел мощнейший удар топора своей саблей в сторону.
– Спасибо, Бус, – крикнул ему Игнат.
– Отойди в сторону, – крикнул в ответ Буслай и напал на Ольгерда. Буслай был быстрее варяга, ловко уклоняясь от сильных, но не быстрых ударов топора Ольгерда, Буслай обрушил на него град сабельных ударов, работая попеременно то правой рукой, то левой. Ольгерд отступал, уже получив рубящий сабельный удар в ногу. Два воина поспешили прикрыть его и отвести от Буслая. Между Годыней и Игнаром завязалась жестокая битва. Это была битва исполинов. Оба с яростными лицами обрушили друг на друга град ударов, но пока ни одна сторона не могла взять верх. Место раненого Ольгерда занял Зигурд. Между ним и Буслаем завязался бой. Два топора Зигурда со свистом разрезали воздух, но только воздух. Буслай ловко защищался, иногда делая резкие выпады. Зигурд был очень искусный боец и хотел быстро закончить поединок, но очень быстро понял, что Буслай ему не по зубам. Сражение длилось около трех минут, но с той и с другой стороны было много убитых и раненых. У ополченцев выбыло из строя уже двадцать два человека, а у варягов только тринадцать. Отряд Сбыслава стоял в роще и ждал команды.