Воин Бога
Шрифт:
Устало я откинулась на спину, и теперь лежала на кровати, широко раскинув руки в стороны. Мои глаза смотрели вверх. Стало все безразлично. Потолок таял, превращаясь в ярко-синие небо. Теплый свет струился сквозь белоснежные облака. Он ласкал мое лицо, гладил разметавшиеся по подушке волосы.
Я повернула голову и посмотрела в сторону. И тут я увидела ее! Женское изможденное тело скованное каменным надгробием. В некоторых местах камень треснул, а из трещин сыпался песок. Незнакомка пыталась выбраться из под каменной глыбы, но сил для этого в ее уставшем теле было, по-видимому, недостаточно. От каждого ее рывка трещины в камне
Послышался страшный грохот. Тонкие изящные руки выбрались на свободу. Каждой клеточкой своего тела я чувствовала, какие неимоверные усилия она прилагала, чтобы выбраться из каменной ловушки. Сцепив зубы, незнакомка сдвинула с груди большой обломок. Облегченный вздох, сорвавшийся с ее потрескавшихся губ, легкой прохладой коснулся моего лица. Непроизвольно я поежилась. Она выгнулась дугой, пытаясь сбросить с себя остатки надгробия, но ничего не получалось. Женщина упала на лопатки, ее грудь вздымалась тяжело, а с губ срывался хрип.
Я повернула голову и посмотрела на ангела, сидящего на краю кровати. Прочитав в моих глазах немой вопрос, он обнадеживающе улыбнулся. Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза. Вдруг он резко наклонился и схватил меня за руку. Я дернулась, пытаясь вырваться, но цепкие пальцы мертвой хваткой сомкнулись на моем запястье. Молниеносным движением он сорвал меня с кровати. Жуткий грохот разорвал безмолвную тишину. Непроизвольно я посмотрела на незнакомку, закованную в странное надгробие. Большая мужская рука одним мощным рывком освободила ее из каменной ловушки. Огромные глыбы с глухим стуком попадали на землю. Стон облегчения сорвался с наших губ. Ангел резко наклонился и коснулся кончиками пальцев моего лба.
– Он идет. Он уже близко. Пора просыпаться. Пора… пора… пора… – едва различимый шепот разнесся по опустевшей комнате.
Прошло несколько месяцев, быстрых и незаметных. Друзья вернулись в свою квартиру, а я в свою возвращаться не захотела. Они, конечно, предлагали пожить у них, но последнее время я привыкла к тишине, к одиночеству.
Не вдаваясь в долгие поиски жилья, наугад, зажмурив глаза, ткнула карандашом в объявление. Сдается флигель. Флигель? Вообще то хотелось квартиру! Ну, флигель, так флигель. Не поддаваясь сомнениям набрала номер и позвонила. Жилье еще не сдали. На обед договорилась о встрече, и уточнила адрес.
ДА… КАК В НАШЕЙ ЖИЗНИ ВСЕ НЕСЛУЧАЙНО…
Я вышла на остановке и осмотрелась. Вокруг раскинулся частный сектор. Так… Улица Лермонтова 27. Я пошла на лево. Красивые ухоженные дворики и много зелени. На одном из заборов висела надпись – улица Куйбышева. Значить не сюда. Женщина сдающая флигель сказала, что улица начинается сразу за магазином. Ага, значить идем на право.
Улица, по которой я топала, была широкой и чистой. Ухоженные клумбы, выкрашенные заборы, аккуратные домики. Собаки дружно подняли лай, видимо, сразу учуяв во мне чужую.
Я остановилась напротив металлических ворот выкрашенных зеленной краской. На двери красовался номер 27. Это здесь. Нажала на звонок.
– Иду, иду! – послышался женский голос и торопливые шаги.
Дверь распахнулась, и передо мной предстала женщина лет пятидесяти пяти. Невысокая,
Небольшой дворик утопал в зелени винограда. Крепкая лоза сжала в своих объятиях дом и флигель – соединив их в дружественном рукопожатии. Все растение было усыпано маленькими цветущими свечками . Цветущий виноград… Я протянула руку и коснулась хрупкого цветка. Легкий сладковатый аромат наполнил воздух. Женщина удивленно смотрела на меня во все глаза. Я широко улыбнулась.
– Люблю ароматы весенних цветов. Они дивные, такие нежные и застенчивые. Они как неопытная юность. Вдыхаешь их аромат, и веришь, что все у тебя еще впереди, и что все обязательно будет хорошо.
– Хотелось бы в это верить, – хозяйка задумчиво улыбнулась.
– Ну, вы знаете, без веры в наше время никак нельзя.
– Да, это точно. Пройдемте?
– Пройдемте.
Мы зашли во флигель. В нос ударил спертый запах закрытого помещения. Я закашлялась.
– Флигель долго был закрыт, – извиняющимся тоном пояснила хозяйка. – Мы никогда не сдавали жилья, а тут, сами понимаете, времена такие.
– Понимаю.
–Да, вы проходите.
И я прошла. Три небольшие комнаты были полностью завешаны шторами, скатерками, вязанными салфеточками, и всякой другой ненужной мелочью. Когда жизнь какой-нибудь вещи истекала в доме, ее переносили во флигель. Старые настенные часы, не идущие уже лет двадцать, искусственные цветы, вазы советских времен, статуэтки, картины, календари, и всякий другой хлам. Складывалось такое впечатление, что мы попали в сокровищницу барахольщика. Не любила я всего этого. По-хорошему, барахло пора было выбросить на мусорку, а не стягивать во флигель.
– Дааа… – протянула я.
– Правда здесь уютненько?
Я удивленно покосилась на хозяйку, она довольно улыбалась, любовно касаясь взглядом старых вещей. Я поджала губы и сцепила пальцы. Хотелось рассмеяться, но нельзя – некорректно. Видимо, действительно, обстановка флигеля ей казалась уютненькой. Ну, что ж, у каждого свой вкус… Вот я предпочитала в интерьере минимализм. Меньше хлама – меньше пыли!
– Ну, как вам?
– Я беру, – сорвалось с языка помимо воли.
– Вот и отлично! Цену мы с вами обговорили, а въезжать можете хоть прям сейчас. Вот вам ключ от двери. В этом флигеле есть все : и посуда, и постельное, и холодильник, и телевизор. Пусть все и старенькое, но оно в отличном рабочем состоянии, потому что делалось для людей, а не для количества продаж. Ну, ладно. Сейчас это не важно. Одеяло и подушки – все найдете в шкафу. Хотите, привозите свои вещи.
А зачем? Здесь же все есть.
Со своей квартиры я взяла лишь немного одежды, духи, средства личной гигиены и больше ничего. Так даже лучше! Если менять обстановку – так менять ее кардинально! Интерьер позднего социализма? А почему бы и нет???
К вечеру я уже поселилась во флигеле. Не спеша разложила вещи по полкам. Форточка была открыта, и теплый весенний ветерок играл со шторками. Я присела на кресло, и стала рассматривать фотографии людей, висевшие на стене. Скорее всего, это были родственники хозяйки, и скорее всего, уже давно ушедшие в мир иной. Надо завтра обязательно снять их.