Воин мрака
Шрифт:
– Дело твое, чудище. Тогда жди.
Обернулась Снежана и вправду быстро, где-то через четверть часа принеся и угощение, и травяной матрас, хрустящий свежим сеном, и свечу. Подбросила еще несколько поленьев, зажгла свечу прямо из очага, поставила на край котла, поклонилась в сторону пустых полков:
– Парься в свое удовольствие, гость неведомый, легкого тебе пара. Ты, главное, как дрова прогорят, люк верхний закрой, чтобы тепло не уходило. А за тюфяком я утром приду, не беспокойся.
Дверь закрылась, и ведун вошел
– Вот это и есть счастье, – простонал ведун, закрывая глаза и вытягиваясь во весь рост.
Парился он долго и тщательно, до глубокой ночи, пока не кончились и мед, и вода. Только после этого начитал, от греха, заговоры от нечистой силы – дабы банники с овинниками и вправду в гости не заявились, перенес топчан в парную, размотав на нижнем полке, лег на него и провалился в сладкий глубокий сон.
Однако, как ни наслаждался он теплом, чистотой и нормальной постелью, сон по-прежнему оставался чуток, и когда снаружи заскрипел снег, Середин вздрогнул, как от толчка, открыл глаза.
– Там он, в бане был…
Слабый шепот за черным окном заставил Олега подняться, нащупать одежду. Он быстро натянул шаровары, поддоспешник, сверху надел кольчугу, опоясался саблей, нашел плащ Карачуна.
Женский голос забормотал что-то около двери, запахло смолами. Поняв, что происходит что-то неладное, ведун завернулся в плащ, привычно растворяясь во мраке, сместился в предбанник. Дождался, когда скрипнет створка, метнулся в щель и… Врезался в жесткую колючую преграду, отлетел обратно.
«Что за электрическая сила?! – Он снова кинулся к выходу и опять отлетел. – Будь я проклят, заклинание!»
Ведун заметался в поисках выхода, но… Но люк наверх он закрыл своими собственными руками, окно затягивало полотно, щели в полу и между бревнами были слишком малы.
Благодаря плащу властелина мрака Олег был стремителен, невидим и неуязвим… Поскольку становился бесплотным. Бесплотному же существу не по силам приподнять ни даже самую тонкую крышку люка или порвать даже самую тонкую ткань. За все приходится платить. За крепкое тело – смертностью, за неуязвимость – бессилием.
Как всякий бесплотный дух, Олег был ограничен в своих передвижениях только мраком. Но если свет просто выбрасывал ведуна из невидимости в реальный мир, то солярные заклинания, похоже,
– Слышишь, Снежана, как его корежит? – злорадно хмыкнули из темноты. – Попался, нежить темная, не вырвется!
– Ах ты, подлая девка… – забывшись, Олег снова дернулся вперед и опять обжегся о перекрывающий путь заговор.
– И чего теперь будет, теть Зорь? – голос был уже девичий.
– Теперича все славненько у нас получится, – напевно ответила «тетя Зоря». – Коли духа настоящего мы в полон захватили, то княгинями отныне заживем. Все желания наши сполнять этот дух станет, златом и яхонтами осыпать, хоромы строить, в шелка заматывать. Тебе жениха сыщет достойного, мне мужа крепкого.
– А можно Рыкуна, гончара сына, мне в женихи сосватать? – попросила девушка. – Он парень хороший и на меня поглядывает. Это токмо отец с матерью у него против, с бесприданницей родниться не желают, он уже и спрашивал.
– Дык они сами голь перекатная!
– Может, и небогаты, теть Зорь, да токмо за мной и вовсе ничего нет!
– А чего раньше не сказывала, сиротка? Я бы тебе по-родственному свой сундук девичий отдала. Мне он, вестимо, более без надобности. Не те годы давно, в невестах ходить.
– Ой, спасибо, теть Зорь!
– Да чего теперь? С духом-то твоим мы ныне средь купцов да бояр женихов выбирать сможем!
– Я вам выберу! – зло пообещал Олег. – Я вас такими яхонтами осыплю, что ноги от ушей расти станут! Но только потому, что я головы вам в то место воткну, которым вы сейчас думаете!
Он рыскал от угла к углу, прижимался к окну, метался перед дверью – но, как назло, ни единого лучика, чтобы обрести обычную, человеческую плоть, сыскать не мог.
– Серебро сыпало без счета чудище невидимое, тетя Зоря, – припомнила молодая прачка. – Два гривенника кинул токмо за то, чтобы я воды поносила да огонь разожгла!
– Это хорошо, что без счета! Мы теперича серебро из его казны сами посчитаем.
Женщины вошли в баню, в слабых ночных сумерках различимые лишь как две большие тени, медленно прокрались в парную.
Олег резко взмахнул руками, но ни схватить, ни ударить подлых баб не смог – бесплотный дух, он бесплотный и есть. Сам неуязвим – но и другим вреда причинить не может.
– Он точно здесь? Может, уже сбежал?
– Здесь, племяшка, здесь, слышу я его. Слышу и чую…
– Ничего, рассвета дождемся, я вам устрою! – пообещал гостьям ведун.
– Слышь, племяшка, как воет? – вскинула палец тетка. – Здесь он, голубчик, попался. Никуда теперича не денется.
«Вот как окно засветится, тогда и посмотрим, кто от кого денется», – Олег остановился посреди бани. Все едино без света он ничего поделать не мог.