Воин Сновидений
Шрифт:
Но сегодня…
Сати поглядела вслед курьеру, который улепетывал так, словно за ним по пятам несся начальник рекламного отдела с шашкой наголо, и покачала головой: не иначе, сегодня вместо деда Ильи беднягу встретил кто-то другой.
Она поднялась на крыльцо и потянула на себя дверь. Так и есть! За столом, вместо всеми уважаемого и известного барда, сидел развалясь Порфирий Петрович. Он был одет в потертую джинсовую куртку, на голове у него красовалось старое сомбреро, а завершала картину привязанная ватная борода Деда Мороза. Порфирий нежно обнимал костяной рукой гитару
– Неплохо, – признала Сати, полюбовавшись картиной. – Рекламщики, а куда вы деда Илью дели?
– Он на бульвар пошел, – доложил один из менеджеров, появляясь как из-под земли. – За пирожками к чаю. Вот и попросил Порфирия подменить его ненадолго. – Он поправил на «заместителе» сомбреро. – Видела, как курьер отсюда вылетел?
– Еще бы!
Сати достала из рюкзака плитку шоколада, распечатала, откусила большущий кусок и направилась к лестнице.
Утро начиналось как нельзя лучше. Омрачала его лишь необходимость поскорее написать очередной рекламный текст. Заказчиком выступала адвокатская контора «Фемида», поэтому затягивать с работой Сати по многим причинам не хотела.
Она отгрызла от шоколадки еще кусочек, раздумывая над сложными взаимоотношениями с некоторыми клиентами, как вдруг прямо над ухом раздался негромкий вкрадчивый голос:
– Нельзя ли еще посмотреть эти интересные картинки?
Он неожиданности Сати подскочила, выронила плитку на ступеньки и громко выругалась:
– Проклятый раб лампы! Чтоб тебя!
– «Чтоб тебя! Чтоб тебя!» Люди, знакомые с хорошими манерами, обычно приветствуют друг друга иными словами, – осуждающе промолвил невидимка. – Да, впрочем, что с тебя взять. Я, между прочим, поджидаю тебя здесь с рассвета, а ты что-то не торопишься.
– Поджидаешь? Зачем? Только тебя тут не хватало. – Сати подняла шоколадку, повертела в руках и заколебалась: съесть или отправить в мусорную корзину?
– Завтрака вот из-за тебя лишилась, – пробурчала она недовольно.
– Почему же? Съешь! – посоветовал Джулис.
– После того как я ее с пола подняла? Знаешь, когда наша уборщица мыла лестницу в последний раз? Вполне возможно, что зимой… Она у нас чистотой не злоупотребляет.
Сати вздохнула, бросила шоколад в мусорную корзину, что стояла в углу на площадке второго этажа, и пошла дальше.
– А я думала, ты уже благополучно расколдовался и отбыл в эту… как ее? На историческую родину, словом.
Она вошла в пустую редакцию, Джулис, судя по звуку шагов, не отставал.
– Расколдовался? – Кресло фотокорреспондента Аверченко скрипнуло. – Нет пока что. Мы с моим другом Тильвусом решили, что спешить в таком деле ни к чему.
– Вот это зря, – осуждающе проговорила Сати. Она бросила рюкзак на свой стол и открыла окно настежь. С бульвара повеяло ароматом молодой тополиной листвы, омытой ночным дождем. – Что тянуть-то? Вы же с ним мегаколдуны! Супермаги! Снимайте заклятие – и дело в шляпе. – Она включила компьютер. – А Тильвус что сказал?
– Точно не знаю, – уклончиво отвечал невидимка. – Не видел его.
Сати насторожилась:
– Ты что, так и не пошел к нему? Почему?
Невидимка сделал вид, что не расслышал последнего вопроса.
– Попозже наведаюсь, – небрежно сообщил он, перебирая газеты на столе Аверченко. – А пока, если ты не против, я немного побуду здесь, в вашем прекрасном доме.
– С какой стати? – без особой радости отозвалась Сати. – Конечно, я против.
– Посижу, посмотрю картинки, понаблюдаю со стороны за здешней жизнью, это всегда познавательно для путешественника, – не слушая ее, продолжал Джулис. Сати открыла было рот, но невидимка ее опередил: – Благодарю, что не отказала. Гостеприимство, присущее…
Сати тяжело вздохнула:
– Шустрые в вашем царстве-государстве шантажисты, нечего сказать… А, может, все-таки пойдешь к своему лучшему другу Тильвусу? – с надеждой спросила она. – Знаешь, у нас-то здесь, в конторе, ничего познавательного не происходит. А вот у него, в сквере возле муз-комедии…
– Мой лучший друг Тильвус занят важными делами, – строго ответил голос. – Не хочется его беспокоить. Как только освободится, с радостью придет мне на помощь. Он, знаешь ли, большой специалист в области заклятий невидимости.
– Еще бы, – проворчала Сати, уселась за стол и приступила к поискам заявки от адвокатской конторы «Фемида». – За что ни возьмись – во всем он большой специалист.
– Конечно. Как и я, впрочем. Нам по плечу многое, – скромно заметил невидимка. Кресло покачнулось, и Сати догадалась, что Джулис поудобнее устраивается на прежнем месте. – Я, собственно, и прибыл-то сюда просто чтоб развеяться слегка.
– Слышала я вчера о твоих похождениях, вымогатель несчастный, – проворчала Сати.
– Утомился я немного от магических дел. Бремя славы и все такое… Думаю, дай-ка навещу великого мага, попрошу совета в кое-каких делах… пусть порадуется. Я бы рассказал тебе, да ты все равно ничего не поймешь. Ну что сидишь? – недовольно осведомился он. – Никакого уважения к гостю… Давай, неси эту… как ее? Газету с картинками.
Сати нехотя вылезла из-за стола…
– Имей в виду, раб лампы, – кисло сказала она. – Если собираешься торчать в конторе – веди себя тише воды, ниже травы. Ясно? Подшивку «Интим-газеты» сейчас принесу, так уж и быть. Она в кладовке.
Через пару минут Сати бухнула на стол Аверченко пыльную пачку газет.
– Вот, просвещайся. А я буду текст адвокатам писать. Они дотошные такие, ужас… к каждому слову цепляются. Им бы прокурорами работать, а не адвокатами…
Она открыла новый файл, подумала и написала первую строчку: – «Уже пять лет адвокатская контора „Фемида“…
Зазвонил телефон внутренней связи.
– Здравствуй, Сати, – скорбным голосом произнес ответственный секретарь. – Поздновато на работу являешься. А знаешь ли ты, что уровень безработицы растет и растет? Миллионы людей вынуждены влачить нищенское существование, в то время как ты…
– Миллионы безработных журналистов, ага… – проворчала она, не отрывая взгляда от текста. – Вечно ты преувеличиваешь. Говори лучше, что надо?
– Со студии кинохроники звонили. Ты о них юбилейный материал пишешь?