Воин
Шрифт:
Впереди завиднелись буруны рифов. Хорошо это или плохо, Тогил подумать не успел. Пенный вал захлестнул его и швырнул вперед. Тогил крутился в водовороте, обдирая кожу об острые камни. И когда он уже отчаялся выплыть, подводный поток мягко вытолкнул захлебывающегося человека из воды.
Пираты не рискнули преследовать его. Для очистки совести они постреляли из луков, но стрелы падали в воду, не долетая до Тогила. Беглец добрался до отмели, встал во весь свой гигантский рост и красноречивым жестом показал критянам, что он о них думает.
Потешив таким образом свое самолюбие, Тогил задумался. Он стоял на пустынном обрывистом берегу, израненный,
Где он очутился, Тогил представлял не особо отчетливо. Единственное, в чем он был уверен, что это берег Эллады.
В те времена жители побережья не слишком дружелюбно относились к заморским гостям. Гость мог оказаться пиратом, приплывшим жечь, грабить и обращать в рабство. Гость мог оказаться и жертвой кораблекрушения и тогда рабом следовало сделать его. Нормальная логика — или ты, или тебя. Тогил жил по законам своего времени и они не казались ему странными, но он не приветствовал, если эти законы обращались против него. Поэтому отправиться в селение, которое, судя по вьющемуся над горой дымку, было недалеко, Тогил не спешил.
Для начала он решил подняться на ближайший холм и осмотреться. Удача пришла к нему сразу. На вершине холма какой-то худосочный паренек тщился сдвинуть огромный валун.
— Помочь? — спросил Тогил, внезапно появляясь сзади.
Парнишка испуганно отпрянул и бросился бежать. Что ж, это была естественная реакция. Проследив за парнем, пока тот не скрылся из виду, Тогил подошел к камню. Земля вокруг него была изрыта. Судя по нешуточным стараниям, которые прикладывал паренек, под камнем лежало что-то ценное. Хрустнув могучими мускулами, Тогил приподнял глыбу и сбросил ее вниз.
Так и есть! На влажной земле лежал превосходной работы меч. Тогил прикинул его на руке. Легковат и чуть коротковат, но за неимением лучшего сойдет! Кроме меча, под камнем лежали сандалии. Время попортило кожу, но в целом они выглядели достаточно надежно.
Находки обрадовали Тогила. Имея сандалии, он мог передвигаться вдвое быстрее, а меч позволял ему зайти в любое селение. Что он и сделал, отправившись туда, где вился дымок.
Это была деревня, домов эдак на сто, которую местные жители гордо именовали городом. «Горожане» были не слишком дружелюбны, но напасть на Тогила не решились. Хотя парнишка, добром которого воин поживился, отчаянно жестикулируя, указывал на меч пришельца, однако за него никто не вступился. Тогил разжился куском мяса и лепешкой, обменяв их на выковыренный из меча камешек, а заодно узнал дорогу в Микены, самый крупный город в этих краях.
До Микен он добрался за четыре дня. Кормился грабежами. В Микенах местный царек пытался завлечь могучего воина в свою дружину, а когда гость отказался, попытался захватить его силой. Тогил расшвырял его богатырей, словно щенков. Вытряхнув из казны царька несколько горстей золота, он продолжил свой путь.
Следующие несколько дней он шел по горам, где гуляло немало лихих людей. Некоторые из них имели глупость напасть на одинокого путника, за что немедленно поплатились. Одного из них Тогил столкнул в пропасть, еще одному переломал ребра, двух или трех выпотрошил с помощью меча.
Развлекаясь таким образом, он дошел до городка под названием Афины. Здесь уже знали, что могучий чужестранец расправился по дороге со множеством разбойников. Поэтому не успел Тогил ступить на городскую площадь, как был приглашен в гости к местному царьку Эгею. Как выяснилось позже, Эгей намеревался отравить
Предложение Эгея стать его сыном застало Тогила врасплох. Он позволил себе немного подумать, а затем решил, что не так уж плохо отдохнуть в этом городишке от долгих скитаний. Он проведет здесь пару лет, после чего вновь отправится на поиски приключений. Тогил беспрекословно позволил переименовать себя в Тесея и быстро навел порядок, перебив всех тех, кто был недоволен внезапным появлением нового наследника престола.
А затем ни с того ни с сего ему вздумалось уже в облике Тесея отправиться на Крит. Он хотел рассчитаться: то ли с афинянами за гостеприимство, то ли с критскими пиратами за утопленные меч и доспехи. Как бы то ни было, он оказался на корабле, везущим на Крит ежегодную дань — четырнадцать пленников, обреченных на то, чтобы быть съеденными Минотавром.
Позднее досужие сочинители придумали красивую легенду о том, будто бы в него влюбилась дочка царя Миноса Ариадна, которая передала ему меч и сплетенную в клубок шерстяную нить, с помощью которой он должен был выйти из подземелья, именуемого лабиринтом. Затем он якобы заколол Минотавра, собрал своих товарищей и бежал с Крита, не забыв захватить и Ариадну.
На деле все было куда более прозаично.
Никакой Ариадны, так же как и ее папаши Миноса он в глаза не видел. Сразу по прибытию на остров пленников затолкали в черную дыру подземелий. Постепенно они потеряли друг друга. Кое-кого и вправду сожрал Минотавр, другие блуждали в лабиринте, проваливаясь в бесчисленные ямы-ловушки.
Тесей повстречал хозяина подземелья, когда уже совершенно одурел от скуки, съел все захваченные припасы и опустошил флягу с вином. Если быть откровенным, он не верил в существование Минотавра, полагая, что Минос просто гноит пленников в запутанных коридорах, пугая весь мир будто бы прячущимся там чудовищем. И, надо сказать, первые мгновения их встречи были не слишком радостными для воина.
Начать нужно с того, что Минотавра невозможно было победить даже имея меч-ксифос [66] . Легкий короткий клинок не только не смог бы добраться до сердца монстра, но вряд ли бы проткнул его кожу, которая была толщиной в палец. Кроме того, Минотавр был не менее восьми локтей росту, а его руки напоминали переплетенные медными жилами канаты.
66
Ксифос — короткий греческий меч.
Они оказались лицом к лицу, и в тот же миг сзади Тесея рухнула решетка, отрезая путь к бегству. В лабиринте была кромешная тьма, воин различал лишь смутный гигантский силуэт. Он уже прикидывал, возможно ли сбить монстра с ног и проскользнуть мимо, как тот вдруг произнес:
— Я знаю, кто ты.
Эти слова были сказаны на языке, почти уже позабытом Тесеем. В последний раз он говорил на нем веков эдак десять назад. В те времена ему случилось быть блестящим царем одного из восточных государств.