Воители со сновидениями
Шрифт:
– Именно. У них у всех какая-то групповая мания преследования каким-то «злым духом», более точного определения пока нет. Они так травмированы, что делают все что угодно, только бы не спать.
– Все что угодно, – повторила Томпсон.
Гольдман сидел, уставившись на свою кофейную чашку. – Около месяца тому назад мы потеряли одного. Не знаю, где он достал бритву. – Он помолчал. – Вы когда-нибудь работали с ветеранами войны?
Томпсон покачала головой.
– Эти ребята ведут себя так, будто у них синдром заторможенного стресса. Если бы я
– Я бы не сказала, что не участвовали, – заметила Томпсон.
– Что вы имеете в виду?
Томпсон пожала плечами и не ответила.
– Между прочим, – сказал Гольдман, – с этой новой больной все было сделано великолепно.
– У меня есть некоторый опыт по части типичных ночных кошмаров, – обронила Томпсон.
– Да, мне говорили. У вас это какая-то навязчивая идея.
– Называйте это страстью, – откликнулась Томпсон, смотря на своя часы. – Мне нужно идти.
– Не забудьте заглянуть к Максу, – предупредил Гольдман. – Он введет вас в курс дела.
Собирая свои вещи, Томпсон нечаянно уронила кошелек, и его содержимое высыпалось. Среди прочего был и пузырек с пилюлями. Гольдман помог ей и поднял пузырек с надписью «Гипносил».
Томпсон взяла пузырек и положила его обратно в кошелек:
– Спасибо. До встречи утром.
Она уже перешагнула порог, когда Гольдман позвал:
– Мисс Томпсон!
– Зовите меня Нэнси.
– Если только вы будете звать меня Нил, – сказал Гольдман. – О чем была та песенка?
– Это кое-что из того, что поют дети, чтобы отпугивать «злого духа».
Когда Томпсон поворачивала за угол, в конце зала появилась монахиня в белом одеянии. Казалось, она смотрела на Гольдмана. Группа людей заслонила её, затем отошла в сторону, но монахиня уже исчезла.
Гольдман нахмурился, но потом выкинул этот случай из головы, допивая свой кофе.
2
На следующее утро Томпсон приехала в дом Кристен, чтобы встретиться с её матерью, которая должна была подписать целую кучу больничных бланков. Элен была тщательно одета в дорогой костюм для тенниса.
– Миссис Паркер, – спросила Томпсон, – было ли в поведении Кристен что-то необычное? Не заметили ли вы чего-нибудь странного перед тем, как она сделала попытку покончить с собой?
Элен нахмурилась:
– Странности – это её хобби. Я потратила тысячи на психиатров.
– У неё всегда были ночные кошмары?
– С ними стало ещё хуже, когда я забрала у неё кредитные карточки.
– Я говорю серьезно.
– Послушайте, мисс Томпсон, я не знаю, что вы от меня хотите.
– Всего лишь несколько ответов. Это касается и других детей, не только Кристен. Все это хорошие, умные дети,
– Сожалею, но специалисты вы, а не мы. Если бы я что-нибудь знала, поверьте, я бы поделилась с вами.
– У меня нет на этот счет сомнений, – сказала Томпсон.
Элен встала:
– Прошу извинять, но мне необходимо ехать в клуб.
– Мне
– Горничная положила все в чемодан.
– Я захвачу его. Не беспокойтесь, я сделаю это сама.
– На втором этаже, по лестнице, – сказала Элен.
Томпсон поднялась наверх в комнату Кристен и нашла чемодан с вещами, лежащий на постели. Поворачиваясь к двери, она неожиданно увидела дом из папье-маше на чертежном столе.
Нахмурившись, она подошла к столу, и тут её глаза вспыхнули от изумления. Это была модель её старого дома на улице Вязов.
Ночью Гольдман сидел за компьютером в своем кабинете. Он подсоединил модем к телефону и получил доступ к памяти головного компьютера. Экран засветился, и он выдал команду.
Бесконечный список лекарств появился на экране. Наконец он нашел нужное:
«Гипносил. Согласно классификации Управления По контролю за качеством пищевых продуктов, медикаментов и косметических средств – экспериментальное лекарство. Эффективно при лечении психических расстройств. Может быть использовано как снотворное в случаях, когда сон без сновидений считается оптимальным средством, а также для подавления чувства ужаса во сне».
Гольдман выключил компьютер и откинулся в кресле.
Той же ночью Томпсон сидела у себя дома, углубившись в историю болезни Кристен. Домик из папье-маше стоял на столе рядом.
Девушка устала и стала клевать носом.
Тем временем в больнице, лежа в постели, Кристен рисовала углем в блокноте дом на улице Вязов.
Ее глаза моргали все чаще по мере того, как её Все больше тянуло в сон. Затем она услышала отдаленное зловещее треньканье велосипедного звонка Ее глаза медленно открылись.
В ужасе Кристен увидела, как в палату как бы сам по себе вкатился трехколесных велосипед, оставляя на полу следы от шин. Он остановился, а затем начал накаляться докрасна и плавиться, искривляясь и уменьшаясь, словно от страшного внутреннего жара.
Кристен выбралась из постели, стараясь обойти подальше ужасный плавящийся предмет, и бочком выскочила из палаты
Тут она обнаружила, что находится в доме на улице Вязов! Внезапно дверь захлопнулась, и Кристен оказалась в западне.
Она попыталась открыть дверь, но та была заперта. Кристен металась из стороны в сторону, ища путь к спасению, и вдруг услышала слабое жужжание.
Она вошла в столовую Жужжание стало громче. Стол был накрыт для торжественного обеда. На большом блюде лежали остатки запеченного поросенка, покрытые мухами.
Внезапно поросенок вскочил с громким визгом.
Кристен бросилась в гостиную. Она имела зловещий вид и была почти пустой. В дальнем конце комнаты под ковром вдруг появился бугор и, двигаясь зигзагами, стал приближаться. Кристен отпрянула назад.
Длинное шлангообразное существо, покружив вокруг девушки, поползло вверх по стене, свободно передвигаясь под поверхностью стены. Огромное и извивающееся существо повернуло к ковру и исчезло под полом.