Вокруг тебя весь мир кружит
Шрифт:
***
Алекс прихватил меня с работы. В прошедшие выходные мы не побывали в зимней сказке - и это ещё больше добавляло мне лёгкой депрессии. Настроение было хуже некуда, но я спросила:
– Алекс, можно я приглашу Соню к нам на дачу в следующие выходные?
– НУЖНО. Давай. Пора уже их познакомить с Максом и Сёмой,- новый BMW Усольцева стояла на забитом перекрёстке. Снег валил крупными хлопьями, залипал на окнах машины, а дворники на окнах работали с чёткостью метронома.
Моё
– И что ты дёргаешься? Я терпел три дня, но ты молчишь. Рассказывай.
– Тебе показалось.
– Хорошо. Не хочешь говорить - твоё дело,- казалось, он обиделся, а на самом деле ждал, когда у меня кончатся силы, и я сама попрошу о помощи. А что он может сделать в этой ситуации? Иногда создавалось такое впечатление, что как только у нас с Усольцевым всё шло хорошо, так сразу вмешивалась третья сила, чтобы мне не было очень скучно.
– Вечером я тебе всё расскажу,- выдавила я из себя. А Алекс бросил на меня испуганный взгляд. Его пронял мой тоскливый тон и наполненный паникой взгляд.
Я откинула голову на подголовник кресла и смотрела тупым отрешённым взглядом в пространство перед собой, вернее перед машиной, прокручивая в памяти прошедшую субботу.
Сестрица позвонила мне днём, когда мы с Алексом в благодушном настроении сидели в знакомом агенстве и выбирали тур в Эмираты (снова!) на Новый год. Я просто присутствовала, по настоянию Усольцева, а он обсуждал с агентом, симпатичной обаятельной брюнеткой, отель. Она явно кокетничала, а Усольцев улыбался, согласно кивая головой или пожимая плечами, отметая предложенные варианты. Это продолжалось уже около получаса, и я заскучала, потому что мне было всё равно. Мобильник пропел "Hello" голосом Адель и я, решив не мешать сладкой парочке ворковать, отошла вглубь офиса, где присела на маленький диванчик. Блуждая ленивым взглядам по ярким каталогам, разложенным на рядом стоящем низком столике, ответила:
– Привет, сестрица, как дела?
– Лара, приезжай, пожалуйста, домой,- голос Лешки был полон отчаяния.
– Что случилось?- скука скатилась с меня на раз, и я напряглась, ожидая самых неприятных известий.
– Приезжай - это не телефонный разговор.
Коротко сообщив Алексу, что мне надо срочно заехать домой и, выдержав его недовольный взгляд, ожидающий подробностей, я села в машину и нервно пристегнула ремень, вся в нетерпении и беспокойстве.
– Это всё, что мне положено знать?- он нахмурился.
– Пожалуйста, не заводись. Я сама ничего пока не знаю. У сестрицы проблемы и я ей нужна.
– А мне ты не нужна?- он тронулся с места, резко крутанув руль, но направил автомобиль в сторону Садового.- Мы хотели пообедать в ресторане,- напомнил недовольно, но смирился.
Алекс вредничал, или мне только показалось, что мы едем очень медленно, но как только машина остановилась, я быстро выскочила, предварительно мазнув по колючей щеке поцелуем и рванула к знакомому подъезду. Родители встретили меня ласковыми приветствиями, а Лешка сразу утащила в свою комнату.
– Я беременная,-
Ну да. Прилетит вдруг волшебник....Жди.
Я смотрела на это безответственное существо и гасила в себе единственное желание пристукнуть её.
– Кто отец?
Тишина была мне ответом.
– Лешка, признавайся или я за себя больше не отвечаю. Зову родителей и будем решать всё вчетвером.
Она подняла на меня свои наполненные ужасом глаза и прошептала:
– Павел.
Я падала, катилась кубарем с высоты, и никак не могла зацепиться хоть за что-нибудь. Пашка. Лешка. Ребёнок.
– Он знает?- спросила я хрипло и пересела к ней на диван.
– Нет.
– Поговори с ним. Он взрослый и всё поймёт, решите всё вместе.
– Я не могу ему сказать,- и сестрица безутешно заплакала.- Это всё ты. Ты виновата. Он тебя любит, а я думала..... хотела...,- она не могла говорить, а только всхлипывала, спрятав лицо в моих коленях.
– Рассказывай всё,- мой голос был под стать сложившейся ситуации: тих и испуган, а обычная хладнокровная рассудительность сбежала от ужаса за тридевять земель.
– Это было в тот день, когда он вернулся из той последней долгой командировки и приехал к нам домой в надежде встретиться с тобой. А я ему сказала, что ты снова с Алексом. Павел кивнул головой и чернее тучи поехал домой. Мне стало его так жалко, Лар. Так жалко. Просто невыносимо. И я поехала к нему вечером. Он был дома пьяный в хлам. И я... я соблазнила его. А он всё время называл меня Ларой,- Лешка была полуживой от боли. Она страдала, и надеялась, что я, взмахнув волшебной палочкой, найду выход. Глупышка.
– Господи!
– я испытала шок. Ничего не могло быть хуже этого. Любой вариант был болью. Не было надежды, что всё выровняется. Ничего уже никогда не будет по-прежнему. Ни у Лешки, ни у Павла, ни у меня. А когда узнает отец, то будет вообще конец света.
– Не реви. Надо сказать Павлу. Он должен знать. Ты в поликлинике была?- хладнокровие вернулось ко мне. Всё равно надо было что-то решать, и я взялась за дело, не до конца понимая свою роль во всей этой кутерьме.
– Да,- и снова всхлип.
– Сколько недель?- я чувствовала себя садисткой, задавая ей эти вопросы, потому что они отражались болезненными судорогами на её лице. А она сама была моей мучительницей.
– Четыре.
Я ушла от сестры в состоянии сомнамбулы, соврала родителям, что Алекс меня заждался и, оказавшись дома, упала без сил на диван. Хорошо, что Усольцев куда-то ушёл скоротать вечер а, может быть, продемонстрировал своё недовольство. Этот тоже мог учудить такое. Как бы я не прокручивала создавшуюся ситуацию, а без Павла мы не могли её решить. Воскресным вечером я собралась с духом, позвонила ему и договорилась, что приеду к нему в четверг вечером.