Вокруг тебя весь мир ружит
Шрифт:
– Ты стала ещё красивее, Лара. Так нельзя, детка. Француз не сводит с тебя глаз, и это просто недопустимо с твоей стороны. Зачем ты вскружила ему голову?- говорил он быстро по-русски, а Жак смотрел в недоумении, но улыбался, поражённый сердечностью встречи. Он перешёл на английский и заявил почти обиженно:
– Друзья мои, Лара со мной и попрошу оставить девушку мне в качестве переводчика, а не захватывать в свой плен. Лариса, я на сегодняшний вечер Ваш кавалер.
– Разумеется, Жак. Я не оставлю Вас на растерзание этим молодцам и не дам им споить Вас,- она подошла к широко улыбающемуся Жаку и взяла его под руку. Элегантный даже на отдыхе, француз был выше среднего роста и имел приятные манеры
Только когда Лара с французом повернулись спиной, Усольцев смог перевести дух и убрать застывшую улыбку хозяина со своего лица. Он не видел её всего несколько месяцев и что с ней стало? Или он забыл эту чудесную улыбку, глаза цвета мха, нежную кожу и изгибы тела. В ней проявился шик женщины, уверенной в собственной неотразимости. Она была неподражаема в своей приветливой естественности в разговоре с французом, от души смеялась шуткам вновь встреченных старых знакомых, холодно смотрела на Лиду и с сердечной теплотой на Макса. Без конца обнималась с Юлькой и постоянно что-то объясняла Жаку, а тот смотрел на неё горящими глазами и при любой возможности пытался к ней прикоснуться.
– Мы уедем вечером,- сообщила Лара за столом.- Я договорилась с такси. Парень очень серьёзный, проникся ответственностью и обещал быть ровно в девять.
Жак умиротворённо бродил по дорожкам между зелёными стрижеными газонами, любовался яблонями в ярких красных и жёлтых яблоках, цветущими георгинами и гладиолусами, похвалил зону барбекю с большим прямоугольным столом под широким навесом и ограждённую с двух сторон деревянной обрешёткой, обвитой хмелем и ипомеей. Его приятно удивил и привёл в восторг маленький аккуратный огородик с зеленью и с ягодниками, устроенный Марией Фёдоровной за домом и ,разумеется, понравился сам двухэтажный каменный дом с открытой террасой по южному фасаду. Внутри всё было очень уютно, приятно пахло деревом, которого было очень много в отделке: лестницы, полы, панели, панно. Чудесный широкий камин и кресла напротив в большой гостиной на первом этаже. Шесть гостевых спален на втором, и биллиардная- на мансардном этаже. Сауна, устроенная в цоколе доме, не помешала Усольцеву поставить на участке русскую баню с парной и небольшим бассейном рядом . Данью моде были тёплые полы в спальнях и зональное освещение. Небольшая встроенная газовая котельная обеспечивала круглогодичное тепло в этом загородном доме.
После обильного праздничного обеда, накрытого по случаю погожего дня на залитой солнцем террасе, мужчины с комфортом расположились в резной просторной беседке и обсуждали тонкости растаможивания на французской границе. Лара немного посидела рядом со своим подопечным, а потом спросила разрешения отойти и уединилась с подружкой на качелях под высокой старой берёзой, которую Усольцев пожалел и оставил на участке. Был самый коне лета, и отдельные листья уже начали падать, украшая зелёный газон жёлтыми пятнами.
Алекс старался изо всех сил не привлекать чужого внимания, но его хищный взгляд всё время следил за передвижениями Лары, а в груди набирало силу чувство нестерпимой ревности и желания что-то изменить. Он не знал : как и что именно он хочет поменять в этой ситуации, но всё происходящее было определённо неправильным. Лара была его, против этого не поспоришь, и щемящее чувство в груди только подтверждало это. Она была вся знакомой и манящей, но по какому-то странному стечению обстоятельств сейчас не рядом. С этим следовало что-то сделать. Она смотрела отчуждённо, вела себя расковано, равнодушно оглядывала участок и дом изнутри с видом спокойного созерцания. Ей
Усольцеву всё- таки удалось отвести её в сторону и немного поговорить. И только присутствующие помешали Ларе пренебречь вниманием хозяина дома. Они присели в зоне барбекю, за деревянным столом.
– Как живёшь?- спросил Алекс, вглядываясь в хорошо знакомое лицо. И как же ему хотелось поцеловать её сейчас!
– Что тебе сказать? Скажу, что хорошо, ты не поверишь. А если отвечу, что плохо- то это будет неправдой. Нормально живу. Нормально. Работаю, - она опустила глаза на столешницу, а пальчики следовали по рисунку древесины
– Меня не вспоминаешь?
Она фыркнула.
– Зачем? Наоборот, стараюсь забыть. Надеюсь сейчас в вашей компании всё чудесно? Ведь меня нет, значит, нет источника неприятностей. Лидуша спокойна. Главное, чтобы все были довольны. Да, Усольцев? Девушка вот твоя вполне ладит с Вашей принцессой и даже поглядывает на неё снизу вверх. У вас так заведено: сначала вы четверо, потом все остальные. Так что сожалеть мне не о чем.
– Мы тогда всё выяснили. Произошло недоразумение. Но ты ведь не хочешь слушать. Я пытался всё объяснить и готов был извиниться.
– Мне плевать, Усольцев. ТЕПЕРЬ ПЛЕВАТЬ,- сказала Лара медленно и от этого её слова показались только более весомыми. Подняла глаза, наполненные колючей насмешкой. Главное всем хорошо. Вам без меня, а мне без вас. Ты же сам говорил, что неприятности в вашей компании появились вместе со мной. С Юлькой мы общаемся. Я изредка бываю у них с Максом дома. Всё выровнялось. Так что живи и радуйся.
– Мне тебя не хватает,- слова были произнесены. Он сам не понял, как они выплеснулись из него. Он мог сказать ещё очень многое: что она ошибается, и не мешает никому, а наоборот - её не хватает. Что Лида раскаивается, что с Семёном они помирились в тот же день. И на самом деле в тот злополучный вечер он не желал, чтобы она ушла. Ему нужно было успокоиться, переговорить с Максом, разобраться с Семёном. И, если бы она не умчалась тогда, то в тот же вечер они бы помирились.
– Я вижу,- Лара горько рассмеялась.- Девушка у тебя красивая. Ты быстро утешаешься, Алекс. В этом ты весь. Понравилась- добился, не угодила- выгнал, решил, что виновата- обвинил. И при этом смеешь спрашивать, не вспоминаю ли я тебя. Поразительное самомнение!
– Всё не так. Ты не даёшь мне возможности объясниться. Я знаю-мы плохо расстались, Лара. Ты сделала меня врагом, но это не так,- Алекс всё пытался донести до неё интонациями голоса свои сожаления. Видел, что всё в пустоту, но остановиться не мог. Он не стал отвечать на её подколку по поводу Даши, потому что отрицать очевидное было глупо, а убеждать в том, что Даша -это не она, не Лара- было бесполезно. Он пожирал её глазами и , если бы они сейчас были одни, то и объяснять бы больше ничего не стал, а просто утащил бы её в постель, а потом, ... потом бы они поговорили.
– Давай встретимся и поговорим спокойно,- попросил он.
– Не считай меня за идиотку, Усольцев. Уймись. Утешься Дашей или ещё кем. Мне всё равно. Не хочешь быть врагом? Но и другом уже точно не будешь.
Лара пожала плечами, поднялась из-за стола и направилась к французу. В девять вечера к воротам подъехало такси и Жак, тепло попрощавшись с остающимися, направился с Ларой к машине через кованую калитку.
Алекс стоял, как в воду опущенный, и сжимал кулаки от бессилия. Он понял, что Лара ускользает от него в очередной раз. Весь день и вечер Даша смотрела в полном недоумении на Усольцева, не смея ничего спрашивать, только чувствуя женским чутьём, что эта появившаяся с французом женщина, много значит для её любовника.