Волчица и Мечник

Рафт Евгений

— Я ухожу! Навсегда! — ответила Юки дрогнувшим голосом.

— Вот как? Когда женщины сбегают посреди ночи, они обычно забирают с собой кошелёк мужчины…

— Я не воровка! Я взяла только одежду!

— И как тогда ты планировала жить без денег?

Агнар не дождался ответа и поднялся с кровати. Он прошёл к двери, запер её на засов и опёрся о деревянные доски спиной.

— Не выпущу, пока не объяснишься.

— Я не должна ничего говорить! Отойди!

Юки попыталась оттеснить наёмника, но сделала это крайне неубедительно. Было видно, что она не горит

желанием уйти. И всё же внутренний страх подстёгивал её к действиям, даже если они были всего лишь фикцией.

Агнар сложил руки на груди и потребовал:

— Рассказывай, что ты задумала. К чему такая спешка? Это всё из-за Окумы?

— Я не могу сказать, — почти пропищала Юки, вздрогнув при упоминании проклятого имени.

— Получается, ты решила бросить меня просто так? А я думал, что мы стали друзьями. Разве мы не помогали друг другу? Не спали в одной телеге? Не пили и не ели вместе? А? Всё это для тебя ничего не значит?

— Значит! Для меня это важно! — воскликнула Юки.

Она подалась вперёд и тут же снова поникла. Ушки печально прижались к голове, а взгляд зелёных глаз потух.

Юки собралась с силами и произнесла:

— Ты просто не знаешь, на что способен Окума. Я должна уйти, чтобы обезопасить тебя. Мне самой от этого тошно! Мы путешествуем всего несколько дней, а я уже испытала больше эмоций, чем за все прошлые века!

— Тогда останься.

— Не могу! Окума убьёт тебя, а меня снова посадит на цепь. Мне нужно сбежать как можно дальше, спрятаться в лесах!

— И чем это будет отличаться от прошлой жизни?

Юки не ответила, лишь крепче прижала к себе груду уже помятой одежды. Затем эмоции вдруг пробили последнюю защиту Волчицы. Она упала на колени и разрыдалась в голос, эти слёзы не были показными.

— Я не хочу уходить! Не хочу! Но так надо! Надо! — кричала Юки, её вопли грозили разбудить всю гостиницу.

— Перестань реветь, ну!

— Не перестану! Залью тут всё слезами и утону в них! Это будет лучше, чем страдать! А-а-а-а!

— Заканчивай! Весь город на уши поставишь! Не пристало могучей Белой Волчице вести себя как десятилетняя девочка! Где твоя гордость богини пастухов? Неужели такая долгая жизнь не научила тебя стойко переносить невзгоды?

Но Юки уже не могла остановиться. Эмоции изливались наружу потоком слёз. Сейчас она была даже большей девушкой, чем все остальные девицы королевства. И относиться к ней стоило соответствующе.

Агнар тяжело вздохнул и склонился над рёвой. Он поднял её на руки и отнёс обратно в кровать, а затем сел рядом и проговорил уверенным голосом:

— Мне не привыкать к опасностям. Я множество раз был на грани жизни и смерти. Это меня не пугает.

— Ты просто не понимаешь!

— Тогда объясни! Иначе со стороны всё смотрится крайне паршиво. Будто я тебе надоел, и ты решила уйти.

— Но это не так!

Юки продолжила всхлипывать, но уже укрывшись одеялом. Постепенно к ней стало возвращаться самообладание. Спокойствие Агнара и его участливость лечили тревогу лучше любого зелья.

Наконец Юки собралась с духом и тихо спросила:

— Ты действительно

хочешь услышать? Это будет долгая история…

— Конечно, у нас вся ночь впереди. Уснуть мы уже всё равно не сможем.

— Ну ладно…

В полумраке комнаты зелёные глаза Юки светились, как два фонаря. Увидев это, обычные люди наверняка испугались бы, но Агнар уже привык. Ему даже нравилось наблюдать за мерцанием «изумрудов».

Юки посмотрела в потолок и начала рассказ:

— Я родилась и выросла на севере, где лето скоротечно, а зимы суровы. Дома у меня было много друзей, с которыми мы гуляли по горам и лесам, грелись на солнце, играли в догонялки или просто дурачились…

На мгновение Юки замолчала, шмыгнула носом и продолжила:

— Окума был лучшим моим другом. Мы росли вместе, часто впутывались в неприятности, даже ссорились до драк, но никогда не бросали друг друга. Я очень сильно… любила его… неверное.

— Окума тоже дух волка? — спросил Агнар, борясь с неизвестно откуда вдруг взявшейся ревностью.

— Нет, много хуже. Он дух медведя. Его истинное обличье почти вдвое больше моего.

— Он силён?

— Невероятно! Пожалуй, даже целая армия не смогла бы одолеть Окуму. Но страшнее всего его дикий нрав. Даже в детстве, когда мы с друзьями лишь выли на луну, он мечтал сожрать её целиком.

Губы Юки затряслись, ком подступил к горлу. Но она смогла взять себя в руки и снова заговорила:

— В тот злосчастный день мы грелись на камнях и наблюдали за морем. Окума вдруг предложил убежать из дома и отправиться в путешествие по землям людей. Он так ярко всё расписывал, так горел желанием повидать мир…

— И ты согласилась?

— Да! И почти не жалею об этом! Приняв обличье людей, мы несколько лет бродили по городам и деревням. Мы без конца ели, пили и веселились! Это было счастливое время, чего уж скрывать!

— Не хуже, чем сейчас, да? — кисло улыбнулся Агнар и украдкой вздохнул.

Юки не ответила. Её мысли вдруг растворились в воспоминаниях. Видения и образы из прошлой жизни потеряли яркость и стали размытыми, но они всё ещё всплывали в сознании и пробуждали давно забытые эмоции.

Юки вынырнула из воспоминаний и призналась:

— Честно говоря, путешествие с Окумой было весёлым! Пока он не стал меняться…

— Меняться?

— Да! Я не сразу заметила, но Окума день ото дня становился всё злее и опаснее. Ему недостаточно было просто веселиться, он стал жаждать власти. Всё говорил о какой-то силе, дающей бессмертие…

— Разве духи зверей не живут вечно?

— Нет, наша жизнь очень длинна, но рано или поздно мы всё равно умрём. В мире нет ничего вечного, как мне кажется. Но Окума считал иначе, он искренне верил, что рано или поздно победит даже Смерть.

Юки вдруг сжала кулачки, словно вспомнила что-то особенно мерзкое. Она нахмурила бровки и почти яростно зашептала:

— В последний день нашего путешествия Окума вернулся весь в крови! Его глаза горели адским пламенем, в них была неутолимая злость. Позже я узнала, что в порыве безумия он вырезал целую деревню. Детей, женщин, стариков…