Волчица. Тварь Пустоши
Шрифт:
***
Настя втайне надеялась, что с оживлением вея у Меррель ничего не получится, и с удивлением наблюдала за уверенными действиями подруги в лаборатории Каарта.
– Я тут без Каарта проводила опыты, - призналась Меррель, - и у меня уже получалось оживлять маленьких зверушек из Пустоши. Смотри, этот большой глаз – окно в прошлые дни, и я там подсмотрела порядок действий Каарта во время работы. – Меррель нажала кнопку, и металлический столик с Шаупом уехал внутрь загудевшей камеры.
Эх, а ведь Настя сама собиралась
– Меррель, а ведь у меня есть камень обмена сознанием! Но он действует не всегда так, как нужно мне. Давай проведем испытания на Каарте или Вьище, пока они безумны?
– И кроткий Каарт очнется в клетке, а околдованная ведьмой Наста бросится убивать меня, – засмеялась Меррель.
– Продумаем меры безопасности!
– Может быть, проведем испытания не на друзьях, а на врагах?
– Врагах! Меррель, Сируса вот-вот казнят, а в нем – твой бог Согдум!
– Что?!
– В Сирусе каким-то образом оказался бог Согдум! Который пришел к выводу, что со злом все-таки нужно бороться, но он бороться не будет, потому что быть злом весело, а добром - скучно! И он это понял после того, как обменялся сознанием с Сирусом, вместо того, чтобы обменяться сознанием со мной!
– Что?!
– Законы, принятые Сирусом подтверждают это! Вместо того, чтобы искоренять зло, твой бог сейчас усердно помогает Сирусу зло плодить! Если Сируса казнят, - Согдум исчезнет тоже! И вот я подумала: а может, дать им обоим исчезнуть навсегда?
– Нет!!!
– Если твой бог перешел на сторону зла – зачем он нужен? Конечно, невыносимо думать, что Сирус останется без наказания, но оградить мир от зла Согдума важнее!
– Мы сможем его переубедить! – Меррель в страшном волнении сцепила руки. – Если мы даже убийце дали шанс начать новую жизнь, то уж богу…
– Зверства Сируса – это капля в море по сравнению с тем, что может устроить твой Согдум! Я не верю, что его можно в чем-то убедить!
– Наста! Я умоляю тебя: не дай его казнить! Нужно немедленно перенести Согдума в Крепость и спокойно решать, что делать дальше!
– Хорошо. Я сделаю это ради тебя, хотя считаю, что лучше никакого бога, чем темный бог. Согдум очень опасен, ведь в нем – души всех Древних, обладающих огромной силой внушения. Пусть они очень слабы, но их – очень много! Я перенесу Согдума в Крепость! Но только вместе с клеткой, из которой он не сможет ничего внушать!
«А если клетка окажется слишком тяжела для тука, то казнь Сируса свершится, и мир останется и без мерзкого садюги, и без темного бога!»
Настя очень надеялась, что так оно и будет, и она останется честной перед Меррель, бросив Согдума погибать вместе с Сирусом.
Сирус очнулся в зловонной луже посреди клетки и попытался вспомнить, какой сегодня день казни по счету. Это ему не удалось, потому что все дни казни слились в одну бесконечную муку. С уверенностью он мог сказать лишь одно: вчера был не девятый день казни, поскольку сегодня он был еще жив. Стражников вокруг не было, - распятый Сирус был надежно привязан веревками к прутьтям клетки.
– Эй, бог Согдум, какой сегодня день казни?
– Бог Согдум ничего ему не ответил. Бог не разговаривал с Сирусом с первого дня казни. Может, никакого бога и не было, и все последние события – это бред больного разума?
Сирус пожал плечами и вскрикнул от боли: истерзанное тело дало знать, что казнь - была настоящей. Вот бы ему сдохнуть сейчас самому, чтобы избежать следущей порции зверских мук! Сирус представил, как весь двор во главе с императором в предвкушении зрелища собирается на казнь, а он, Сирус, – уже сдох! – И захохотал, прерываясь стонами от дикой боли.
– Эй, бог Согдум, убей меня, если ты есть на самом деле!
– Я убью тебя, но попозже, потому что ты еще не заслужил свою смерть!
– Бог Согдум ответил Сирусу жутко знакомым голосом Волчицы. Появившийся из ниоткуда лиловый монстр страшно оскалился и стал обрывать живые цветы с прутьев клетки. – А свою смерть нужно еще заслужить, Сирус!
– Точно! Он сошел с ума! – Сирус уверился в своем безумии. – Монстр с белыми волосами обрывает цветы! Зачем? – Видимо, он задал вопрос вслух, потому что снова оскалившийся монстр ему ответил:
– Тук переносит только определенную тяжесть! И он только что не перенес эту клетку с тобой в придачу! Поэтому я облегчаю ее вес и освобождаю от растений и горшков с землей! И я делаю это ради Меррель, а не ради твоего спасения, садюга!
Сирус ничего не понял и не поинтересовался, куда его хотят перенести. Если монстр – безумное видение, то никуда его не перенесет, а если монстр настоящий – куда бы его не перенесли, хуже уже не будет! Он закрыл глаза. Наверное, он умирает! Замученный, безумный, нищий и никем не любимый! Никто по нему не заплачет! И не закопает так глубоко, как ему положено по рангу! Бросят в ров орнасам на съедение, как врага Императора, и все! Похоронный плач по самому себе прервал чей-то крик и Сирус открыл глаза.
Закричал монстр, который попался в капкан.
***
Файлер окинул критичным взглядом пойманную Царицу Пустоши. Высокого роста, в ошейнике Древних, покрытая стойкой золотой краской с гарантией на десять лет, - она почти не отличалась от настоящей Волчицы. Наросты на лице и теле Файлер приказал украсить россыпями драгоценных камней, белые волосы велел подстричь покороче. Маленькая крепкая грудь, которую не было видно под грубой рубахой монстра, сейчас ласкала глаз. А вот бедра у Царицы Пустоши были пошире, чем у узкозадой Волчицы, и выгодно подчеркивали тонкую талию, стройные ноги и плоский живот.