Волчий след
Шрифт:
Я отчетливо помню все детали моего главного кошмара: поляна в ночном лесу, редкий лунный свет пытается вырваться из плена кривых черных веток, и чьи-то злые глаза наблюдают за мной. Я не могла понять, где находится враг. Ничего действительно страшного мне не снилось, но девятилетняя девочка едва ли могла справиться с ужасающим чувством слежки. Даже днем мне казалось, что глаза наблюдают за мной с противоположного конца улицы или двери класса.
Видимо, кошмары трансформируются, поэтому вид реального мучителя стал таким же неожиданным и страшным, как злые глаза
«Ты стала уязвимой».
Чтобы не сойти с ума, я попыталась выбросить странные мысли из головы. Реальность требовала моего участия. Яркий свет отрезвил, и я поняла, что днем легко сопротивляться бредовому страху.
К десяти я спустилась на первый этаж нашего дома и застала Эллен в привычном для нее суетливом состоянии. Она перепроверяла содержимое коробок, которые Майк и Лукас заклеивали скотчем. Мерзкий звук заставил меня вздрогнуть от отвращения. В гостиной появились два работяги в синих комбинезонах — грузчики — и принялись выносить коробки из дома. Когда я проходила мимо Майка, клянусь, он попытался мне улыбнуться! Я вручила ему свой чемодан и самодовольно скривилась, когда он просел под его весом.
На улице было солнечно и тепло. В Атланте погода всегда замечательная. На миг ослепленная, я приставила руку козырьком ко лбу, и увидела мерзкую картину — полдороги занимал огромный грузовик, который постепенно заполнялся осколками моей жизни.
Чтобы не рассердиться, я запрыгнула в мамин опель. Обхватив руками колени, я старалась отделиться от реальности, но вид нашего дома вызывал слезы. Такой красивый, обтесанный ветрами и временем, прекрасный дом из серого камня с белыми контурами окон. В стеклах отражался солнечный свет и мне показалось, будто дом извергает все светлое и доброе, что в нем произошло.
Не успела я расчувствоваться, как на переднее сидение плюхнулся Лукас. Он запутался в ремне безопасности и неуклюже пытался вырваться. Я громко фыркнула.
— Разве тебе можно сидеть впереди?
— Боюсь сзади испачкаюсь об твое отчаянье, — съязвил Лукас в ответ. — Ты слишком злая. Выходишь на новый уровень стервозности?
— Тебя совсем не волнует, что мы уезжаем?
Лукас обернулся, и в его глазах мелькнула искра сожаления.
— Маме будет лучше, — просто сказал он.
Я возмущенно закатила глаза.
— Ей и здесь было неплохо.
— Откуда тебе знать? Ты шарахалась от нас последние пять лет. Появлялась дома, чтобы взять денег и поругаться с мамой, — прорычал Лукас. — Не смей судить о том, как нам жилось!
Я вспыхнула от гнева, но брат отвернулся и замолчал. Я слышала его сердитое дыхание и уже хотела ответить, но пришла мама. Она забралась в машину, и ее губы дрожали от волнения. Ее последний взгляд на дом показался мне жалким.
Мотор закряхтел, и я почувствовала привычный толчок, который делала мамина машина всякий раз, когда ее пытались сдвинуть с места. Я и представить не могла, каким мучительным будет прощание с Атлантой. Мне с трудом удалось отвести взгляд от дома, и в груди засело напряжение. Моя сущность ожидала чего-то ужасного.
Все
*
Коттедж Майкла был похож на наш дом, как лисица на мышь. Это уродливое строение стояло на широкой улице с такими же претенциозными домишками, огромными зелеными газонами и гравийными подъездными дорожками. Как я позже узнала, это был самый респектабельный район Реймонда, и все здесь соответствовало статусу.
Это был настоящий белый дворец, с трубой для камина, длинным балконом, синими оконными рамами и крыльцом больше, чем наша ванная. Образец безвкусия явно состоял из миллиона шикарных комнат, но мне захотелось остаться в машине.
Майкл встретил нас на пороге. На нем были джинсы и серая футболка, но выглядел он как богач с обложки журнала. Я с удовольствием заметила, что он начал седеть.
Майк приветствовал нас широкой улыбкой, однако заметно нервничал. Он приобнял Эллен и пожал руку Лукасу. На этот раз будущий отчим не стал испытывать мое терпение и лишь склонил голову. Я кривилась и всем видом показывала свое к нему отношение.
— Добро пожаловать! — сказал Майкл, проведя рукой в сторону дома.
Я отпихнула его в сторону и пошла первой. Так лучше, чем быть втянутой матерью за волосы. Мне не хотелось терять достоинство и сумку, в которой я везла самые ценные вещи.
Я ненавидела этот дом. Пока я сидела на роскошном диване в гостиной, явно созданной крутым дизайнером, я чувствовала себя селедкой, которую забросили в аквариум к грациозным рыбкам гуппи. Мама и Лукас исследовали ближайшие комнаты, и брат выбрал себе комнату. Мне досталась просторная спальня рядом. Мама внимательно наблюдала за моей реакцией, но я только положила сумку в изысканное кресло у стола и вышла.
— Хорошо сюда вернуться, — сказала Эллен, осматривая кухню маниакальным взглядом. Здесь ей будет где разгуляться, ведь холодильник был выше меня минимум на полметра, а плита шире.
В окне я увидела, как по тротуару на велосипедах проехали две девочки. Они так громко смеялись и кричали, что даже мы услышали. Я сделала вид, что приглядываюсь к ним, на деле же сдерживала раздражение.
— Джейн, — мягко сказала мама и подошла ближе. Я невольно сделала шаг назад и ощутила ладонями холодную поверхность холодильника. Взгляд матери был таким несчастным, что я заскрипела зубами от злости. Мне не стало легче. Ее мольбы ничего не изменят, и я была не готова их слушать, но Эллен, как обычно, вряд ли меня поняла.
— Милая, мне так жаль, — сказала она тихо. Видимо боялась, что Майкл услышит. — Мне, правда, очень жаль, что нам пришлось уехать из Атланты.
Я сделала глубокий вдох и хотела ответить, но губы сжались, и я выбежала из кухни. Впервые за несколько недель я не испытывала ярости, только замешательство. Лукас в гостиной с восторгом разглядывал корешки библиотеки. Я сразу заметила, как много здесь медицинских книг. Почти неслышно я поднялась на второй этаж и, отводя взгляд от длинного ряда одинаковых коробок, вошла в новую спальню.