Шрифт:
Annotation
— Ты... ты их убил! — кричу, забывая, как дышать.
— Лучше бы они убили тебя? — рычит Йован.
— Ты чудовище! — по щекам катятся слезы.
— Я чудовище, которое на твоей стороне, сладкая...
Он высокий, крепкий, сильный, с яркими глазами и темным взглядом, от которого перехватывает дыхание. Он идеал. И он оборотень.
Его
Или все не то, чем кажется?
Властный альфа
Отчаянная героиня
Горячо и эмоционально
Флер криминала
Постельные сцены
Гарантированный ХЭ
Алиса Линд
1. ?
2. ?
3. ?
4. ?
5. ?
6. ?
7. ?
8. ?
9. ?
10. ?
11. ?
12. ?
13. ?
14. ?
15. ?
16. ?
17. ?
18. ?
19. ?
20. ?
21. ?
22. ?
23. ?
24. ?
25. ?
26. ?
27. ?
28. ?
29. ?
30. ?
31. ?
32. ?
Алиса Линд
Волчья кровь. Цена омеги
1. ?
Он— хладнокровный охотник за головами из клана Бурых волков Черногории
Она— двадцатилетняя медсестра, которая ничем не должна была привлечь его внимания, однако…
Судьба сталкивает их, заставляя сыграть в игру, где ставкой выступает её жизнь.
Сташа
— Герда, стой! — кричу я, когда моя кошка — пушистый белый комок с независимым характером — вылетает из квартиры и несется вниз по лестнице.
На мне мягкие домашние штаны, майка и длинный кардиган. На ногах шлёпанцы для бассейна, которые на бегу норовят слететь. Кошка мчится к лестнице, а я, забыв обо всём, лечу за ней.
Ледяной предновогодний ветер обжигает кожу, как только я выбегаю на улицу. Холод заставляет вздрогнуть, но остановиться нельзя — Герда уже несётся через дорогу, а из-за угла слышен визг покрышек.
— Герда! — словно со стороны слышу свой истерический крик.
Свет фар приближается, и сердце уходит в пятки. Ей конец! Мой котеночек!
Но вдруг в поле зрения врывается темный силуэт. Мужчина бросается к дороге, его движение напоминает прыжок хищника. Он хватает Герду и пролетает с ней вперед, едва не попадая под машину.
Я подбегаю, задыхаясь от волнения. Мужчина поднимается на тротуаре, слегка запыхавшийся, но с кошкой на руках. Герда, конечно, выглядит совершенно невозмутимо, будто всё это было частью её плана.
—
Он стряхивает снег с плеча, затем протягивает мне Герду.
— Всё в порядке, котэ в порядке, — отвечает он низким, немного хриплым голосом.
На вид ему чуть больше тридцати. Высокий, тёмные волосы растрёпаны, глаза — серо-зелёные, с каким-то странным блеском. У него чёткие черты, красивое лицо, словно он вышел из другого мира, из какого-то чуждого и притягательного. Я не могу оторвать взгляд, только смотрю на него, чувствуя, как что-то внутри подозрительно теплеет.
Оторопело беру кошку на руки и замечаю на ладони незнакомца несколько глубоких царапин.
— Вы ранены, — говорю я растерянно. — У вас рука в крови!
— Ничего страшного. Пустяки.
Он говорит это с такой простотой, что я невольно проникаюсь к нему уважением. На работе всяких нытиков навидалась. А тут передо мной прямо богатырь, которому глубокие раны — пустяк.
— Вы спасли мою Герду, я не могу так вас отпустить, — я настаиваю. — Давайте я обработаю раны. Это недолго.
Он хмурится, но кивает.
— Ладно, — соглашается немного снисходительно.
Мы направляемся к моему подъезду. Вызываю лифт, чтобы снова Герду не потерять. Рассматриваю незнакомца в зеркало и, когда свет падает под другим углом, замечаю ещё кое-что. На его куртке, чуть ниже плеча, темнеет пятно крови.
— Это… это точно от кошки? — спрашиваю подозрительно, чувствуя, как в груди тяжелеет тревога.
Он на мгновение замирает, словно обдумывая, что ответить.
— Нет, — наконец произносит с тяжелой интонацией, отгибая куртку и показывая изрядно кровящую колотую рану в районе плечевого сустава.— Хотела раны обработать, вот и займешься.
Становится страшно, но мне сдается, что отказаться уже не вариант.
2. ?
Сташа
Ну а что? Моя работа — спасать жизни. К тому же не хочется рисковать и злить этого типа.
Квартира встречает нас теплом и мягким светом лампы под абажуром. Я ставлю Герду на пол, и та сразу уходит задрав пушистый хвост, Фифа Иванна местного разлива. Будто ничего не произошло.
— Снимайте куртку, — говорю я, быстро оправившись от мысли, что незнакомец в моей квартире — не совсем обычное дело. Но он же спаситель. И к тому же, он ранен.
Мужчина кивает, неспешно расстёгивает куртку и снимает её. На нем простая тёмная футболка, но даже через ткань видно, что под ней скрывается бомбическое тело. Точеные бицепсы, мощные грудные мышцы, отчетливая трапеция… И кубики пресса наверное есть…
— И футболку тоже, — добавляю, стараясь говорить профессионально. В конце концов, я медсестра, помогать людям — это моя работа.
Он делает, как я прошу. Когда футболка скользит вверх, у меня перехватывает дыхание. Тело — словно изваяние греческого атлета, с чётко очерченными мышцами, каждая линия будто нарочно создана для того, чтобы привлекать внимание.