Волчья стая

Куницына Лариса

Удалось-таки совместить мушку и вытянутое, тонкое и длинное тело херовины. Бамс! И я зашатался, пытаясь удержать равновесие после отдачи.

Попал, точно. Понял по тому, что тварь взревела корабельной сиреной, с легкостью прошибив мои оглохшие после последней стычки уши. Да еще в реве этом показалось мне веселье, а отнюдь не боль или ярость.

И затвор рукой передергивать после выстрела — непривычно. Медленно. Неловко.

Взглянул снова, а тварюга уже совсем близко. И она даже не на

меня глядела, а за спину мне. Вот куда-то туда, где была Марта. Как я это понял, когда у херовины нет глаз? Да почувствовал примерно. Она и двигалась туда же.

— Да хера с два тебе! — прорычал я.

Бах! Прицел тот же — в грудь. Вроде попал. И организм, поняв, что как-то больно уж бодро я с противником разбираюсь, решил сложности прибавить — ручонки еще сильнее ослабли, да еще и голова закружилась, рисуя мне полупрозрачную черную пелену по краям поля зрения.

Томми, наконец-то, закончили думать. Стали оружие поднимать — и красная тварь тут с визгливым смешком бросилась вперед. Залп! Винтовки пальнули, из твари брызнули едва заметные фонтанчики крови, а ей вообще плевать.

Она ударом откинула ближайшего Томми в сторону. Тот улетел в ближайшую стену, в нее же и впечатался.

— Стой, паскуда!

Еще выстрел. Теперь можно было в голову. И пуля влетела прямиком в широченную улыбку множества белоснежных зубов, пробила мелкую дыру в нестройном ряду. А херовине хоть бы хны — снова усмехнулась.

И двинулась к следующему автоматону. Те опять залп дали, и ни один не промазал, судя по повисшему на мгновение кровавому облачку.

Марта, м-мать твою! Что ты там наоперировала?! Собрала, значит, из мертвеца суперсолдата, врач деревенский!

— Держи! — рыкнула из-за спины Альфа.

Сунул руку назад, не глядя, взял бутылку. Второй рукой бросил винтовку, она на плече повисла, схватил из кармана зажигалку. Оставалось всего ничего — совместить.

— Отходим, живо! — крикнул я, щелкая кремнем.

А тот давал одни только искры, пламя загораться не хотелось. Уже и второго Томми тварь смяла — ухватила одной лапой за голову, другой за плечо, и оторвала одно от другого. Еще и остальные мозгами захрустели, переваривая мой приказ. Не вовремя!

Давай, давай! Мне всего-то и нужно, что немного огня!

Я зашагал назад, следя за тварью и щелкая кремнем. Усталость, вялость, слабость — оно все на задний план ушло, подавленное выбросом гормонов. Потом совсем херово будет. Надо только это «потом» обеспечить.

Есть! Вспыхнула промасленная тряпка Молотова! Ну держись, урод!

А затем я облажался. Хорошенько так, прямо звучно — бутылка-то не долетела. Не хватило силенок добросить. Шмякнулась о дорогу, разбилась, горящее масло попало на безголового Томми. Ну, он стальной, ему не больно.

Вот

нам будет больно.

— Следующую! Живо!

Снова в руках винтовка, теперь выстрел уже от бедра, куда-то в ту сторону. Снова попал — в колено твари.

Оставшиеся солдатики пальнули вслед и, как обычно, не промахнулись. Только вот ублюдку вообще плевать, он словно большой оживший кусман мяса, без всяких там костей и мышц. Подошел он к следующему автоматону, ударом сверху вниз вбил голову в плечи, до самых краев широкополой каски. А это сантиметров тридцать металла в металл!

Следующий Молотов. На этот раз зажигалка сработала сразу, фитиль занялся.

— Держи! Брось в него, ты попадешь! — хрипло крикнул я, повернувшись к Альфе.

Вот прямо сказать, энтузиазма у нее не было — мохнатыми-то руками-лапами хватать горящую штуку. Дернувшись, она резко выхватила бутылку, отскочила в сторону. Я же вновь возился со скользящим затвором.

Новый залп отходящих Томми — их осталось двое, и сейчас они выверенно полезли в патронные сумочки, за перезарядкой.

— Ааа! — яростно крикнула волчица, бросая Молотов.

Обманчиво медленно, тот пролетел по дуге и врезался прямиком в безглазую морду твари. Разбился. Вся верхняя половина моментально вспыхнула, и вот тут-то наконец-то почувствовался урон. Тварь замешкалась. Осталась стоять на месте, хлопая по собственному горящему мясу, в визге раскрыв зубастую пасть.

Я, тем временем, победил винтовку. Дрожащими руками вскинул ее, приник к прицелу. Глаза потихоньку заволакивало тьмой, но еще на выстрел-другой хватит — и я совсем не собирался тратить их впустую.

Целик, мушка и голова монстра совместились в прекрасную линию. Выстрел — и аккурат туда, где у него должен бы находиться мозг.

Тварь пошатнулась, рухнула на колени. Все так же при этом полыхая и пытаясь сбить пламя. Что, скотина, не нравится?! Так добавим!

— Давайте, штыком его! Штыком, вперед!

Осталось только подождать пяток секунд, пока мозги Томми переварят приказ. Можно перевести дух — немного, неизменно следя за движениями ублюдка. И вновь дергая затвор, надеясь, что он не вывалится от моих неловких потуг.

Автоматоны наконец-то поняли приказ. И рванули в атаку, выставив винтовки словно стреляющие копья. Подбежали, синхронным движением воткнули штыки в объятую пламенем грудь твари.

Взревев, та отбросила Томми словно игрушки, попыталась двинуться вперед — споткнулась, рухнула, вгоняя застрявшие в теле винтовки еще глубже, пока они не вышли из спины.

— Марта! Ему этого хватит? — догадался спросить я.

— Я бы рекомендовала уничтожить его нервный узел, хозяин, — громко, но спокойно, ответила автоматон.