Волчья ягода (Часть вторая).
Шрифт:
– Так никакого инглиша сегодня и не было! Он вчера был, в среду.... То есть его отменили вчера. Я это и говорю Владику, а он мне - ты что, совсем заучился? Среда же сегодня.
Сегодня? Среда?
– А вчера тогда было - что?
Только что твердая земля - дрогнула.
– Московское время - семь часов, тридцать минут. Сегодня - среда, двадцать третье марта...
– произдевалось радио.
– С нами на линии Борис, он хочет заказать поздравление своей любимой жене Валентине...
А еще у
– Боря, мы вас слушаем...
– Очевидно, вчера был вторник, - подытожил Женька.
– Всё, мы оба свихнулись.
Под ногами разверзлись зыбучие пески. Бездонные. Жаль, не насквозь - до самой Австралии.
Глава пятая.
1
Зорке явно пора к маме в компанию. Плохо, что не одной, а вместе с Женькой.
Могут ли двое свихнуться одинаково?
Осталось только позвонить Людке. Не откладывая.
Позвонила. Убедилась.
Что за дурацкий всеобщий розыгрыш? Что за "день сурка"?
– Люда, мы вчера с тобой собирались в бар - помнишь? Отметить мое освобождение.
Слово царапает уши. "Освобождение" - это что-то серьезное. До чего не дожил Никита. А ведь Зорка обещала... клялась!
Не вспоминать! Позади и так - волны отчаяния. Стерегут. Обернешься - захлестнут с головой. И уже не выберешься. Ни сама, ни Женька с мамой.
– Я еще в последний момент отменила?
– Вчера? Да вчера тебя тетка еще и не выпустила бы! Ну и мегера она у тебя, кстати. Если бы меня за ссору с парнем так...
Не выкладывать же Людке всю правду-матку. Та явно придерживалась мнения, что она - "не шкаф и не музей - хранить секреты от друзей". А друзей у Люды мно-ого. А у тех - своих друзей...
Вика была совсем другой. Как оказалось - во многих смыслах.
Когда твои якобы друзья оказываются случайными людьми и вдобавок подонками - в этом виноваты они или все-таки ты сам? За столько лет ни разу не видел, как они вели себя с другими? С той же Леной? С парнем-заикой с параллели?
Не замечал? Тогда кто ты - слепой или идиот?
– А в бар мы сегодня собирались. Вечером, помнишь?
– Наверное, забыла...
– выдавила Зорка. Ловя собственную челюсть. Трясущимися руками.
И явно захотелось куда-нибудь присесть. А то и прилечь. Голова закружилась резко.
– Так что, не идем, что ли?
– тоскливо и уныло протянула Людка.
Отняли у ребенка конфетку. Второй раз подряд, кстати.
Вика редко говорила, что думает. Она дурой не была. И знала, кого и в чём можно использовать.
Нет уж, без умных подруг Зорка впредь как-нибудь обойдется. Даже без в меру умных.
– Идем, идем.
– Ур-ра! Ты - чудо, Рин! Только не налегай на вино - как тогда. А то я тебя знаю...
Тот вечер уже
– ...и я тебя на себе не потащу...
Брат встретил сестру уже одетым. Собранным. И еще более понурым. Та-ак.
Женькино лицо таким Зорка еще не видела. А чего ждала? Если ей, практически взрослой, так жутко осознавать себя сумасшедшей - ему-то каково?
– Женя, - сестра усадила брата напротив. Пугая этим еще больше...
– Мы с тобой не могли свихнуться оба сразу. И на одну и ту же тему.
– А если ты мне просто мерещишься? А на самом деле мне сейчас в психушке уколы колют?
Хороший вопрос. А главное - верный для обоих. И означает крах жизни. Полнейший.
– Я тебе мерещусь? Я? Вот такая, как есть - вредная и страшненькая?
– Ага.
– Или ты - мне? Не суть важно. Давай примем за рабочую гипотезу...
Женька обожает умные слова! Должен повестись.
– ...что никто никому не мерещится. И сниться нам обоим одно и то же не может. Разыграть нас - опять же, обоих сразу, - тоже некому. В итоге в сухом остатке получается, что сегодня просто повторяется вчерашний день. Вот и всё. Просто, кроме нас с тобой, больше никто его не помнит.
– Ну, спасибо!
– А из глаз волной злости смывает ужас. Слава богу.
– А нам-то такой подарочек - за что? И завтра что, опять будет вчера? И послезавтра? Ладно, хоть уроки делать легко. Переписал всё заново, как попка-дурак, и сойдет. Жалко, вообще всё сохранить нельзя. Как файл в компе.
Еще пытается шутить. Умница и герой.
– Нет, завтра как вчера уже не будет. Во всяком случае, я так думаю. Сегодня я видела кошмар.
– Я - тоже!
– поежился братишка.
–
Ладно хоть больше не пытается скрывать. Героический ты наш.
Кстати, носки он сегодня надел другие. Специально - как вклад в борьбу с "днем сурка"?
– Знаю - это я тебя заразила. Извини. Ничего, ты теперь спишь далеко - так что поправишься.
Смеяться на слове "лопата".
– Это Никита нас обоих заразил, - серьезно отрезал Женька.
– Тем, что умер.
Он так и не заплакал. Ни разу. Даже ночью. Зорка прислушивалась. Как уж могла.
Кроме тех ночей, когда любовалась приятнейшими из снов сама.
– Жень, мне тоже его очень не хватает.
– Понимаю, - вздохнул он.
– Ты там что-то про твой кошмар...
– Да, про него, любимого. Он - вчерашний. Тот же самый.
– Ну, раз всё повторяется...
– братишка осекся. Представил, что и кошмары теперь станут повсенощными. С гарантией.
А следующей догадкой станет, что он никогда не вырастет. Навсегда - двенадцать лет. Вечное детство.