Волд Аскер и симфония дальнего космоса
Шрифт:
После прилёта меня поместили на коврике в помещении, где из моих хозяев выпадали какие-то предметы. Я решил, что это туалет, и перешел в другую комнату. Когда я сделал себе гнездо из каких-то их тряпок с узором, они очень сильно расстроились, и попытались водворить меня обратно, но я залез на выступ в стене и не стал слазить. Тогда они обустроили мне место в коридоре, но я всё равно потом спал рядом с кем-нибудь из них на их кроватях. Там мягче. Они старались вести себя осторожно и не задавить меня.
Люди тут вообще добродушные и щедрые, но очень вспыльчивые и гневливые. Малейшая неловкость в быту или непонятое слово приводит,
Я подтверждаю то, о чем вы меня спрашивали, Богиня. Местные действительно умеют летать. При этом они не используют аэродинамические принципы создания тяги, это и не воздухоплавание. Для того чтобы взлететь, они впадают в транс, а затем разворачивают подобие плаща, который в сложенном виде хранится в виде кожаных складок на их теле, и взлетают. Принципы создания тяги мне неизвестны. Практической пользы в их полёте я не нашел. Как правило, летают они над домом. Иногда в воздухе проводятся ритуальные схватки. Жертв или ранений во время этих боев я не видел, хотя во время конфликтов на поверхности они бывают довольно часто. Больше про это я ничего не знаю.
Теперь возвращаюсь к их жизни. Я попал в семью, глава которой занимает главенствующее положение в городе. В семье, кроме главы, были ещё его жена, две сестры, две приёмные воспитанницы, трое престарелых родственников и трое детей: Аса, Мура и Суа. Технологии, которые они используют в жизни, очень простые. В городе есть канализация в виде канав и водопровод в виде акведука, других технических устройств нет.
Как я уже говорил, жители этого мира добрые, но очень вспыльчивые. Первый конфликт, который мне удалось понять, разгорелся из-за того, что глава сказал жене нечто, что та не расслышала. Затем она в довольно грубой форме отругала главу за плохое произношение, за что сама была отругана в ещё большем объёме. Пустяковая ситуация переросла в скандал на три часа и закончилась дракой. Со временем я научился сглаживать эти скандалы. Первое время мне приходилось бегать между спорящими и жалобно плакать (я подражал их плачу). Они очень любили чесать меня за ухом и всячески ласкать, и потому мои вопли могли их разжалобить. Со временем мне стало достаточно только появиться, чтобы спор утих или перешел на более спокойный уровень. Изменения в жизни главы семьи отразились и на всём городе, я сам слышал, как глава семьи рассказывал, что теперь во время конфликтных ситуаций на работе он может оставаться спокойным и деловитым гораздо дольше, чем раньше.
Особенно мне понравилось играть с детьми. Дети здесь, по большому счету, предоставлены сами себе. Они не были знакомы ни с коллективными играми, ни с упражнениями на ловкость. Взрослые тут даже не следят за тем, чтобы игры проводились по справедливости. По сути дела, все их игры сводились к тому, кто кого обидит. Даже небольшие усилия в этом плане дали очень большие результаты. Дети семьи, в которой я живу, из обиженных одиночек превратились в дружную команду. Со временем к ним присоединилось около двух десятков сверстников из соседних домов. Думаю, следующее поколение детей будет значительно отличаться от нынешних взрослых. Они будут добрее и дружнее. Поэтому я не могу улететь. Дети будут плакать, а младшенький Суа будет безутешен. Потом они забудут, как играли вместе, и опять начнут драться. Изменения в жизни этого мира будут утеряны.
– Фиу, ты что, забыл мышелюдей? Мало ли в мире какой жизни? А как же твоя планета? Может, вернёшься, детей заведёшь?
– Если я вернусь, король вынужден будет приказать отрубить мне все части тела, а то, что останется, сварить в кипятке. У моего вида мужчины равнодушны к детям. Их воспитывают женщины. Возможно, мои дети у меня есть, а может, и нет. Но эти люди стали для меня гораздо ближе. Я понимаю их и могу их развеселить или
– Пошли с нами к Богине, может, она и разрешит тебе вернуться.
– Я хочу остаться.
– У меня приказ.
Фиу знает моё отношение к приказам, хотя и не разделяет его. С его точки зрения, приказ – это пожелание одного благородного человека, высказанное другому благородному человеку, в котором важнее общая идея, а не точные указания. Другой благородный человек может выполнить его, а может и не выполнить, если вдруг решит, что ситуация изменилась и указанное действие противоречит духу просьбы.
Фиу подчинился. Мы доехали до домика владельца фургона, дождались следующей ночи, погрузились в Аиса и взлетели.
Богиня была против возвращения Фиу на полюбившуюся ему планету. Причём не просто против, а даже категорически запретила ему возвращаться туда под любым предлогом. Ничего объяснять она не стала, сказала только, что эти существа не всегда такие, какими их видел Фиу, и что со временем они ему очень не понравятся. Фиу воспринял это решение с ледяным спокойствием и со своей обычной куртуазной вежливостью, но от его былой прыгучести не осталось и следа. Все следующие дни он провел, сидя в углу и натачивая свои железяки.
Долго грустить Богиня нам не дала. Уже через день нас срочно отправили на очередную миссию. Задача – перехват работорговцев. Нам вменяется в задачу выяснить, как настолько затратное и бессмысленное дело, как работорговля между планетами, могло стать выгодным.
Вражеский корабль мы нашли очень быстро. Он только взлетел с планеты, к которой мы вышли для перехвата, и сразу попал под наши пушки. Небольшой взрыв перед носом корабля сразу отбил у них желание ко всяким активным действия, они тут же заголосили: "Сдаёмся!" – и открыли шлюз.
– Абордажная группа – Валли, Фиу, Птитр, я – в виде боевых роботов. Остальным – двойное внимание. Чуть шевельнутся – стреляйте.
Наши роботы лихо высадились с катера прямо в шлюз. С собой они тащили кабели и ретрансляторы – теперь для нас недоступных мест на чужих кораблях нет, будь они хоть трижды экранированы. Высаживать роботов – это гораздо лучше, чем тащить на чужой корабль собственную задницу.
Капитан корабля встречал нас у самого шлюза. Он ныл и ругался, удивительным образом совмещая в одной речи и просьбы пощадить, и угрозы с воплями о том, что у него есть покровители в кланах и он пожалуется "кому надо". Птитр с Валли остались у входа с ретранслятором, мы с Фиу отправились исследовать первый трюм. Стоило роботу Фиу заглянуть в трюм, как он отпрянул от него и прислонился к стенке. Я, на нашем корабле, высунулся из своего пульта управления и посмотрел на Фиу. Он сидел, закрыв глаза, и говорил: "Не могу на это смотреть!" Я включил управление роботом снова и заглянул в трюм (на корабле работорговцев). В трюме, прямо на полу, сжавшись в небольшие кучки, валялись котята – дети народа Фиу.
– Где это они твоих ребят нашли? – вслух удивился я.
– У нас давно бытовали легенды, что раз в три года приходит злой бяка и забирает детей. Меня король как-то раз даже посылал проверять эти слухи, но мы ничего не смогли найти. Дети исчезали – и всё. Теперь я знаю, куда они исчезали. Порву мерзавцев голыми руками!
– Подожди немного. Надо разобраться, откуда эти ухари взялись.
Мы приступили к допросу капитана. Он действительно возил детей с планеты Фиу, а также с трёх других планет. Выходцы с этих планет отличались не только неприхотливостью в еде, но и привязчивостью. Они не были рабами в полном смысле этого слова. Их держали в разных аристократических домах в качестве домашних любимцев, а иногда и в качестве почётных членов семьи. Иногда для забавы, а иногда для того, чтобы было, с кем дружить. Тот, у кого в доме был такой друг, мог считать себя более счастливым человеком. Это было принято во многих кланах, и бизнес у работорговца не то чтобы процветал, но был успешным.