Волгари в боях за Сталинград
Шрифт:
Как только фашисты заметили наш состав, они сразу же открыли огонь.
— Началось… — тяжело вздохнул мой помощник Кононов. Снаряды все чаще и чаще стали рваться у бортов парохода.
«Надо пройти во что бы то ни стало, — думал я. — Ведь от нас зависит судьба переправы».
«Кузнец» то на полных парах шел вперед, то почти застывал на месте. Такая тактика оказалась правильной: снаряды рвались там, где только что находился караван, или впереди его.
— Как машина? — спросил я через переговорную трубу механика.
— Работает нормально, —
Обстрел продолжался. «Еще немного бы продержаться, — думал я, — а там прикроет наша артиллерия».
Вот, наконец, пристань Бакалда. Вдруг раздался страшный грохот — заговорили наши пушки.
— Молодцы! — с чувством произнес Полпрядов. — Крепко теперь фашистам достанется. Не до нас им будет.
— Самый полный вперед! — скомандовал я.
«Кузнец» шел, напрягая все свои силы. Машина работала на предельных оборотах. Осталось несколько минут до срока нашего прихода. Последние сотни метров…
И вот мы на переправе у «Красного Октября». Паромы поставили в яру, у левого берега, причалили их за деревья. Теперь надо собираться в обратный путь.
Александр Степанович Ананичев, бывший капитан парохода «Кузнец». Возглавляемый им экипаж в дни Сталинградской битвы успешно выполнял задания командования.
Между тем, в небе появились разведывательные самолеты врага.
— Надо уходить как можно скорее, товарищ капитан, — обратился ко мне Полпрядов. — Того и гляди, сейчас обстрел начнется.
Теперь нам было легче: шли мы «легкачом» да к тому же вниз по течению. Но наша артиллерия уже не прикрывала нас. Враг этим воспользовался и открыл по пароходу огонь. Мы искусно маневрировали, и снаряды, пролетая над судном, рвались в реке.
Команда четко выполняла мои распоряжения. В эти минуты, когда смерть была рядом, каждый действовал смело и уверенно.
— Эх, и злятся фашисты! — На лице Кононова заиграла улыбка. — Ведь второй раз добычу упускают.
В полтретьего ночи мы вернулись на пристань Тумак. Вскоре меня вызвал к себе майор Бейник.
— Поздравляю команду с успехом, — сказал он. — Важное, очень важное задание выполнили. Передайте экипажу благодарность от лица защитников Сталинграда.
Шли последние дни осени. Меня вызвал к себе главный диспетчер пароходства.
— Получай задание, Александр Степанович, — сказал он. — В Поповицком затоне стоит большая деревянная баржа с людьми и имуществом. Ее надо доставить в Булгаковский затон — там безопаснее.
— Ясно! — ответил я. А сам думаю: «Нелегко будет выполнить задание — ведь лед идет сплошняком». Но какие могут быть разговоры, когда речь идет о спасении людей?
В рейс собрались
Лоцман Михаил Тимофеевич Таганов доложил, что толщина льда в затоне доходит до 8 сантиметров. И все же мы решили пробиваться вперед. Сделали заход, но судно продвинулось только наполовину корпуса. Дальше не пускали льды. Пришлось отрабатывать назад.
Со второго захода мы сломали ледяную утору и зашли в затон.
На барже нас ждали с нетерпением. Появление «Кузнеца» было встречено радостными возгласами. Для буксировки баржи у нас был заготовлен оцинкованный трос. С помощью опытного речника, шкипера Василия Анисимовича Жукова быстро учалили судно и стали выбиваться из затона.
Как только вышли в ходовой волжский лед, караван понесло вместе с огромными льдинами по течению.
«Лишь бы не разбило баржу, ведь там женщины, дети», — подумал я.
В это время нас прибило к Насоннычеву яру. Пробуем двинуться вперед — никакого толку. Правое колесо задевает грунт: нельзя пускать главную машину.
Я решил по мере возможности перекладывать рули, а имеющимися шестами отталкивать лед.
После огромных усилий медленно двинулись вперед. Каждые 10 метров приходилось менять ход, чтобы бороться с льдинами.
И вдруг случилось непредвиденное: баржа уперлась в большую льдину. Ход ее задержался. Получился сильный рывок, и трое, соединявший пароход с баржей, лопнул. Признаюсь, страшно стало в ту минуту: ведь там, слева, куда сейчас относило баржу, было минное поле…
Раздумывать было некогда.
— Лево руля! — скомандовал я. — Полный вперед!
Я понимал, что шансов на спасение очень мало, но надо было сделать все возможное.
Под плицами парохода захрустели ломавшиеся льдины. Набирая скорость, «Кузнец» приближался к барже.
Члены экипажа проявили самоотверженность. В машинном отделении без устали работали кочегары. Твердо держал штурвал рулевой.
До баржи остались считанные метры. Но нас разъединила большая льдина. Как подать трос? На помощь пришли люди с баржи. Шестами, баграми они уперлись в льдину, стараясь протолкнуть ее. А мы, пустив машину на полную мощность, пошли на таран. Еще немного, и матросы уже подают на баржу трос…
Вскоре мы доставили баржу в Булгаковский затон. Прощаясь, люди, которых мы спасли от верной гибели, сердечно благодарили нас, желали экипажу благополучных рейсов.
В. М. Евдокимова
ПОД ПОКРОВОМ НОЧИ
С наступлением темноты баркас «Ерик» выходил в рейс, ведя на буксире дощаник «Связист», груженный боеприпасами и продовольствием. Капитан Николай Иванович Езушин, механик Василий Иванович Анисимов, все члены экипажа хорошо знали, как нуждались в боеприпасах наши бойцы, и прилагали все силы и старания, чтобы как можно быстрее доставлять к месту назначения боевой груз.