Волк и семеро козлов
Шрифт:
– Как?
– Комиссия будет следовать за комиссией.
– Это жестоко.
– Но необходимо.
На этом разговор закончился. Поленьев уехал, и Аврора едва удержалась от искушения направить за ним своих людей. Он мог заметить слежку, а потом отыграться на ней за нечестную игру. Сначала надо было вывести из-под удара детей, а потом уже давить на Корчакова по всем каналам. Он должен ответить за свою подлость.
Аврора не знала, как движутся дела у Корчакова, вернулся он в тюрьму или нет, но через два дня в аэропорту Черноземска приземлился самолет,
…Алексей Хромов протер слезящиеся глаза. Такое ощущение, что соль попала на нижние веки и разъедает слизистую. Но это просто усталость. Двое суток он на работе. Вчера смену сдал, а начальник попросил еще на день задержаться. Отказываться Алексей не стал. Работа у него неплохая, платят более чем прилично, а за внеурочные еще три тысячи рублей полагается. Вчера на службе был аврал – хозяйка встречала в аэропорту своих детей, всю охрану с собой увезла, а на дом бросили уже отдежурившую смену. Но ничего, все уже позади. Чтобы отдохнуть, ему хватит и суток. Сегодня он проведет вечер с женой и сыном, а завтра снова на службу. Не сахарный, не растает…
Глаза продолжали слезиться, и Алексей съехал на обочину, остановил машину. Достал пластиковую бутылочку с водой, плеснул на ладонь, промыл глаза. Стало легче… А машина у него неплохая, «Форд Фокус». За два года на нее заработал. Не в каждой охранной фирме так хорошо платят, но ему повезло. И еще наличные за внеурочные получил, три тысячи на руках, будет чем жену порадовать. Пусть себе что-нибудь из одежды купит… Он очень ее любил. И сына обожал. Поэтому из кожи вон лез, чтобы их обеспечить.
Но торопиться не стоит. Время вечернее, люди возвращаются домой, машин на дороге много, как бы в аварию не попасть. Тем более что какое-то предчувствие нехорошее на душе.
За дорогу Алексей переживал напрасно. Он благополучно поставил машину в гараж, поднялся в квартиру, ключом открыл дверь. Сейчас Антошка выбежит к нему, будет смеяться, приплясывать, и Лена обнимет, поцелует, скажет, что она по нему соскучилась.
Но в квартире было тихо. На кухне и в спальне горел свет, значит, дома кто-то есть.
– Ле-ен!
Алексей разулся, зашел в спальню и похолодел, увидев жену. Она лежала на животе, раскинув руки, а из-под головы на подушку натекла кровь.
– Лена!
Внутри все оборвалось, тело налилось свинцовой тяжестью, к горлу подступил горький ком. Едва переставляя ноги, он подошел к жене, склонился над ней, тронул за плечо. Странно, на подушке кровь, но в голове нет пулевого отверстия. Может, ее ранили, например, ножом…
Лена вдруг дернулась, повернула к нему голову, виновато посмотрела на него. Она жива!
Но преждевременная радость сменилась вдруг горечью поражения. В затылок уперлось что-то твердое.
– Дернешься, пристрелю, – пригрозил мужской голос.
– Леша, прости! Они заставили!
Лена разрыдалась, размазывая по лицу красный
– Они Антошку забрали! Они сказали, что убьют его!
– Заткнись, сука! – одернул ее тот же голос, мерзкий, с гнусной хрипотцой.
– А без грубостей можно? – подавленно спросил Алексей.
Увы, это была жалкая попытка защитить жену. Ни на что большее он был не способен. Ствол пистолета по-прежнему продолжал давить на затылок, а палец незнакомца, возможно, – на спусковой крючок.
– Можно. И жену твою не вылюбим. И пацанчика не тронем. Если умным будешь…
– Что вам нужно? Деньги? Так у меня мало… Хотите, ключи от машины возьмите…
– Ты, в натуре, даун или притворяешься?.. Тебе же сказали, что пацана твоего увезли. И жену твою мы сейчас увезем. Значит, от тебя требуется что-то более серьезное…
– Что?
– Пошли, поговорим…
Человек за спиной убрал пистолет от затылка и позволил Алексею повернуться. Тот ожидал увидеть чье-то лицо, но наткнулся только на ледяной взгляд сквозь дырочки в картонной маске поросенка. Такой же «свин» стоял рядом с ним, тоже с пистолетом, который был направлен на Лену.
В гостиной Алексей увидел человека в маске волка; он сидел в его любимом кресле за журнальным столиком, держа в руках чашечку кофе. Лицо скрыто под маской, но было видно, что уши у него непропорционально большие. Невольно вспомнилась сказка про Красную Шапочку. «Бабушка, а почему у тебя такие большие уши?»
Но этот волк не слушать собирался, а говорить.
– Жена у тебя красивая.
Губы его, видимо, соприкасались с картоном, поэтому голос дребезжал.
– И что? – исподлобья посмотрел на него Алексей.
Его по-прежнему держали на прицеле, но не это его пугало. С одним негодяем он бы справился, но другой мог застрелить его жену.
– Любишь ее?
– Не твое дело.
Человек в маске поставил пустую чашку на стол, поднялся с кресла, встал напротив Алексея.
– А я люблю таких женщин. Только ты не подумай, я не насильник. И твоя жена, если я захочу, ляжет со мной добровольно. Она же любит своего сына. И твоего. Она же не хочет, чтобы с ним что-то случилось.
– Мразь!
Алексей дернулся, и «картонный оборотень» тут же ударил его кулаком в подбородок. Необыкновенно быстрый и точный удар, в нем чувствовался почерк профессионала. Комната вдруг перевернулась вверх дном, а в носоглотке противно запахло ржавым железом.
– Ты думаешь, с тобой шутки шутят? – спросил «волк», когда Алексей поднялся с пола. – Нет, все очень серьезно. Но я матерью своей клянусь, что с твоей женой ничего не случится. Никто и пальцем ее не тронет. И сын твой вернется домой. Вместе с ней…
– Что я должен сделать?
– Отличный вопрос. И ты получишь на него вполне конкретный ответ. Ты должен убить Волокову Аврору Яковлевну, – понизил голос «волк». – Я говорю тихо, чтобы твоя жена не услышала. Ей не нужно ничего знать. Тогда она сможет вернуться домой. К тебе. Или к твоему гробу, если тебя вдруг застрелят. Сам понимаешь, Волокову не просто будет убить…