Волк и Заяц
Шрифт:
– Больше вопросов нет?
– спросил Тропник.
– Нет!
– хором ответили солдаты.
– Тогда выдвигаемся?
– Да погодите вы!
– прокряхтел знахарь, приподнимаясь на локте.
– Перебинтуйте меня, кто-нибудь, по-новой!
Наемник решил сам отозваться на эту просьбу. Он взял бинт из протянутой руки Мультитула, снял старый, уже мокрый и красный от крови, и стал аккуратно обматывать рану. Однако, аккуратно не получалось. Раненый то и дело стонал.
– Что за таблетку ты выпил, что не вопишь?
–
– Анальгин творит чудеса...
Петр разорвал конец бинта на две части, завел их за другую сторону ноги и завязал узел.
– Опять мне тебя тащить?
– Нет, сейчас незачем. Пусть, вон, сам Тропник, али старшина прет.
Услышав свое прозвище, проводник повернулся. Нести провидца он категорически отказался, сославшись на боли в спине. Наемник покосился на Немова. Тот кивнул в знак согласия.
Шрам помог солдату поднять знахаря. Они вышли за ограду, затем Тропник раздал повязки на глаза, велел взяться за руки и выстроиться в линию. Старшина и Мультитул встали впереди, затем Петренко, Ежов, Вяткин и Петр.
Глава ХХVI.
Под ногами захрустела сухая трава. Опираясь на память о прошлой вылазке, Шрам понял, что они уже подходят к воротам базы.
– Холод, наверное, чего-нибудь вкусного приготовил...
– сказал Вяткин и тяжело вздохнул.
– Накормит он вас, не бойтесь, - ответил Тропник.
– А тебе чего, галет не хватило?
– вмешался Мультитул.
– То ночью было, а сейчас уже восьмой час. И разве наешься сухими печеньями...
Наемник захотел встать на сторону знахаря.
– Попросил бы добавки, - сказал он.
– Мультитул не жадный, вам бы не отказал.
– Простите, товарищ подполковник.
– Конец дискуссиям!
– послышался скрип: проводник открыл ворота.
– Снимайте повязки!
Все с облегчением выдохнули, увидев родную ограду. Мультитулу пришлось притвориться, будто он здесь никогда не был.
– Ух ты!
– сказал он.
– Как у вас здесь всё... уютно!
– Мы вам сейчас всё покажем, - послышался скрипучий голос Ежова. Странно, но после ранения они с Вяткиным стали обращаться к знахарю на вы.
– Это, позвольте, я возьму на себя, - сказал Петр и подошел, чтобы забрать провидца.
– Сначала надо бы ему кровотечение остановить, - послышался голос Петренко.
– Отведите его к профессору, товарищ подполковник.
Шрам кивнул. Он сразу знал, куда идет.
Пока солдаты собирались в кафе у бармена, наемник с Мультитулом хромали к доктору. Самым сложным препятствием были ступени на второй этаж, по которым знахаря приходилось чуть ли не нести.
К счастью, Каланча был в кабинете.
– Товарищ полковник!
– окликнул его провидец, когда наемник открывал дверь.
– Мультитул!
– раскинул было руки доктор, но потом заметил у товарища на ноге окровавленную
– Шрам, клади его на кушетку.
Петр выполнил просьбу.
– Что случилось?
– Собачек решил покормить, - прокряхтел знахарь.
– Но они оказались голоднее, чем я думал...
– Чем он себя обезболил?
– обратился ученый уже к наемнику.
– По его словам, анальгином.
– Ты с ума сошел?!
– кричал Каланча уже на товарища.
– Я же тебе новокаин давал! Или ты хочешь от болевого шока помереть?!
– Еще я на такие пустяки новокаин не тратил...
– Нет, ну ты это слышал!
– вновь сказал Петру профессор.
– Я сделаю ему укол, чтобы остановить кровотечение, а потом ты наложишь тугую повязку.
– Почему я?
– У меня не хватит сил затянуть как следует.
– Не волнуйся ты так, Вить, - у провидца стал заплетаться язык.
– Мне... нормально...
– Ты потерял много крови! После укола, - доктор взял со стола шприц, - съешь гематоген.
Ученый воткнул шприц раненому в ногу. Пациент негромко крикнул.
– На тебе бинт, - Каланча протянул Шраму перевязочный материал.
– Затягивай выше раны, и как можно туже.
Этот бинт тянулся намного лучше того, что носил с собой Мультитул, поэтому тугая повязка получилась действительно тугой.
– Как бы мне после этого не нужно было ногу ампутировать, - сказал знахарь уже нормальным голосом, доставая из кармана батончик гематогена.
– Ампутировать не нужно будет, - выносил приговор профессор, - но на какое-то время ты калека.
– На сколько конкретно?
– испуганно произнес наемник. Он не хотел постоянно таскать на себе провидца, и в голове даже промелькнула мысль оставить его на болотах.
– Ты не волнуйся, - успокаивал полковник.
– Этот оболтус, - он обернулся, - хлопот тебе больше не доставит. Я дам Мультитулу костыль, дабы не пришлось носить его на себе.
– Товарищ полковник, а о чем это вы там шушукаетесь?
– спросил знахарь, откусывая батончик.
– О том, что ты у нас теперь Баба Яга, - доктор обернулся.
– В каком смысле?
– Баба Яга, костяная нога...
– ученый сделал старческий голос.
– Давай, это же твое актерское амплуа.
– А нельзя на место укуса кожу пришить?
– Откуда я тебе её достану?
– Может, у меня с какого-нибудь другого места возьмешь.
– Усмирись ты, скелет ходячий!
– Тише, Виктор Степаныч!
– ерничал провидец.
– Вы так из-за собачек расстроились?
Каланча вздохнул. Он сильно волновался. Петр уже успел понять, что к Мультитулу он относится не столько по-дружески, сколько по-отцовски.
– Ты нас обоих в могилу сведешь...
– на выдохе сказал профессор.
– Сам до смерти покалечишься, а я от инфаркта вслед за тобой уйду. Сорвиголова, тебя растак, Господи прости...