Волк среди теней
Шрифт:
Вдали трое всадников медленно ехали к горам.
Шесть львов двинулись следом за ними беззвучна и бесшумно.
Аваддон стоял у парапета башни над его дворцом и озирал расстилающийся внизу город, слушая ритмичный шум станков оружейного завода, глядя на клубы густого черного дыма, который выплевывали три трубы, сложенные из кирпича-сырца.
Облаченный в черное одеяние с вышитым золотыми нитками драконом, Аваддон здесь, в высоте над созданной им нацией, почти испытывал тихий покой.
Только одно грызущее сомнение вторгалось в этот покой.
Низко кланяясь,
— Они нашли Шэнноу, государь, и отступника Бетика. Они едут с Хранителем, — сказал крючконосый жрец. Его лысина лоснилась от пота.
— Я знаю, — сказал Аваддон.
— Ты желаешь, чтобы умерли все трое?
— Это необходимо.
— Ты повелел, государь, чтобы мы не трогали Хранителей.
— Я знаю, что я повелел, Ахназзар.
— Слушаю, государь. Все будет исполнено.
— Ты первый, жрец, рассказал мне про этого Шэнноу и утверждал, что он опасен. Его должны были убить в Ривердейле, но это он убил нашего человека там. Он должен был умереть в поселке Каритаса — но нет! Он возглавил налет, и десятки наших молодых воинов были перебиты во сне. А скольких зелотов он убил? Нет, не докучай мне арифметикой! Но скажи вот что: если я не могу положиться на тебя, когда речь идет об уничтожении одного человека, как мне положиться на тебя в создании империи?
— Владыка! — воскликнул Ахназзар, падая на колени. — Ты можешь полагаться на меня до моей смерти и после нее, Я твой раб.
— У меня много рабов, жрец. От тебя мне нужны результаты.
— И ты их получишь, государь, жизнью ручаюсь.
— Что так, то так, — прошептал Аваддон.
Ахназзар побелел и попятился от бешеного блеска в серых глазах Аваддона.
— Все будет исполнено, государь.
— И нам нужна Донна Тейбард на Высоком Алтаре в канун Вальпурнахт. Ты проверил еще раз гороскопы?
— Да, государь.
— И ответы те же?
— Да, государь. Только еще более многообещающие.
— Никаких ошибок с ней! До этой ночи ей надлежит оставаться целой и невредимой. Заключенная в ней сила должна быть употреблена для исчадий.
— Так и будет, государь.
— До сих пор я слышал только бесчисленные обещания.
— Войско движется на юг, почти не встречая сопротивления.
— Ты запнулся на «почти», — заметил Аваддон.
— Двадцать наших воинов попали в засаду у Игерских гор. Но туда уже отправлен карательный отряд, чтобы разделаться с нападавшими.
— Кто они?
— Разбойник по имени Даниил Кейд. Но он не помеха, государь, поверь мне.
— Узнай о нем все, что сможешь. Он меня заинтересовал.
Даниил Кейд оглядел сверху мужчин и женщин, собравшихся ниже на склоне. По последнему подсчету, включая восемьдесят четыре ребенка, число беженцев достигло шестисот семидесяти. Перед тем как выйти к ним, Кейд зачесал волосы назад и почистил черный сюртук с широкими кожаными лацканами. Теперь, опираясь на палку с красивым резным узором, он оглядел толпу. На многих лицах он прочел подозрение, на других — откровенную неумолимую ненависть.
Он глубоко вздохнул и откашлялся.
— Вы все меня знаете, — сказал он голосом ясным и звучным в чистом горном
— Таким и остаешься, Кейд! — выкрикнул кто-то в толпе. — Так что выкладывай! Чего тебе от нас нужно?
— Ничего. Я хочу вас спасти.
— И во что нам это обойдется? — спросил другой человек.
— Ни во что. Дайте мне сказать, а потом я отвечу на все ваши вопросы. Десять дней назад случилось нечто, изменившее всю мою жизнь. Я был вон на той горе, у самых вечных снегов, как вдруг с неба донесся голос, и яркий свет ослепил меня. «Кейд, — сказал голос, — ты дурной человек и заслуживаешь смерти!»
— Ей-богу, он верно сказал! — раздался чей-то зычный крик.
— Верно, — согласился Кейд. — И, признаюсь, я повалился ничком на этой горе, моля о жизни. Я знал, что со мной говорит Бог, и я знал, что погиб. Все мои злые дела воскресли в моей памяти, и я заплакал при мыслях о бедах, которые причинял. Но тут он говорит мне: «Кейд, настал час тебе искупить свои вины. Моим людям, которым ты не давал покоя, выпали тяжкие несчастья. Народ Дьявола вторгся в их край, будто голодная саранча».
«Но я же ничего не могу сделать, Бог, — говорю я. Я не могу сражаться с войском!»
И тут он говорит: «Я вывел народ израильский из Египта, как ни могуч был фараон. Я взял Иисуса Навина и дал ему Землю Обетованную. Я взял Давида и дал ему победу над Голиафом. Тебе я отдаю исчадий Ада».
«Я не могу! — говорю я. — Возьми мою жизнь. Положи ей здесь конец!»
Но он отказал мне. «Спаси моих овечек, — сказал он мне. — Приведи их сюда, в горы Игера. Приведи малых сих в безопасное место».
И тут слепота спала с моих глаз, и я сказал ему: «Но все эти люди питают ко мне ненависть. Они убьют меня».
А он сказал: «Ты заслужил их ненависть. Когда я приведу тебя к победе над исчадиями Ада, ты каждому возместишь за его страдания».
Тогда я поднялся на ноги и спросил его, как можем мы победить исчадия. И глас его снизошел ко мне (я не забуду его до моего смертного часа) и произнес: «Их собственным оружием поразите вы их». И он сказал, что с севера приближается обоз, и я послал туда Гамбиона с сорока людьми. И они захватили этот обоз и вернулись с ним сюда. И знаете, чем нагружены фургоны? Ружьями и пистолетами, пулями и порохом. Двести стволов! И они все ваши. Без какой-либо платы. Я ничего не прошу взамен — только чтобы вы позволили мне исполнить волю моего Бога и повести вас против сатанинского отродья.
Кейд сделал знак Гамбиону выйти вперед, и великан вперевалку приблизился к толпе, держа несколько ружей. Их он вручил мужчинам, стоявшим в первом ряду.
Молодой фермер, лицо которого показалось Кейду знакомым, хотя он не мог вспомнить почему, взял ружье и спросил Гамбиона, как взводится затвор. Бородатый разбойник показал, и молодой человек прицелился в Кейда. Его глаза пылали гневом.
— Назови мне хоть одну весомую причину, Кейд, почему я не должен тебя уложить! И не трудись ссылаться на Бога. Я неверующий.