Волк среди волков
Шрифт:
— И я с тобой! — заявила Аманда и поспешно зашагала рядом с Гартиг через двор к дому кучера. — У нас одна дорожка!
— Разве? — спросила фрау Гартиг и пошла медленнее. — Да уж ты с утра до ночи на ногах, такую барыне нелегко найти!
— И меня не так легко повалить, как иных прочих, — ответила Аманда многозначительно. — Ну, беги себе, муженек-то небось заждался.
Но Гартиг остановилась. Это было посреди двора. Справа тянулись свинарники, из которых временами еще доносился шорох (по случаю
— Какая я тебе Мандхен! — запальчиво бросила наконец Аманда после довольно долгого молчания.
— Я могу называть тебя и фройляйн Бакс, если тебе больше нравится, миролюбиво предложила Гартиг.
— Да, зови фройляйн, — я еще барышня, и могу делать что хочу.
— Конечно, можешь, — согласилась жена кучера. — Такую птичницу, как ты, любая барыня с радостью возьмет.
— Ну что ж, будем говорить или не будем? — крикнула Аманда сердито и топнула ногой.
Гартиг молчала.
— Я ведь и с мужем твоим могу на этот счет поговорить, — продолжала Аманда угрожающе. — Слышала я, как он последний раз диву давался, почему у тебя ребята такие пестрые!
— Пестрые? — рассмеялась Гартиг, хоть и несколько принужденно. — Такое скажешь, Мандхен, просто удивительно!
— Не смей называть меня Мандхен! — гневно заявила Аманда. — Не желаю я этого!
— Я могу сказать и фройляйн Бакс.
— Ну, так и зови! И вообще постыдилась бы, замужняя женщина, а у девушки дружка отбиваешь!
— Я же не отбила его у тебя, Мандхен, — умоляюще сказала Гартиг.
— Нет, отбила! И потом, если у женщины восемь ребят, неужели она не сыта?
— Господи, Мандхен! — продолжала Гартиг вполне миролюбиво. — Ты не знаешь, каково бывает замужним! В девушках-то думаешь — все будет иначе…
— Пожалуйста, брось эти разговорчики, Гартиг! — угрожающе прервала ее Аманда. — Мне ты очков не вотрешь!
— Когда у тебя есть постоянный, — с готовностью пояснила Гартиг, воображаешь, что все в порядке. А потом вдруг так чудно делается…
— Чудно? Нечего мне голову морочить!
— Господи, Мандхен, да не морочу я, ведь и ты небось знаешь, как бывает иной раз чудно, по всему телу будто муравьи ползают, нигде места себе не находишь, и хочется, чтобы все шло побыстрее, точно и ждать невтерпеж, — а потом вдруг замечаешь, что уже чуть не четверть часа стоишь как дура с ведром картофельных очистков для свиней.
— Ни до каких очистков мне дела нет, — ответила Аманда Бакс неприязненно. Однако ее неприязнь вовсе уж не была так сильна, она говорила скорее
— Нет, конечно же нет! — поспешно согласилась Гартиг. И добавила, уже немного осмелев: — Ну, а у тебя — очистки для кур…
Но птичница даже не заметила этой наглости.
— На то у тебя муж есть, — сказала она с вновь пробудившейся суровостью, — когда тебе чудно становится. И нечего нам дорогу перебегать.
— Но ведь, Мандхен, то-то и есть, что наперед не знаешь! — горячо воскликнула Гартиг.
— Чего наперед не знаешь?
— Да что собственный муж тут не поможет! Знай я девушкой все, что знаю теперь, никогда бы я замуж не пошла, истинный бог!
— Это в самом деле правда, Гартиг? — спросила Аманда Бакс в глубокой задумчивости. — Разве ты своего мужа совсем не любишь?
— Господи, ну конечно, люблю — он очень ничего. И человек хороший. Ну, а та-а-ак — нет. Уж давно нет.
— Значит, Гензе… управляющий Мейер тебе милее?
— Господи, Мандхен, чего ты только не выдумаешь! Ведь я же сказала, не отниму я его у тебя!
— Выходит так, будто он начал, да? Мейер начал? — разгневанно настаивала Аманда.
Гартиг помолчала, обдумывая ответ. Все же она решила сказать правду.
— Нет, Мандхен, не буду я тебе брехать. Я первая захотела — а мужчины… они сразу чуют. Да он и выпивши был к тому же…
— Так, и выпивши он был! Да уж не заливай! А говоришь, он тебе не нравится?
— Понимаешь, Мандхен, я сама не знаю, только когда по телу будто что-то ползает и любопытство берет…
— А ты не смей! — И Аманда в заключение принялась ее отчитывать, однако гораздо мягче, чем предполагала вначале. Ведь в конце концов она понимала Гартиг…
Но Аманде пришлось замолчать.
На дворе показались, друг за другом, три фигуры: впереди — мужчина, потом женщина, затем опять мужчина.
Осторожно ступая, прошли они в темноте через двор, не проронив ни словечка, а Гартиг и Аманда Бакс стояли, выпучив на них глаза.
Когда первый мужчина поравнялся с ними, он приостановился и спросил резко и властно:
— Кто тут?
Одновременно на обеих женщин упал свет электрического фонарика, вспыхнувшего в руках женщины (луна только что взошла, да и конюшни заслоняли ее свет).
— Я, Аманда, — спокойно ответила Аманда Бакс, тогда как жена кучера невольно закрыла лицо руками, словно пойманная на месте преступления.
— А ну, живо по домам и спать! — сказал передний, и все трое беззвучно проследовали мимо женщин — через двор и за угол дома, где жил управляющий; а Гартиг увидела, что, пока они с Амандой пререкались, свет уже снова погас…
— Это кто же такие? — спросила жена кучера опешив.
— Мне кажется, это была барышня, — задумчиво промолвила Аманда.