Волк в овечьей шкуре - 2
Шрифт:
Уже начало темнеть, когда мы спустились и подошли к пещере. Вход находился у самой земли в виде входа в конуру, только овальный. Пролезть туда можно только на животе. Включив фонари, мы осмотрелись. И, держа оружие наготове, двинулись вглубь пещеры. Я шла первой, точно помня направление. Вот первая развилка, я, не останавливаясь, двигаюсь дальше.
— Тут развилка.
— Я знаю, нам не туда, — пройдя до второй, я остановилась и осветила стену.
Вот он, кусок лезвия от ножа. Я достала ржавый
— Что это? — спросил Егор.
— Кусок лезвия. Внимание, никому не двигаться! — я направила луч фонаря в нужный проход. — Слушайте сюда, посередине установлен фугас. Он придавлен камнем, если убрать камень, он взорвется и вызовет целую серию взрывов, которые нас тут похоронят. Также к нему идут растяжки. Вон там лежит пулемет, подобрать его — значит нас тут похоронит. С другой стороны — три противопехотные мины. Ничего руками не трогать и не поднимать. Все камни должны быть на своих местах. Идем за мной, шаг в шаг.
Вскоре мы стояли у кучи камней. Тут тоже не все просто.
— Отставить! — закричала вполголоса я, увидев, как Як потянулся, чтобы выдернуть нож из щели в стене. — Я же сказала: ничего не трогать. Что не понятно?
Мы осторожно разобрали завал. На это у нас ушло часа два. И вот — ящики.
— Под ними тоже гранаты без чеки. Вопрос: каким образам извлечь их, не поднимая ящика?
— Интересный вопрос: и кто же так минировал? И сколько на это времени ушло? — спросил Дрон.
— Поверь, немного. А минировал такой же весельчак, как и ты. Думаем. Мы практически все уже обезопасили, остались только ящики.
— Приподнять и просунуть руку, зажать ее.
— Ага, мы выдергивали чеки уже из-под ящиков, проволокой, — я даже не заметила, что проговорилась, и не сразу поняла, почему все на меня так посмотрели.
— Так, подожди, их же сюда одна из групп охотников прятала, еще во время войны. Вроде так?
— Так.
— А кто «вы»? — спросил Дрон.
Я немного растерялась:
— Ты думай, а не к словам цепляйся. Короче, это неизвлекаемость. Единственное — вскрывать ящики, перекладывать груз в мешки.
— Это точно, — сказал Егор и уже наклонился.
— Стоп. Я же сказала: руками без моего разрешения ничего не трогать. Внутри тоже растяжки.
— И тоже неизвлекаемость?
— Рука пролазит.
Вскоре у меня в руке оказалась первая граната. Забирать все не стали. Остались штативы, инструменты. Забрали только какие-то трубы, приборы, ящики, напоминающие радиостанции, и складные антенны. И документы. Уже у выхода я остановилась.
— Оставайтесь здесь. Дрон, проверь, что там, и свяжись с нашими.
Связи с ними не было. Стены не пропускали сигнал. Поэтому нужно было выходить.
— А ты куда? — спросил Егор, увидев, что я направилась
— Будь здесь, я сейчас.
Я направилась к еще одной могилке. И так же, присев возле нее, тихо поговорила с двумя парнями, лежащими там. Их кепки так и лежали на своих местах. Уже, правда, истлевшие. Мешки тоже были там же, где их оставили. Видимо, после нас сюда не ступала нога человека… Я встала и повернулась, чуть не закричав: сзади стоял Егор.
— Кто тут? — спросил он, осветив фонарем холмик.
— Ты зачем пошел за мной? А если бы я в туалет?
— Скажи, кто тут лежит?
Я посмотрела на него. Свет фонарей, отражаясь от стен, создавал некую освещенность.
— Два бойца спецгруппы разведки ВДВ. Все? Удовлетворила твое любопытство?
— Я это понимаю, но откуда тебе известно, что они тут лежат?
— Пошли на выход.
Дрон подал сигнал, и мы друг за другом вылезли из норы. К нам тут же подбежали несколько бойцов и, помогая, унесли груз туда, где располагалась группа.
— Егерь, докладывай, что с разведкой?
— В трех км южнее в лощине стоит полевой лагерь. По виду американцы, но флага нет. Замечены «Абрамсы», да и техника вся американская. Все как положено: палатки, пункты управления, спутниковые антенны. Но по виду — развернут недавно, максимум пару дней назад. Так же наблюдали группу в одной из пещер, расположенной чуть западней. Вот в этой точке, — показал он на навигаторе. — За время наблюдения к ним прибыли несколько тяжелых транспортных «вертушек» с личным составом, человек семьдесят. Выставили усиленные посты, но недалеко от лагеря. Всё.
— Хорошо. Так, амеры до утра будут сидеть, носа не высунут. Уходить нужно сейчас. Пять минут. Уходим.
Назад шли тем же маршрутом, уже без разведки, просто выставив усиленный авангард. Мы отошли уже километров на пять, как вдруг… Сначала одна очередь резанула по ушам где-то впереди, а потом началась канонада множества стволов.
— Беркут, что у тебя? — закричала я в микрофон.
— Напоролся на духов! Уклониться от боя не имею возможности. Один трехсотый.
— Мы идем. Держись! Третья, четвертая тройка, за мной! — мы бросились бегом.
Духи, не выдержав плотности огня, стали уклоняться от боя и уходить вверх по склону. Но там уже была еще одна наша тройка, отправленная мной для захода с фланга. Вскоре и там завязалась перестрелка. Мы имели преимущество в том, что видели их в ПНВ и стреляли бесшумным оружием, кроме пулеметов. Они, попав в клещи, начали метаться, ведя беспорядочную стрельбу в молоко. Видя, что они сосредотачивают огонь на пулеметах, я приказала тем замолчать. У них сбилась организация, вели огонь куда попало. Человек пятнадцать ушли вниз и скрылось в зеленке.