Волк в овечьей шкуре - 2
Шрифт:
— Наверное, никогда. Но и с вами я не могу. Улетаю в отпуск.
— Не поняла, куда?
— В Сочи. Пока меня отправили в отпуск, потом посмотрим. Я написала рапорт об отставке, — соврала я, чтобы избежать лишних вопросов.
— Сестренка, ты шутишь?! — произнесла испуганно Марина.
— Нет, не шучу, — вздохнула я.
— А что с нами будет? Мы так обрадовались, что у нас командир — женщина, — тоже растерянно пробормотала Вика.
— Так, что за капризы? Вы кто? Школьницы или курсанты спецшколы, будущие бойцы элитного подразделения? Есть
— Ну что, мне нужно в душ. Я ночью улетаю.
— Ты подстриглась? Слушай, Алин, а тебе эта прическа так классно идет! — удивилась Марина. — Скажи, Вик.
Они начали обсуждать прическу. Не слушая их, я разделась и пошла в душ. Действительно, с волосами стало намного проще. Да и с прической уже не было таких проблем. Теперь можно было сделать хвостик или ту же косичку, и они совсем не мешали. Да и с мытьем было проще.
Пока Вика была в ванной, я начала собирать вещи, но брать много не планировала. Положила несколько бюстгальтеров, трусиков. Подумав, добавила еще трусики, положила черную мини-юбку, широкую закрытую блузку серого цвета. Взяла несколько упаковок плотных колготок. Еще подумав, положила платье, тоже коротенькое. Марина молча следила за моими сборами.
— Марин, можно, я возьму твою теплую куртку. Вот эту, белую.
— Ты точно в Сочи едешь?
— Точно. Куртка нужна будет, когда вернусь.
— Конечно, возьми. Что спрашиваешь?
Увидев теплые носки, я покрутила их в руке и положила в чемодан.
— Алин, а они тебе зачем? Ни в какую обувь они не влезут, только в сапоги или в берцы.
— А вдруг я на рыбалку пойду, или в горы?
— А!
Собравшись, я еще раз осмотрела вещи. Принесла туфли на шпильке и, завернув, тоже положила. Зачем я брала такие вещи, я толком не знала, но мне казалось, что могут пригодиться.
— Сестренка, — тихо сказала Марина, — возьми меня с собой! — и обняла меня сзади за шею, прижавшись щекой к затылку. — Ты же можешь попросить Деда и взять меня в прикрытие. Я буду делать все, что ты скажешь! Никакой самодеятельности!
Я замерла. Молчание затянулось.
— Мариш, я еду в Сочи отдыхать и приводить мысли в порядок. Я совсем выбита из колеи. Сама пойми, мне сейчас не до спецгрупп. У меня в голове полная каша. Ведь не каждый день становишься для родной дочери сестренкой. Да еще младшей.
Я повернулась и, посмотрев в глаза Марине, опустилась на кровать. Она села рядом, потом просто, как когда-то в детстве, легла и положила голову мне на колени. А я гладила ее волосы. Правда, сейчас это был короткий ежик. Мы молчали.
— Ты во мне еще видишь свою дочь? — спросила она.
— Нет, теперь сестру, старшую, но глупенькую.
Я думала, что она возмутится, но она привстала, обняла меня за талию и сильно прижалась к груди.
— Нет, для меня ты — старшая сестра. Прости меня за то, что
— Когда? Не помню.
— Ну, тогда, с тестом. Ходила тут голая. Я теперь понимаю, что это было неправильно. Тебе было очень не ловко.
— Ничего страшного. Чего нам стесняться? — улыбнулась я. — Ну все, хватит любезничать. Мне нужно еще собираться.
Время было уже начало восьмого. Я была почти готова. Подумав, решила все же накраситься. Надо придерживаться легенды. А она такая: я студентка, учусь на историка. Пишу реферат на тему ГУЛАГа и Сталинских репрессий. Приехала собирать материал. И учусь не в Москве, а в Томске.
Пока я красилась, Вика делала себе маникюр.
— Алина, а вы с Мариной правда сестры? — вдруг спросила она.
— Правда, Вика. А вот скажи, зачем ты пошла на такую работу? У тебя хорошие данные, ты могла бы неплохо устроиться на гражданке. Ну а что? Милая, стройная. Вышла бы замуж. Родила бы детишек.
— Спасибо за комплимент, — улыбнулась она. — Ты так считаешь?
— Ну да, — я перестала делать подводку и повернулась к ней. — Ну что? Не веришь? Посмотри в зеркало, — я отвернулась и снова занялась глазом.
— Тебя тоже уродиной не назовешь. Но ты же служишь. А что делать на гражданке? Замуж, говоришь? За кого? В деревне все алкаши, по крайней мере, в нашей. В институт меня не возьмут, оценки не те. А денег платить — у родителей нет. Как и работы толком. Уехать в город — тоже нужно образование, чтобы устроиться на хорошую работу. Надеяться на принца на белом коне — глупо. Рано или поздно окажешься на панели или в борделе. И жизнь закончилась. Я еще с детства понимала это. И вместе с братом всегда тренировалась. Брат тоже остался на службе, он уже офицер.
— О как! И где он у тебя?
— Он в Рязани. Служит в ВДВ, тоже разведчик. А я прямо написала, что хочу служить в ГРУ. Меня, конечно, выставили с военкомата, я поехала в область, там тоже не хотели слушать. Отправили в часть. У нас мотострелки стоят. Я подняла скандал, сказала, что доберусь до Москвы и напишу жалобу. Они только посмеялись.
— А ты че? — уже заинтересованно спросила я.
— Не поверишь, Путину пожаловалась.
— Да ну? И как?
— Когда был прямой эфир. Вот тогда мне повезло, меня вывели в прямой эфир, верней, мой звонок. Он сказал, что это не допустимо, и что военкоматы не должны так поступать. Ну, что-то в этом роде. Ты знаешь, как они потом забегали! Ко мне домой приезжали! И как видишь, я добилась своего.
Я посмотрела на нее, я действительно была удивлена.
Выйдя из ванной, Марина сходу задала вопрос:
— Так, сестренка, где моя машина?
Я, сделав удивленные глаза, посмотрела на нее:
— Машина?
— Да, машина.
— Ааа!! Маши-ина… Там! — я махнула рукой в сторону окна.
— Я ее там не видела. Ты что, мою «девочку» разбила? — она уперла руки в бока.
— Нет. Не совсем. Так, немножко.
— С тебя джип. Нет, хочу БМВ Х 6.
— А самолет не хочешь? — засмеялась я.