Волки Кальи

Кинг Стивен

— Ну и дела. — Эдди покачал головой. — Странно, однако. Я, конечно, ничего не хочу сказать, но… это странно. Книгу, которую купил Джейк, Джейк-77, написала Клаудия как-то там Бахман.

— Инесс, — добавил Джейк. А между именами стояло «и». Кто-нибудь знает, что это такое?

Никто не знал, но Роланд вспомнил, что такие имена встречались в Меджисе. «Вроде бы это «и» означало почтение. А что эта буква означает в Нью-Йорке, не имею понятия. Джейк, ты говоришь, и надпись на черной доске в витрине отличалась от прежней. В чем?»

— Не

могу вспомнить. Но думаю, если ты меня загипнотизируешь, как в прошлый раз, пулей, то вспомню.

— Может, и загипнотизирую, но не сейчас, — ответил Роланд. — Этим утром времени у нас немного.

«Возвращение на круги своя, — подумал Эдди. — Вчера время это практически не существовало, а теперь его у нас немного. Но ведь все это как-то связано со временем, не так ли? Прошлое Роланда, наше прошлое, эти новые дни. Эти опасные новые дни».

— Почему? — спросила Сюзанна.

— Наши друзья. — Роланд мотнул головой в сторону юга. — Я чувствую, что они очень скоро дадут о себе знать.

— А они наши друзья? — спросил Джейк.

— Сейчас это не важно, — ответил Роланд и опять задался вопросом: а так ли это? — Сейчас давайте сосредоточимся на этом «Книжном магазине для ума» или как он там назывался. Вы видели, как посланники из Падающей Башни наседали на владельца, не так ли? Этого Тауэра или Торена.

— Ты хочешь сказать, давили на него? — переспросил Эдди. — Выкручивали ему руки?

— Да.

— Так оно и было, — подтвердил Джейк.

— Было, — внес свою лепту Ыш. — Было.

— Готова спорить, Тауэр и Торен означает одно и то же, только на разных языках, — подала голос Сюзанна. — Наверняка на голландском торен — это башня. — Она увидела, что Роланд собрался заговорить, и подняла руку, останавливая его. — В нашей реальности люди это часто делают, Роланд. Меняют иностранную фамилию на более… ну… американскую.

— Да, — усмехнулся Эдди. — Стемпович становится Стемпером. Яков становится Джейкобом… или…

— Или Берил Эванз становится Клаудией-и-Инесс Бахман! — воскликнул Джейк. Рассмеялся, но его смеху определенно не хватало веселости.

Эдди вытащил из костра обгорелую палку, начал что-то писать в пыли. Одна за другой появлялись печатные буквы: К… Л… А… У…

— Большой Нос говорил, что Тауэр голландец. Или скандинав. — Он посмотрел на Джейка, который кивнул, подтверждая его слова, потом взял палку и продолжил начатое Эдди: Д… И… Я.

— Если он — голландец, кое-что проясняется, знаешь ли. — Сюзанна смотрела на каракули Эдди и Джейка. — В свое время голландцам принадлежала большая часть Манхэттена.

— Хочешь еще привязку к Диккенсу? — спросил Джейк, написал на пыли букву «И», вскинул глаза на Сюзаннну. — Как насчет дома с привидениями, через который я попал в этот мир?

— Особняк, — уловил его мысль Эдди.

— Особняк на Голландском холме, — уточнил Джейк.

— Голландский холм. Да, все так. Черт побери.

— Давайте

вернемся к главному, — вмешался Роланд. — Я думаю, все дело в документе, который вы видели. Том самом «Соглашении». И вы почувствовали потребность увидеть его, не так ли?

Эдди кивнул.

— Потребность, аналогичную той, что заставляет вас следовать Лучу?

— Роланд, я думаю, это и был Луч.

— Другими словами, путь к Башне.

— Да, — кивнул Эдди. Он думал об облаках, которые плыли вдоль Луча, тенях, которые наклонялись по Лучу, ветвях деревьев, которые поворачивались, чтобы встать параллельно Лучу. «Все служит Лучу», — как-то сказал им Роланд, и потребность Эдди увидеть документ, который Балазар подсунул под нос Келвину Тауэру, целиком и полностью укладывалась в это вышеупомянутое все.

— Расскажи мне, о чем там шла речь.

Эдди прикусил губу. Он не испытывал такого страха, как в тот раз, когда вырезал ключ, позволивший им спасти Джейка и перетащить в этот мир, но страх тем не менее присутствовал. Потому что, как и ключ, дело было важным. Если б что-то забыл, могло случиться непоправимое.

— Слушай, я не могу все запомнить, слово в слово…

Роланд нетерпеливо махнул рукой.

— Если возникнет такая необходимость, я тебя загипнотизирую, и ты все повторишь, слово в слово…

— Думаешь, это так важно? — спросила Сюзанна.

— Думаю, тут все важно, — ответил Роланд.

— А если со мной гипноз не сработает? — спросил Эдди. — Что, если я гипнозу не поддаюсь?

— Оставь это мне, — ответил Роланд.

— Девятнадцать, — воскликнул Джейк. Все повернулись к нему. Он смотрел на буквы, написанные им и Эдди в пыли у потухшего костра. — Клаудия-и-Инесс Бахман. Девятнадцать букв.

3

Роланд на мгновение задумался, потом решил не развивать тему. Если число девятнадцать играло во всем этом какую-то роль, со временем его скрытый смысл обязательно откроется. А пока были дела поважнее.

— Документ, — повторил он. — Давай не отвлекаться. Расскажи мне все, что можешь вспомнить.

— Ну, это юридический документ, заверенный печатью и подписями… — Эдди замолчал, потому что решил задать один важный вопрос. Роланд, возможно, все это знал, потому что в свое время служил закону, но Эдди счел необходимым в этом убедиться. — Тебе известно, кто такие адвокаты, да?

Роланд ответил очень сухо:

— Ты забываешь, что я родом из Гилеада, Эдди. Самого внутреннего из Внутренних феодов. Конечно, купцов, фермеров и мастеровых у нас было больше, чем адвокатов, но ненамного.

Сюзанна рассмеялась.

— Твои слова напомнили мне сцену из Шекспира. Два персонажа, кажется Фальстаф и принц Джон, точно не помню, рассуждают, чем они займутся после того, как выиграют войну и возьмут власть. Так один из них говорит: «Прежде всего перебьем всех адвокатов».