Волновая функция
Шрифт:
Мне показалось, или он дернулся в испуге?
Мне пришлось уничтожить второго, и еще третьего, прежде чем остальные ретировались. Я бы на их месте шел до конца. Не дал нам шанса. Потому что если средство для борьбы с ними найдено — то вся затея с вторжением закончится очень быстро.
Но против нас выступал не разум, а базовые рефлексы энергетических роботов. Думаю, за ними на этой планете будут еще долго гоняться, выбивая одного за другим.
Да и не так много у них здесь шансов против морского спиннинга с магнитной леской. Зря я
Так что рыбалка удалась.
— Связь восстанавливается, — прошептала вопрошающая. Теперь она тоже сидела на песке, тоже прислонившись к дереву. Половина лица изуродована, но второй глаз поблескивал радостью. Даже странно видеть радость на лице девушки, только что превратившейся из красотки в чудовище.
— Твои скоро будут? Может, смогут что-то сделать?
— С этим то? — она подняла руку, почти притронулась к рубцу, но в последний момент благоразумно остановилась. — А как ты хочешь? Могу оставить небольшой рубец, вдруг тебя заводят мужественные воительницы. Только глаз я все-таки восстановлю, извини.
Отлегло.
— Не надо рубец. Верни все. Как раньше меня заводило достаточно. Куда ты вообще ринулась с голыми руками на него.
— Я вопрошающая. Долг вопрошающей — хранить и охранять своего подопечного. Странный долг, знала бы не пошла бы учиться. Но я узнала это позже. Моих родителей убил шагающий.
По тому, насколько беспечно она это сказала, я понял, что она только что открыла мне свой самый важный секрет. Секрет, который скрывала от меня. Это ее мучило, и за беспечностью она скрывала всю сложность, всю тяжесть этого признания.
— Я пошла на курсы. Думала, накажу.
— За что он их?
— Он появился у нас на острове. Они оказались первыми у него на пути. По стандарту, пытались его нейтрализовать.
— То есть он защищался?
— Меня там даже не было в этот день. Он уничтожил родителей, еще нескольких соседей, которые продолжили попытки его остановить. Его нейтрализовали лишь специалисты, подоспевшие позже.
— Он защищался?
— Мы же не убивали. А он начал убивать. Я видела записи — начал убивать сразу, без сомнений, без тени сожалений, после малейшей агрессии. С удовольствием бы с ним пообщалась, но его изгнали сразу, живым он так и не дался. Ты должен понимать, что шагающие — это не твоя семья, и даже не твоя раса. Это люди, обладающие определенным даром, или проклятием — определи сам, как хочешь. И это очень разные люди. Умные и глупые, хорошие и очень-очень злые. Многие искалечены мирами, многие не вполне контролируют свой разум.
— Но ты кинулась меня спасать.
— Просто мне кажется, что ты из хороших.
На все еще ватных ногах я подполз к ней поближе и приобнял. Лицо пахло паленой кожей и ужасным запахом горелых волос. Но я обнял ее все равно и прижал к себе.
— Постарайся не свихнуться во всех этих мирах, — буркнула она, уткнувшись мне в грудь здоровой частью лица, стараясь ни к чему не прикасаться спекшимся рубцом.
I.
Она читала мне вслух. Какую-то местную легенду. Как у них здесь любят, про жениха. На этот раз — про такого, альтернативную версию находчивого Синдбад-морехода. Собственно, содержание меня волновало не сильно — больше я занимался заучиванием букв и слов.
Письменность островов совсем бедная, почти без истории. Возникла недавно, лишь после, или во время, тирании шагающего. Явно придумывали не сами, а воспользовались какими-то привнесенными вариантами.
У этой письменности не было ни истории, ни сложностей, возникающих из-за историчности ее возникновения и развития. Абсолютно простая, незатейливая, очень легко изучаемая. Минимум исключений, максимум эффективности. Очень удобная для исследования и запоминания, при этом крайне скучная, когда копнешь чуть глубже.
Хотя сами рассказы оказались интересными. Жених плавал между островами, и все не мог найти суженную. То одно у него случалось, то другое. И почти в каждой истории решал какие-то локальные проблемы, чаще всего, которые до этого сам же и спровоцировал. Чувствовалось, что устный эпос просто переложили в тексты, когда появилась письменность. Сами же истории кочевали по островам задолго до этого. Где-то обрастая новыми местными побасенками, какие-то части рассказов отваливались, не выдержав конкуренции с более сильными сюжетами, какие-то включались позднее.
Не удивлюсь, если в разных частях планеты, на разных группах островов существовали альтернативные версии похождений этого жениха, не вполне совпадающие одна с другой. Сборная солянка всех историй о неуклюжем красавце, который никак не может нормально сосватать себе невесту.
Лично мне хотелось заглянуть в конец, посмотреть, при таких стартовых вводных мореход вообще жену найдет? Осядет? Или это не предполагается? Так и будет метаться между островами, пока не начнет кряхтеть от боли в суставах?
Но я не перебивал.
Вряд ли. Такие истории не заканчиваются хорошим финалом. Он, этот финал, конечно, когда-то предполагается, но никак не может случиться. Иначе как же — иначе конец истории, конец рассказам, не добавишь еще один сезон. Либо можно собирать второй том — рассказы про его непутевых детей, следующим поколением вышедших под парусом искать свою судьбу.
Можно и так. Одно точно — этот язык, эту письменность, я не встречал раньше. Ни на мертвых планетах, ни в Обители. Конечно, чего-то подобного я и ожидал, что взять с такой молодой письменности. Но проверить было необходимо.
И вообще — вероятность того, что я что-то обнаружу с первого раза — близилась к нулю. Тут даже везение не работает — когда из неопределенно большого количества цивилизаций взять ограниченную выборку — неважно, один мир или тысячу — попасть на совпадение нереально.
Если только это не совпадение. Всегда оставался крохотный шанс, что и иероглифы в мертвых мирах и надписи на стенах Обители, и миры, которые я посещаю — источники всего этого находятся в крохотной части, в закутке вселенной, не выплескиваясь в большие числа. И тогда шансы существенно возрастали.