Волнующее приключение

Картленд Барбара

На станциях мелкие торговцы, коммивояжеры или крестьяне, груженные снедью и едущие на рынок, заполнили второй и третий классы, а все купе первого класса оставались пустыми.

Заза очнулась от своих грез и взглянула на профессора. Тот задремал, слегка покачивая во сне головой. Она подумала, что раннее пробуждение с известием о злодейском покушении на президента, их поспешный отъезд, похожий на бегство, а также «ужасная» новость о том, что принцесса влюблена, вконец исчерпали его силы.

Сама же Заза, несмотря на проведенную почти без

сна ночь, совершенно не чувствовала себя усталой. Ей только доставляла невыносимую боль мысль, что поезд хоть и медленно, но безвозвратно отделяет ее от того единственного, что имело теперь хоть какой-то смысл в ее жизни, – от любви к Пьеру. И страшнее всего было то, что она не могла ничего с этим поделать.

Она должна будет вернуться во дворец и начать жизнь с той же страницы, на которой остановилась, лишь как-то отразив грозные нападки отца, умерив его гнев, произнеся громко слова раскаяния, а дальше готовиться к замужеству с человеком, которого она никогда не видела. Как бы он ни выглядел, она все равно не будет испытывать к нему тех чувств, которые пробудил в ее душе Пьер.

Тот ошеломляющий любовный взрыв, который ей пришлось испытать к человеку, который как бы стал частью ее самой, уже никогда не повторится в ее жизни;

Такое может случиться только один раз.

Заза размышляла о том, чувствует ли Пьер нечто подобное. Вероятно, мужчины все-таки совсем другие, чем женщины, ведь она совершенно не знала мужчин. Но одно было несомненно, что их разделяет теперь пропасть, через которую никогда не будет перекинут мост.

Он пообещал, что обязательно появится в Мелхаузене. Заза полагала, что Пьер первым делом отыщет профессора, что сделать, конечно, было нетрудно.

А затем профессор поведает ему всю правду, и Пьер будет вынужден покинуть страну, так и не повидавшись с ней. Она будет хранить память о нем в своем сердце, а Пьера безжалостное время заставит забыть про нее, потому что ему надо делать карьеру, да и, вероятно, у него еще есть множество разных интересов.

Ей же только и останется коротать свою жизнь до самого конца в «раскрашенной тюрьме».

Между тем поезд потихоньку преодолевал живописные пространства благодатной Франции, на станциях пассажиры входили и выходили, но в их вагоне никто так и не появлялся.

Профессор ненадолго проснулся, возбужденно бросил несколько фраз все о тех же ужасных событиях, предшествующих их отъезду, и заснул опять.

Заза глядела на проплывающий мимо пейзаж, а видела перед собой только лицо Пьера, слышала только его голос, а легкий ветерок, задувающий в окно, напоминал ей о прикосновении его губ.

«Я люблю его!»– повторяла девушка снова и снова под мерный стук колес.

Когда они приблизились к границе, Заза разбудила профессора, чтобы тот подготовил их паспорта. Девушку беспокоила мысль о том, что ее отец мог уже направить полицию на поиски профессора, что, впрочем, было весьма маловероятно.

Слишком мало времени прошло, чтобы герцог начал всерьез тревожиться.

Вероятнее всего, он раздраженно» вышагивал по дворцу и разогревал свой гнев мыслью о том, как могла его дочь покинуть пределы дворца без отцовского позволения, Не меньше недели должно было пройти, прежде чем в голову ему придет мысль серьезно браться за ее поиски. По своей природе великий герцог был тугодум, и должно было произойти нечто из ряда вон выходящее, чтобы он начал по-настоящему действовать.

Заза уже продумала в деталях историю, которая должна была послужить ей оправданием, и история эта выглядела, на ее взгляд, вполне убедительно, хотя девушка была уверена, что герцог даже не станет ее слушать, а обрушит на нее свою ярость, прежде чем она откроет рот.

На станции не было того красивого молодого офицера, который в прошлый раз проверял их паспорта. Вместо него появился пожилой жандарм, явно усталый от этой бесконечной скучной процедуры. Он ничего не произнес, а лишь мельком взглянул на их документы и направился в соседний вагон.

– Что ж! Вот мы и дома! – стараясь казаться бодрым, произнес старый учитель. – Но разве я мог себе представить, что мы будем возвращаться в подобном настроении? Меня буквально вышибло из колеи то, с чем мы столкнулись в моем любимом городе Париже.

– А я все равно рада, что мы там побывали, – отозвалась Заза.

Профессор внимательно посмотрел на нее, и девушке почудилось, что он сейчас снова заговорит о Пьере. Но он лишь горестно вздохнул и ничего не сказал.

– А мы опять не взяли с собой в дорогу никакой еды. Я признаюсь, профессор, что чувствую нестерпимый голод. Как было бы хорошо выпить чашечку кофе.

– Простите, моя принцесса! – воскликнул он. – Я совсем не забочусь о вас так, как должен был бы. Из меня получился совершенно никудышный дядюшка и совсем невнимательный кавалер. У меня такое ощущение, что с момента, как мы покинули Дорн, я постоянно морю вас голодом.

– Не переживайте, – попыталась улыбнуться Заза. – На следующей станции мы обязательно достанем еду и питье. Если память мне не изменяет, поезд задерживается там на долгое время.

– Вы абсолютно правы. Я постараюсь купить вам булочки с ветчиной, которые вы с таким аппетитом ели в прошлый раз.

Они обменялись лукавыми улыбками, словно два заговорщика. Потом Заза посоветовала:

– Раз до этой станции ехать еще почти три четверти часа, вы, может быть, еще вздремнете, профессор? Я знаю, как вы устали.

– Это правда, – согласился месье Дюмон. – Боюсь, что в мои преклонные годы уже трудно переживать подобные волнения.

И почти тотчас же он устроился поудобнее в уголке купе, скрестив руки на груди, и погрузился в забытье.

Заза была рада, что ей не нужно было больше поддерживать беседу с профессором. Она рассеянно смотрела в окно, а мысли ее снова унеслись к Пьеру.

Через положенное время поезд подкатил к следующей станции. Заза не хотела лишний раз тревожить профессора.