Вологодская история

Эрлих Ева

На кухне парня встретила Кира, жующая остатки вчерашних макарон.

– Зачем ты его включила так громко? Весь дом уже на уши подняла этими новостями, – хмуро проговорил состоявшийся милиционер, присаживаясь за стол.

– Просто кто-то много спит. Вчера обещал мне завтрак в постель, а сегодня спишь до обеда, – ответила девушка, регулируя кнопку звука на пульте.

– Кто же знал, что ты встанешь в шесть утра.

Воспоминания прошлой ночи легкой тоской отозвались в груди молодого режиссера. Вроде они только сели за один стол, чтобы вкусно поесть и обсудить последние новости, как в следующий час их тела перенеслись на кровать, пересекаясь там не в самых приличных позах. И вроде желание

переспать с Кирой преследовало его всю студенческую жизнь, однако теперь то все было сложнее. Как он объяснит этот казус Дине, если Авруцкая вдруг увяжется за ним в Москву? А если она забеременеет, кто будет отвечать за нового человека? Вопросы не давали Артему покоя, потому он монотонно глядел в сторону голубого экрана, а позже начал натягивать костюм, аргументируя это тем, что начальник не терпит опозданий. На удивление, Кира не стала возмущаться его уходу или хотя бы вспоминать о вчерашнем дне. Это поведение милиционер расценил как чувство стыда, которое, несомненно, разрывало сейчас грудь хрупкой девушки. Ведь вся ее серьезность могла стать очередной попыткой показать свою силу, ведь эмоции никогда не украшали облик сотрудницы серьезной структуры.

***

Холод утренней улицы ударил Артему в лицо, переключил мысли на более важные и обыденные вещи. Первый день работы в отделе показался ему непомерно скучным, лишенным каких – либо интриг и загадок. Как вообще можно посвятить жизнь работе, главной целью которой является монотонное заполнение многочисленных бумаг? Коллега по кабинету допрашивал свидетеля в присутствии приглашенного следователя, но даже это действие было лишено драмы, показанной в таких фильмах как «Место встречи изменить нельзя». Однако в груди парня все еще теплилась надежда, что как только убийца найдется, цель его стажировки исполнится, и наконец-то он покинет Вологду с безвкусными фасадами старых домов и монотонными лицами жителей. В день увольнения Артем лично зайдет к начальнику и расскажет о том, как скучна эта работа, и как он счастлив, что поступил в Московский институт.

На удивление, отдел с самого утра кишел посетителями, КПП переполнялось неравнодушными гражданами, а сотрудники хаотично бегали по кабинетам, пытаясь найти ответы на их обращения. Артем сел за стол, принялся изучать материалы, оставленные прошлым стажером. Его наставник уехал с утра исполнять поручения, потому помощнику оставалось только перечитывать старые материалы и составлять справки на основе полученной информации. Работа монотонно тянулась, превращаясь из прочтения дел по поиску и учету преступников в грубое заполнение однотипных документов. Старый системный блок противно жужжал, накаляя и без того тяжелую атмосферу темного кабинета. Наконец, кипа бумаг была разобрана, и Артем победоносно пошел наливать себе кофе, мысленно поблагодарив себя за небывалую работоспособность.

Перед обедом в дверь постучали. Парень расслабленно открыл дверь, в надежде увидеть коллегу – наставника, однако на пороге его ожидал начальник управления. Грубым жестом он пригласил Артема в свой кабинет, на что тот, испугавшись своего первого выговора, уныло поплелся за руководителем. Однако лицо Калинина не выражало угроз или неприязни. Напротив, он дружелюбно пригласил гостя на стул и принялся рассказывать о работе.

– Вчера мы очень мало поговорили, однако я не хочу упустить шанс знакомства с сыном одного из моих близких друзей, – начал начальник, садясь на кожаное кресло: – Что же привело тебя в наше управление, Артем?

Смущенный парень отвел глаза, стараясь придумать убедительную отговорку о своей цели. Однако от Калинина не ушел незамеченным этот жест, поэтому он снова взял диалог в свое русло.

– Как вижу, причин у тебя слишком много. Ну что же, многих молодых людей терзают

сомнения о правильности выбора пути. И я не в коем случае не настаиваю на том, что мое управление – это твое последнее место работы, где ты можешь осуществить небывалые карьерные перспективы, однако, спешу тебя уведомить, здесь такие возможности есть. Конечно, я еще не видел тебя в работе и не знаю, насколько высоки твои стремления изучать помимо юриспруденции экономику, но…

Калинин выдержал театральную паузу, широко улыбнувшись.

– Я всегда сравнивал наших с Андреем детей. Мой сын хотел всего и сразу: сначала эта академия ФСБ, потом помолвка с дочерью ГРУшника. Он словно копирует жизнь Бонапарта, который в 24 уже получил генерала за успешное взятие атакованной англичанами крепости. Знаешь, я очень за него рад, но в глубине души понимаю, что удел этих амбиций – хрупкая империя и пожизненное заточение на острове вдалеке от родных. С другой стороны был ты – мальчик, плывущий по течению реки. Я не видел твоих достижений в спорте, ты не оббивал пороги многочисленных органов в поисках практики, однако, когда диплом получен и время пришло, ты заявился в мое управление на должность стажера. Знаешь, твои стремления вызывают мое уважение: ты не хочешь идти к горе, зная, что рано или поздно она сама до тебя дойдет. Ты похож на взрослое поколение, ведь мы тоже получали звания в порядке очередности, а не бежали вперед паровоза… Что-то я ушел в философию…

Мужчина судорожно вытер лицо.

– Итог моей речи таков, что я хочу с тобой дружить. И если ты будешь хорошо работать на благо уже нашего управления, я готов щедро наградить тебя.

В воздухе снова зависла неловкая пауза. Артем, не зная, что возразить влиятельному полковнику, просто сидел, рассматривая антураж книжных шкафов.

– Можешь не отвечать, я же знаю, что моя благосклонность тебе нужна, – перебил тишину начальник: – А пока я тебе дам учебник по экономическим преступлениям, ознакомься с ним на досуге.

Калинин открыл стеклянную дверцу, намереваясь достать нужное издание. В эту же секунду из шкафа мягко приземлилась на пол фотография девушки, которую парень быстро успел поднять. На тыльной стороне карточки была надпись: «Любимому мужу от Анастасии Романовны».

«Обожает свою жену настолько, что хранит ее фото на работе», – подумал Артем и передал фото начальнику. Тот, в свою очередь, помрачнел, однако быстро принял обыденное нахально – серьезное выражение лица и протянул Артему книгу.

– Желаю тебе успехов в нашей нелегкой работе, – напоследок проговорил он и вслед за Артемом удалился из кабинета.

***

На обеде Артему удалось созвониться с Кирой, которая воодушевленно пригласила его на вечернее посещение краеведческого музея.

– Да, там будет выставка исторического оружия, – мелодично говорила она в телефонную трубку: – Да, я действительно думаю, что наш оружейник – любитель может засветиться там. В общем, жду тебя в 8 часов около центрального входа. И оденься как-нибудь поприличнее, вдруг там будут важные люди.

Кира как обычно была немногословна. Середина рабочего дня для нее превращалась в самое тяжелое время, так как, соблюдая нормы приличия, девушка отрывалась от бесконечной работы и выходила с коллегами на обед. Посиделки с сослуживцами сопровождались веселым Светиным щебетанием о последних сплетнях. Эту тему яростно поддерживал Антон, пересказывая слухи, прочитанные в желтых газетах. Немногословный Максим увлеченно слушал назревавшую беседу, изредка громко удивляясь особенно важным событиям. Киру разговоры коллег не волновали, однако врожденное чувство такта не давало ей прервать трапезу и заняться своими делами, поэтому девушке приходилось принимать непосредственное участие в обсуждении, усердно тряся головой.