Волосы циннвальдитового цвета

Константинов Алексей Федорович

Глаза Тамары округлились.

– Я думала, никогда не встречу такой женщины, - с усмешкой сказала она.
– Ты как будто из прошлого. В государственный период ведь также бытовала точка зрения, что кроме плиты и семьи женщину ничего больше не должно интересовать. Трудно в это поверить, но тогда даже существовало специальное движение, называемое феминистками или суфражистками, сейчас точно не вспомню, якобы боровшееся за права женщин. Сама наивность, они полагали, что должны сравняться в правах с мужчинами. Зачем? У капиталиста нет пола, не верно переводить борьбу с государством, подпитывающее стереотипы, на борьбу полов, не имеющую в историческом плане никакой перспективы. Хотите стать равными мужчинам? Заберите у них деньги. Хотите оказывать влияние на политику, станьте крупными собственницами. Но тогда этого не понимали. А ведь сколько сил и средств они потратили на бесплодную борьбу, сколько ресурсов спустили в воздух. Не меньше, чем сегодня тратиться на поддержание так называемых семейных уз, которые давно утратили свою актуальность.

– Ты хочешь сказать, семья не нужна?
– не выдержала Агния.

– Нет, - твердо заявила Тамара.

– Что же ты предлагаешь взамен? Без семьи человечество просто

вымрет, если женщины перестанут рожать детей...

– Сплошные заблуждения, тетя. Ты отстала от прогресса, современной научной и технической мысли. Воспроизведение потомства действительно важная цель. Чем больше людей, тем больше денег можно производить. Поэтому поддерживать рост населения планеты невероятно важно. Но нужна ли семья, должна ли женщина растрачивать девять месяцев своей жизни на выращивание плода, а затем в муках производить на свет потомство? Нет, нет и еще раз нет. Все это не обязательно, не нужно! Задумайся только, чего люди достигли за период развитого капитализма. Мы умеем лечить наследственные заболевания, выбирать цвет глаз и волос своим детям, придавать их телосложению произвольные особенности, с высокой степенью точности подбирать черты лица. Все, у кого есть деньги, непременно красивы и здоровы. Так неужели ты считаешь, что при активном финансировании исследований мы не сумеем добиться того, чтобы плод на всех этапах выращивался искусственно? Скажу по секрету, многие, осознавая перспективность такого капиталовложения, уже сегодня переводят громадные деньги соответствующим медучреждениям. В народе их институтами сирот называют. Представь, сколько клиентов-женщин появится у этих учреждений, как только их откроют! Невероятные прибыли! Сама подумай, тетя, ты бы не отказалась от тех девяти мучительных месяцев, которые провела, вынашивая плод? Не заплатила бы ты любые деньги, чтобы избавиться от родовых мук? Да, услуга будет доступна только состоятельным людям, но это совершенно справедливо. Время дорого капиталистам, бедные же расходуют его неэффективно, поэтому у общества не убудет, если не способная заплатить за искусственное выращивание плода женщина выносит его самостоятельно. Но представь, какие убытки понесет капитал, если хотя бы на полгода из игры выйдет крупная капиталодержательница? Разумеется, затраты на ее бездействие окажутся выше, чем траты на искусственное выращивание ребенка.

Немного поразмыслив над словами Тамары, Агния пришла к выводу, что ни за что не согласилась бы выращивать своего ребенка искусственно - эмоциональная связь с ребенком теряется, он перестает восприниматься, как часть тебя. Однако, спорить с племянницей она не собиралась.

– Пускай так. Но что же с семьей?
– спросила Агния.
– Ведь ребенок нуждается в родителях, в заботе.

– Нет, ребенок нуждается в воспитателе, которого капиталист опять-таки в состоянии оплатить. Да, малыш, вероятно, не будет питать особенных чувств к родителям, но это и не обязательно. Не забывай - мы растим преемника, а не наследника. Системы специальных интернатов существуют испокон веков, здесь и придумывать ничего не надо. Время капиталистов - это деньги, а, как я уже тебе говорила, ничего важнее денег для капиталиста быть не должно. Поэтому состоятельному человеку незачем тратить свое время на воспитание детей, на ухаживание за женой или мужем. Как истинный священнослужитель, он должен проводить основную часть своей жизни в заботе о преумножении капитала. В идеале стоит отказаться от ряда традиционных процедур. Равно как и успешным детям не стоит заботиться о своих родителях. Сегодня традиционные представления о преемственности поколений совершенно утратили актуальность. Настали дни, когда тебе не хватает сил служить капиталу дальше? Нужно было думать об этом раньше, откладывать деньги и смотреть в будущее. Если халтурил, спускал все на самотек, виноват сам. Твои дети не должны тебя тянуть из пучины, в которую ты добровольно погрузился. Поэтому я и говорю - семья не нужна. Капиталист испытывает потребность сблизиться с другим человеком? Замечательно, пускай так и сделает. Ему наскучил этот человек? Так нечего церемониться, найди себе другого. После революции поняли, что институт брака излишен, потому и отменили официальную регистрацию, оставив лишь гражданские формы. Да, по инерции некоторое время процветали традиционные церемонии, так называемые свадьбы-венчания, но их необязательность вскоре стала очевидной. Отцы-основатели совершенно нового общественно-политического строя предвидели, что и институт семьи утратил свою актуальность, должен развалиться самостоятельно. Но, увы, он оказался живучим и гирей тянет нас в прошлое. Полный отказ от семьи и от семейных уз. Капиталист сам решает, кого поддерживать, и с кем проводить свое время в часы, когда он не служит деньгам, но в остальных ситуациях он должен руководствоваться единственным мотивом - преумножением своего богатства. Никакие эмоции, никакие привязанности не должны примешиваться в этот момент к холодному и расчетливому рассудку. Будучи преданным служителем денег, капиталист не имеет права взять на работу, к примеру, свою любовницу, если она совершенно не квалифицирована, он не должен оставлять свое состояние собственным детям, если они не способны им управлять, нельзя доверять управление капиталооборотом человеку, только потому, что ты привязался к нему. Вот в каком смысле следует отказаться от семьи. Иначе мы никогда не достигнем достаточной степени эффективности. Хотя подвижек в решении этого вопроса я пока не наблюдаю, но продолжаю надеяться на его скорейшее разрешение с разработкой полноценного метода искусственных родов. Тогда женщины, как мне кажется, лишаться той особенной привязанности, которую они испытывают к своим чадам. Хоть тебе это и неприятно будет слышать, тетя, но основа этой так называемой любви лежит в нестерпимой боли, которую ты испытывала во время родов. Тебе кажется, что своей болью ты расплатилась за жизнь младенца, и мысль, что ты страдала тогда напрасно, тебя пугает. Но как только этот мотив исчезнет, и дети будут появляться на свет так же, как новые автомобили, разве только не сходя с конвейера, чувство, которое называют родительской любовью, материнским инстинктом, ну и множеством других схожих выражений, медленно, но верно угаснут. А следом за этим принимать решения о распределении капитала

станет гораздо легче.

Закончив, Тамара удовлетворенно вздохнула, отпила немного воды, доела остатки салата, отставила тарелку в сторону. Агния молча принялась убирать со стола. Ей не терпелось избавиться от назойливой родственницы, наговорившей гадости в ее доме.

"Сколько лет тебя не видела, дай бог не видеть столько же", - думала про себя Агния.

Но уходить Тамара не собиралась. Она сидела за столом и смотрела на улицу - то ли любовалась пейзажем, то ли размышляла о чем-то своем не по-женски серьезном. Закончив с уборкой, Агния села на кушетку и молчала, демонстративно давая понять, что Тамаре здесь не рады. Однако племянницу это не пробрало. Она продолжала пялиться в окно как ни в чем не бывало. Спустя примерно десять минут Агния не выдержала.

– Тамара, тебе не пора уходить?
– спросила она.

– Нет, тетя. Я жду, возвращения твоего любовника.

Агния напряглась. Откуда она знает о Кирилле? Решила не играть с Тамарой в игры.

– Зачем он тебе нужен?

– А ты не догадываешься?
– спросила племянница с усмешкой.

– Нет.

– Я давно в курсе всех дел. Отец узнал о ваших проблемах, прислал меня разобраться. Хочу, чтобы вы вдвоем рассказали мне обо всем по порядку.

Услышав это, Агния превратилась в статую. Ей было непонятно, зачем брат втянул в их бизнес внучку собственника земли, который открыто выступал против наркотиков. Возможно, когда она спровадит племянницу, то поговорит об этом с братом, но сейчас главное избавиться от Тамары.

– О чем ты хочешь поговорить? Я не понимаю, - попыталась выкрутиться Агния.

– Не бойся, тетя, - племянница словно бы прочитала ее мысли.
– Я никак не связана с дедом и не собираюсь ему ни о чем рассказывать. Меня послал отец, если желаешь, можешь позвонить ему и убедиться в этом.

– Кирилл вернется поздно, - предупредила Агния.

– Я подожду, - спокойно ответила Тамара.

Напуганная и сбитая с толку Агния встала и ушла из кухни. Запершись в своей комнате, достала телефон и позвонила брату.

Тамара говорила правду - ее послал Владислав. И она дождалась возвращения Кирилла. Тот, не горя желанием, решился рассказать ей правду, стараясь сглаживать наиболее острые углы. Например, он не стал говорить о том, что они замыслили убить курьера, да и распространяться по поводу того, как они собирались поступить с охранником не стал, просто сообщил о том, что одурманят его. Тамара внимательно его слушала, когда же он закончил, откинулась и деловито посмотрела на Кирилла, как если бы он был ее подчиненным.

– Меня все устраивает, - сказала она.
– Отец попытается оказать вам поддержку, но существуют некоторые препятствия. Охранника мало одурманить, его нужно убить. Но ни в коем случае не в городе. Нельзя рисковать. Поступим так. Вы сделаете, как планировали, а потом отвезете его, куда вам скажут наши люди. Дальше о нем позаботится отец. Со вторым, курьером, разбирайтесь прямо здесь. Его судьба нас совершенно не интересует. Договорились?
– она сменила тон с покровительственного на дружеский. Кирилл, неуверенно поглядев в сторону Агнии, кивнул.

– Замечательно. И вот еще что, - Тамара на секунду замялась, но потом все-таки продолжила.
– Наверное, не стоит об этом говорить, но, как-никак, мы родственники, - она подмигнула Агнии.
– В мире что-то намечается. Об этом прямо не говорят, но в ряде обнищавших городов собственники объявили мобилизацию. Они начинают формировать армию, опираясь на такие же не престижные охранные агентства. Жители этих городов хоть и опустились в конец, но уже почуяли неладное, стали разъезжаться целыми семьями. Те, у кого нет права даже купить право на выезд, остаются, их начали обучать. А заметили, как изменился тон новостей, которые сейчас крутят? В университете у нас был небольшой курс, посвященный технологии управления массами и пропаганды. Там, в частности, рассказывали, что все грандиозные социальные потрясения прошлого со времени, когда популярные политические издания стали одним из средств борьбы в информационном пространстве, можно было предсказать, наблюдая за тем, как менялся тон статей ведущих журналистов. Когда возникала необходимость, в прессе массировано начинала обсуждаться та или иная тема, в общем-то не представлявшая большого интереса, но отчего-то снова и снова всплывавшая на страницах газет. Вбрасывая в информационное пространство порции не обязательно однозначно трактуемого материала, можно было добиться того, что у подавляющей части населения сформировалось определенное мнение и конкретная нравственная оценка события. Так, например, можно было убедить население, что война в другой стране имеет невероятно большое значение для положения этого самого населения, склонить граждан государства, стремящегося начать интервенцию, к убежденности в необходимости этой самой интервенции или напротив, подготовить пути отступления, если интервенцию провести невозможно. Так вот, пусть и не бесспорно, но по ходу течения войны информационной можно было судить о дате начала войны реальной. А вы заметили, как резко поменялись акценты, расставляемые прессой за последние несколько лет? Война перестает рассматриваться ими как абсолютное зло, начинают обсуждаться иные точки зрения. Между тем акции ряда заводов, занимающихся выпуском военной техники, стали расти. Взгляд на капиталистов, как людей, подаривших планете мир, сменяется взглядом на них, как на президентов карликовых государств. При том подчеркивается историческая необходимость начала роста этих карликовых государств. Забытые тезисы о развитии истории по спирали снова становятся актуальными. Капиталист, говорят сегодня, может управлять наделами куда крупнее, вред от монополий преувеличен. Поэтому ничего страшного не произойдет, если собственники земли начнут скупать большие площади для дальнейшего их развития. При этом подчеркивается, что отказ мелких собственников от сделки приносит вред обществу.

– Я не понимаю, к чему ты клонишь, - перебил ее Кирилл.

– Я клоню к тому, что готовится передел собственности, возможно, грядет реставрация государства. Повышенная производственная активность оружейных заводов приведет к необходимости внедрения таких средств контроля за населением, как блюстители. Вполне возможно, что их применение станет повсеместным. Но для оправдания такого шага на демократичном Западе нужен серьезный повод. И этим поводом может стать вспыхнувшая у нас война!

Кирилл засмеялся.