Волшебница Вихря
Шрифт:
— Ну, я готова. Что скажешь?
— Прекрасно! Я обязательно должна научиться вышивать зверей!
— Ты отлично их рисуешь, и непременно научишься.
— Надеюсь. Почему-то рисовать гораздо проще. А вообще, что скажешь? Заинтересую я Слава?
На подруге было светло-бежевое платье, расшитое золотыми нитями, и голубая туника из узорчатой ткани. Золотые солнца Эльта делала сама, а вот колокольчики на тунике я ей вышивать помогала, уж больно их было много.
— Ты выглядишь замечательно! Даже не сомневайся, Слав непременно обратит на тебя внимание.
Девушка улыбнулась.
— Когда нужно,
Я улыбнулась.
— Ты, главное, будь собой.
Эльта кивнула и надела тяжёлое серебряное ожерелье с голубыми самоцветами.
— Вот так. Теперь я почти готова.
Обе по обычаю заплели косы, но на концах оставили пряди свободными. Эльта избрала синие ленты, а я — зелёные. Мы для храбрости взялись за руки, и вышли к братьям.
Элик и Эрх раскрыли рты.
— О!
— Ого!
Я не выдержала и прыснула, и Эльта рассмеялась следом.
— Эрх, ты опять не причесался.
— Такие уж у меня волосы, — фыркнул парень, разглядывая меня. Элик ткнул его локтем, и младший Вихрь перестал пялиться.
Брат подал мне венок из белых звёздных тюльпанов — нежных цветочков, что росли по склонам у самой воды. Эрх вручил сестре яркие колокольчики:
— Как ты и просила, кроха.
Пока мы шли к поляне над морем, Эльта всё оглядывалась. Я лишь по её глазам поняла: корабль причалил, и скоро следовало ждать Огней. Я слышала о роде пламенных людей, и было интересно, каков окажется Слав и будет ли он внешне похож на Власа.
Праздник урожая всегда начинали девичьими танцами. Деревенские должны были пожаловать чуть позднее, а пока что я с жарко колотящимся сердцем поправила косы. Уже пришли многие воины, собрались старейшины из Совета. Был здесь и Илья, и другие старшие наставники. И ещё десятка три незамужних девушек, солнечных невест, как их называли. Мы с Эльтой отошли к ним, поздоровались. Я обрадовалась, увидев на одной платье, что расшивала. Приятно, когда твою работу ценят.
Ждали вожака и гостей. Я старалась глядеть спокойней, но всё равно чувствовала себя не слишком уютно. Гордая, значит? Хорошо, что хоть не надменная, наглая или лицемерная… И всё же мне было обидно до слёз, что мою сдержанность воспринимали так неправильно.
Влас, Слав и его люди пришли всего через несколько минут, и вожаки по обычаю встали впереди прочих. Я разглядывала Слава Огня с осторожным любопытством. Он был также высок, как Влас, но выглядел моложе. Глаза у него были по-кошачьи острые, ярко-зелёные, а лицо мужественное, строгое. Волосы на солнце так и пылали, и были стянуты в строгий хвост. Да, в этом мужчине определённо жило пламя, которое он отлично научился сдерживать.
Музыканты устроились на маленьком холме, невесты встали по широкому полукругу. Я глядела в сторону, и чувствовала на себе десятки взглядов. Смотрел ли на меня Влас? И если да, то о чём он думал?
Вот заиграли дудочки, подключились струны и бубны. Сами собой получались шаги, руки превратились в крылья, и на губах возникла улыбка. Я любила танцевать, и очень по танцам соскучилась. С Эликом особо не попляшешь, он был слишком дурашлив. Теперь же всё получалось красиво, ладно и легко, и я чувствовала, что могу долго-долго так парить. Постепенно
Я отпустила руку предпоследней танцовщицы и неспешно двинулась к мужчинам. Я видела улыбки, слышала тихий смех — гадали, кто станет моим партнёром. Нужно было решиться, собраться с духом. Или сейчас, или никогда. Струшу и позову кого-то незнакомого из гостей, что тоже считалось приемлемым — потом никогда себе не прощу! Я остановилась напротив Власа и, глядя ему прямо в глаза, склонила голову. Думала — сейчас откажется! Но мужчина коснулся моей ладони, поднимаясь, и дружно грянули весёлые голоса. Воины хлопали в ладоши, кивали, и, кажется, совсем не рассердились. Многие ли из них знали о проклятии вожака?
Влас повёл меня чуть в сторону, и я отметила, с какой нежной силой он сжимает мою руку. В моих пальцах бился тревожный пульс, было сладко и радостно, и совсем немного страшно, хотя я уже сделала самое сложное. Мы танцевали, и я, наслаждаясь каждым его властным движением, всё же подметила, как Эльта — красная и смущённая — поклонилась Славу.
Наши пальцы были переплетены, дыхания слажены. Мы всё лучше чувствовали друг друга, вслушиваясь в быстрый ритм. И Влас улыбался мне — это было самое важное. Он танцевал не по принуждению, а с удовольствием. И я танцевала так, как никогда прежде, будто парила над травами. Сама не знала, что умею так. Не знала, что бывает такое пробирающее до глубин души счастье…
Долго не смолкали музыканты, и народу становилось всё больше. Вокруг крепости было всего три деревни — Водная, Горная и Лесная, и можно было представить, какое столпотворение начнётся на поляне, когда соберутся все от мала до велика. Элик тоже танцевал — с какой-то милой, невысокой девушкой в простом платье. Танцевали Эрх, и Илья, и все остальные воины. Им можно было не беспокоиться о том, что обделят вниманием.
А потом Влас потянул меня в сторону, и я с бьющимся сердцем последовала за ним к растущим у самого обрыва соснам. Мне бы следовало пригласить ещё кого-то, но раз уж сам вожак за собой повёл… Будь благословенна его доброта! Он как почувствовал, что мне сейчас не хочется ни с кем вставать в пару.
— Спасибо, — сказал мужчина сдержанно.
— И тебе. Вообще-то это мой первый солнечный танец. Мы с Эликом в поселениях не всегда отмечали с остальными. Бывало, уходили куда подальше, и там дурачились, плясали под музыку ветра как придётся. Нас ещё поэтому странными считали.
— Чем дальше от Вихреградья, тем больше правил и запретов. Не вини людей за осторожность, Веда.
— Не виню, но и не поощряю жестокость. То, как поступили с нами в Булатке, это свинство!
— Они просто вами воспользовались, — спокойно сказал Влас. — Потому что вы им, по сути, никто. Не обижайся, но кого бы ты поставила под удар: гостя или родного брата?