Волшебница Вихря
Шрифт:
— Самоцветные озёра, — сказал Влас. — Здесь мы с тобой проведём ночь, Веда.
— Место волшебное, но почему я ничего о нём не знала?
— Потому что оно священно, и так просто сюда не заберёшься.
— Ты шёл, выбирая исключительно синие узоры, — хитро улыбнулась я, и Влас удивлённо хмыкнул.
— Как это ты так быстро поняла?
— Просто привыкла подмечать детали, вот и всё. Но я бы в любом случае не хотела оказаться в этом каменном лабиринте одна.
— Тем более что его уже затопило, — кивнул мужчина. — Это опасное место, если не знать точного хода. К тому же здесь есть свой страж. Он почуял нас
— Или магия любви, — подхватила я. — Когда люди разные, но им хорошо вместе. Это, кстати, не про нас, — добавила я с улыбкой, и Влас поцеловал мою руку. — Мы во многом похожи.
— Верно, — улыбнулся он уголком рта. — Здесь я возьму тебя на руки.
Дом окружало голубое озеро, и попасть внутрь можно было только по мосту. Мужчина занёс меня на островок, и погладил камни у самого входа, которые замерцали неожиданно редким фиолетовым оттенком.
— Итак, здесь мы совершенно одни, — сказал Влас. — Можем всю ночь наблюдать красоту, разговаривать, или…
— Любить? — сказала я.
— Именно, — отозвался он с тёплой улыбкой. — Идём наверх, любимая. Покажу тебе кое-что красивое.
Не знаю, кто строил этот дом, но он был весь словно из кружев. Я даже не сразу поняла, что это такой светлый, с перламутровым отливом, металл — кованая кровать, и стол, и стулья, а всё прочее белое — занавески, подушки, и даже ковёр возле постели!
— Облачное царство! — вырвалось у меня.
— Я знал, что ты так скажешь, — рассмеялся Влас.
— Потому что так и есть. Откуда всё это? Кто это создал?
— Малик, в пору своей молодости. Ему помогали металлические драконы. Один из них как раз живёт неподалёку.
— Но зачем этот дом был построен и обставлен? Ведь если это те самые Цветные озёра, то они принадлежат драконам ветра, которые не слишком ладят с людьми.
— Я с ними в хороших отношениях, — усмехнулся мужчина. — Хотя из деревенских сюда, конечно, никто не суётся. Дом выстроен в месте скопления магии, и я привёл тебя сюда, чтобы завершить свадебный ритуал. Видишь ли, в роде Вихрей муж не просто берёт жену, он обязан обеспечить ей трёхстороннюю защиту. Первый заслон — это благословение предка, то есть Хранителя Памяти. Второй — связь между супругами, что даёт близость. Именно она рождает полное доверие, благодаря которому мы всегда сможем встретиться во снах. И третий — это волшебство непогоды, концентрированная магия ветров и дождей. Благодаря ей ты сможешь, подобно мне, ощущать грядущие перемены в небе и на земле, и не будешь обижена ни одним самым свирепым ураганом.
— Ничего себе! — поражённо прошептала я.
— Рад, что смог впечатлить, — хмыкнул Влас. — И, кстати, не считаю, что это чересчур. Я ведь не смогу всё время брать тебя в походы, и буду чувствовать себя спокойней, зная, что тебя хранят три надёжных щита. Хотя, их будет даже больше — прибавь Вихреградье и его магию, моих братьев, воинов и само море.
— А ты? — спохватилась я, беря его за руки. — На тебе тоже есть
— Для мужчин всё иначе. Да, меня хранят бури и ветра, да, я близок с Хранителем, и отлично лажу со многими другими драконами, но с чёрными проклятиями совладать не в силах.
— Почему же ведьмы такие сильные?
— Именно та, мать Люсьен — потому что питается временем. Думаю, ей около трёхсот лет, или даже больше, и за это время она создала свою собственную защитную магию и научилась атаковать.
— То есть люди для неё — лишь пища?
— Своего рода лекарство от старости, — кивнул Влас. — А ещё она предсказательница, и точно знает, у кого красть время.
— Значит ли это, что мы, поборов её чары, состарили её?
— И ослабили. Думаю, лет сорок она у меня точно забрала.
Я вздохнула.
— Не хотелось бы мне встретиться с ней.
— Думаю, не придётся, — отозвался Влас. — В Вихреградье она не сунется, да и в этой части моря тьме не разрастись. Не беспокойся.
— Постараюсь, — бодро улыбнулась я. — Кстати, давно хотела спросить…
— Угу.
— Что ты сказал Храну тогда на корабле?
— Попросил его и дальше беречь тебя, и поблагодарил за верность вам с братом. Я был бы рад сказать, что он сможет продолжить себя, но найти ему пару будет сложно.
В носу защипало.
— Ты даже не представляешь, как я счастлива быть твоей! Ты такой замечательный, что мне стыдно за свои промахи и глупости.
— Вот уж глупости! — нахмурился мужчина. — Нечего тебе стыдиться! Про свои руки в крови вспомни хотя бы. Или ты думаешь, что проведённый вами обряд был прост? Он только выглядел несложным, но я знаю едва ли двух человек, которые справились бы с силой, что провёл сквозь тебя Грозовой. Она могла порвать тебя на части, Веда, — сказал он, прижимая мою голову к своей груди. — Но ты не сдалась. Ты — моё сокровище, и достойна всего самого лучшего, пусть даже мне придётся постоянно удивлять и бесконечно радовать тебя…
Глава 12. Конец
Как оказалось, счастье действительно может быть безграничным. Став замужней женщиной, я черпала радость гостями, и никак не могла ею насытиться. Мы с Власом почти не разлучались этой зимой, и поддерживали друг друга во всём. Он согревал меня, я дарила ему прохладу. Он любил слушать, а я рассказывала множество историй, что слышала от родителей. Единственное, что меня немного беспокоило, это странные сны. Они начались спустя месяц после свадьбы, и не отпускали меня ни на одну ночь.
Мне виделось ровное пустое место вроде плоского острова без единого дерева, и замерший, спящий океан. Мне чудилось, что я не могу двинуться с места, и чей-то голос тихо повторял одно и то же: «Я тебя найду. Ты принадлежишь мне». С каждым разом кругом становилось всё темнее, и вскоре слова стали звучать из мрака громко и повелительно.
Конечно, я сразу рассказала об этом Власу, и мужчина насторожился. Мы тотчас попробовали совместное сновидение, и, к нашему общему облегчению, связь установилась легко. Вскоре стало ясно, что единственное, что меня удерживает от кошмаров, это сила Власа. Если я дремала на солнышке, и мужчины не было рядом — неведомый собственник непременно возвращался, звал меня, приказывал сдаться. Помимо этих тягостных и невнятных угроз, всё было хорошо, но я чувствовала, что муж не зря беспокоится.