Волшебник и лесная Фея
Шрифт:
– Где это мы? – настороженно спросил мальчик, отплевываясь от снежинок, по вкусу напоминавших снег из холодильника, в котором самыми жаркими днями попеременно любили отдыхать Жираф и Бегемот, скрываясь от неугомонной стаи зеленых попугайчиков, суетливо носившихся за красными цифрами забытого календаря в мире, известном всем и каждому как Абсурдистан.
Пузырек, тоже недоумевая, отломал, тем не менее, несколько переливающихся на солнце сосулек, и протянул их мальчику и Медвежонку.
Но не успели они и вкуса
Почувствовав себя частью неуправляемого снежного потока, мальчик потерял всякое ощущение себя и от этого подташнивающего чувства провалился то ли в сон, то ли в пустоту.
«Мама», – жалобно протянул он, еще не открыв глаза и неуверенно погружая руку в чью-то густую и мягкую шерсть.
Что-то было так близко, что мальчик чувствовал его теплое дыхание на своем лице и поэтому еще некоторое время не решался открыть глаза. Но, как оказалось чуть позже, совершенно напрасно.
Два бесконечно добрых глаза с интересом рассматривали то, что еще недавно было не более чем жалким комком снега. Распластавшись у камина, комок постепенно оттаивал и обретал форму маленького мальчика, случайно оказавшегося в Царстве Зимних Сказок.
– В нашем мире нет ничего случайного, – прозвучало совсем близко, будто в самой голове, и мальчик, оглядевшись, удивленно посмотрел на мерцающее великолепие, в обнимку с которым пролежал ни много ни мало, но один торжественно бесшумный полет снежинки из ниоткуда в никуда.
«Я есть хочу», – потребительски сухо подумал мальчик, воспользовавшись особенностями этого мира. И, не получив никакого ответа, на всякий случай уже вслух повторил свою просьбу, больше походившую на распоряжение.
Большой Звездный М. (Эм), вновь не обратив никакого внимания на слова мальчика, широко зевнул, блеснув хрустальными и на вид острейшими клыками, и, с удовольствием потянувшись, продолжал наблюдать за пламенным танцем под уютное потрескивание с любовью и заботой собранных кем-то дров.
Мальчик тоже на некоторое время замер, растворившись в ощущении тепла, исходящего поначалу от камина, а потом он перевел взгляд на ожившую картину над ним и так и не смог вспомнить ничего столь же прекрасного, как это загадочное мерное перетекание двух будто светящихся изнутри рыб. И в этом перетекании они, казалось, едва касались струн, протянутых от сердца мальчика до космических глубин Вселенной. И музыка, рожденная от этих прикосновений, потихоньку стала заполнять божественным покоем все его существо, пока он снова не споткнулся об урчание в животе и не заворчал:
– Это же мир сказок! Неужели тут возможно умереть от голода?!
– Сказку
– В Виирдвудc?
– Ну да. Т е в том, что по другую сторону реальности от Сумеречного Леса, в одном из миров, которые он связывает и в каждом из которых проявлен. Как место перехода. Из серых миров, как например Город, в светлые. Из светлых миров, как например УиВ в серые. Т е УиВ, как и любой другой светлый мир – это Виирдвудс для Города. Город, как и любой другой серый мир – Виирдвудс для УиВ. И каждый из этих светлых и серых миров друг с другом как две чаши весов. В одном из них любовь все-таки перевешивает. А в другом страх. Так что Лес этот, в общем-то, видимость одна. В которой, в принципе, и погулять можно, и ягод пособирать и грибов там всяких. Но, в основном, это все же место перехода. В каких-то случаях намеренного. А в каких-то неожиданного. Если вдруг ужалило. Ты что, на вечерних беседах совсем не присутствуешь? Там же интересные истории рассказывают вроде бы.
– Ну, я это… Не успеваю обычно. И что мне про Лес-то слушать, если я и так там постоянно играю. Думал я… просто могли бы как-то отдельно меня предупредить, что ли, учитывая, сколько времени я там провожу.
– С детей там спроса нет. Так что играйся пока. Сколько влезет. Это когда подрастешь, игры совсем другие начнутся.
– И что за игры?
– Для кого какие. Но все при этом на тему страха и любви.
Так что ты не пренебрегай, Малыш, тем, с чем в твой мир либо приходят, как и в ему подобные, либо возвращаются. Меньше пенопласта на своем пути переживешь и пережуешь.
– А с чем приходят? – искренне удивился мальчик. Его-то как раз всегда больше Лес интересовал. Сумеречный. Что был по другую сторону реки, высокой стеной омывающей берега того мира, где он частенько гостил.
– С пустыми ладонями, к небу развернутыми, поэтому и счастьем от внешних, так сказать, раздражителей независящим. А ты так и вовсе светлячок по благословению, но это еще не значит, что и тебе через сумрак пройти не придется…
– А как туда обычно попадают?
– В Виирдвудс?
– Ага.
– Кто как. Кто-то намеренно. В тот или иной. Как я уже сказал. И в этом случае хитрость там есть одна. А кто-то случайно. Прогуливаясь, играя, чего-нибудь там собирая…
Конец ознакомительного фрагмента.