Волшебник необыкновенного города
Шрифт:
– Почему здесь?
– поинтересовался я.
– Увидишь, - невесело усмехнулся он. И охраннику, загородившему вход: - К советнику Ножеву!
Нас пропустили.
Зайдя внутрь, я понял, что изменения в Космотауне коснулись не только внешнего облика.
От того вокзала, что был раньше, не осталось ничего. Сейчас помещение напоминало некий центр слежения. Десятки мониторов, транслирующие изображение местностей вокруг, и десятки магов, внимательно следящие за ними.
Присматриваться к картинкам на экранах я не стал, потому что увидел советника Ножева с учителем Нерком, живых и невредимых, стоящих
Охира, мой надежный телохранитель (и с погонами сектор-офицера на плечах!), тоже был рядом с ними.
– Вы живы, друзья?!
– воскликнул я от сразу нахлынувшего избытка чувств.
– Слава Челию!!
Нерк, и особенно Охира крепко обняли меня с не меньшей радостью, чем я их. Ножев оказался несколько сдержаннее в выражении своих чувств.
– А, Гудвин, - буркнул он хмуро, официально протянув руку.
– И где ты был столько времени?
– В тюрьме сидел, - отозвался я, продолжая похлопывать японца по плечу, словно не веря, что он живой и невредимый.
– Леди Аурия постаралась. А как остальные? Все вернулись? Или…
– Все маги. Кроме Челия, конечно, - пробормотал Ножев.
– В последний момент я смог вытащить группу обратно на Землю. Да, эта продажная стерва очень хорошо постаралась. Даже очень. Можешь полюбоваться.
Он ткнул пальцем в экран.
Я вгляделся в картинку на мониторе.
Ничего себе!
Судя по всему, это было схематическое изображение ближайшего отсюда периметра города, отделенного от Глубинных земель защитным барьером. Зелеными точками, расположенными внутри белой дуги барьера, по моему разуменью обозначались люди и маги обороны. Красными - силы врага.
Так вот. Сил у врага было примерно в два раза больше даже по самым щадящим прикидкам.
Ко всему прочему в углу монитора постоянно вспыхивала картинка с изображением каких-то жутких тварей, отмеченных на схеме крупными красными кружками. Приглядевшись к одной из них повнимательнее, я действительно убедился в просто полной безобидности и даже миловидности летающих бегемотов, напавших на Хрустальный Дворец Совета.
– Там - все гомункулусы Индастритауна, старые и новые, - произнес Ножев хмуро.
– Восстали против своих создателей, безмозглые куклы, как я и предупреждал Совет. С СИ-полями, вшитыми в чугунные лбы, и с оружием, которое наш усиленный барьер сдерживает с великим трудом. И еще там твари-симбионты. И несколько очень мощных магов с Арктура в дополнение к магам Аурии. А Космотаун непонятно почему теряет энергию. Магических потоков сильно утончились, либо вообще пропали. Как думаешь, что можно сделать в такой ситуации?
– Не знаю, - растерянно протянул я, разглядывая на мониторе очередную тварь-симбионта, собранную из тел просто огромной жабы-громобоя и какого-то пятнистого спрута с многочисленными щупальцами.
– Раз не знаешь, тогда не мешай!
– неожиданно рявкнул Ножев. Его тонкие черты лица исказились.
– Шляешься тут, отвлекаешь! У нас много дел. Иди отдохни пока! Понятно?!
Мда.
Координатор из Ножева, конечно, аховый. Разве ж Челий мог позволить себе такое хамство?!
Если бы не друг Охира, крепко ухвативший меня за руку и потащивший в относительно свободный угол бывшего зала ожидания, я бы сказал Ножеву, что я о нем думаю.
Но этого
– Не стоит, - произнес японец, останавливаясь и отпуская мою руку.
– Я рад тебя видеть, Гудвин. Все в порядке?
– Да, нормально, - бодро-похоронным голосом ответил я.
– Если не считать предательства Элии, укравшей мою книжку заклинаний после ночи любви и отдавшей ее затем Аурии, и еще смерти Челия, все просто отлично! Замечательно!!
Охира поморщился.
– Мне жаль, - сказал японец.
– Ситуация критическая, Гудвин. Сил полиции и магов не хватит, если весь вал врага пойдет на штурм. Мы уже сейчас с трудом отбиваемся от разных летающих чудовищ и редких набегов на нашу линию обороны. Основной кулак врага сосредоточен здесь, но если Аурия догадается рассредоточить войска и атаковать город с разных сторон, а не только отсюда, мы вообще будем практически бессильны. Летучих групп патрульных не хватит. Похоже, Космотаун будет уничтожен.
– Неужели все так плохо?
– после долгой паузы пробормотал я.
– А помощь с других планет?
– Я видел только одного инопланетянина, - ответил Охира, покачав головой.
– Вон он стоит, разговаривает с Лазарем.
Я повернулся.
Друид?!
Деревянный одноглазый хранитель, возвышавшийся в зале благодаря своему внушительному росту, уже увидел меня. И махнул сучковатой корявой рукой, подзывая к себе.
– Мне нужно поговорить с ним, - сказал я Охире.
– Подожди.
Друид стоял возле небольшого монитора и задумчиво вертел в руках тонкий серебряный прут. Лазарь, беседа которого с Друидом подошла к концу, заметив меня, дружески кивнул и направился в другой конец зала по своим делам.
– Брррш! Просперо - видел?
– сразу спросил меня Друид.
– Да, - осторожно произнес я. И с надеждой: - Значит, Совет Хранителей поможет Земле?
– Нет. Нельзя Совету - вмешиваться, - проскрипел Друид. Только мне. Просперо - был здесь, юный. Попросил - присмотреть за тобой. Я - присмотрю. Ты - помогать мне будешь. Хозяин - вернулся, вампиры строят домены. Я - чувствую. Окруженный ими, Космотаун останется без магии.
– Так вот оно что!
– воскликнул я.
– А Ножев знает об этом?!
– Он - глупец!
– агрессивно завращав единственным глазом, пробулькал Друид.
– Не говори мне - о нем! Время рубить гнилые отростки. Идем!
Тряхнув своими живописными растительными лохмотьями, Друид зашагал к выходу из вокзала.
Я немного подумал.
Здесь я был не нужен, Ножев ясно сказал мне об этом. Значит, нужно помочь Друиду спасать Космотаун, тем более, если Просперо попросил держаться рядом с деревянным человеком.
Так я и сделал.
– Идем - туда!
– проскрипел Друид, когда мы вышли из здания вокзала.
Его узловатый кривой палец указал на растущее неподалеку молоденькое деревце.
– В дерево полезем?
– спросил я его, сразу догадавшись.
Друид не ответил.
На глазах многочисленных полицейских и магов, заинтересованно наблюдающих за нами, деревце засветилось зеленоватым цветом и призывно замерцало, словно приглашая нас внутрь.
Подойдя к нему, Друид нарисовал своим прутом в воздухе какой-то хитрый знак из дугообразных пересекающихся линий и повернулся ко мне.