Волшебник поневоле

Джонс Ева

— Никто не может спать спокойно, пока Котфа разгуливает на свободе! — крикнул один из всадников в черном. — За него обещана награда — три тысячи гулеров.

Тамир перевела дух. Это не про нее. Если Мугва пожадничал заплатить ей за год работы, навряд ли он станет гоняться за ней и платить такую уйму денег, чтобы вернуть ее назад.

Четверо всадников спешились, сжимая в руках мечи.

Но и так они намного возвышались над толпой — росту в них было футов семь.

Люди испуганно попятились. Стражники оглядели толпу, потом стали обыскивать повозки. Один

из них сорвал вуаль, закрывавшую лицо хрупкой женщины. Ее спутник бросился на защиту, и тут же острие меча уперлось ему в грудь, так что он был вынужден отступить. Сверкая глазами, он гневно смотрел на обидчика, который был чуть ли не вдвое выше его самого.

— Чужестранки открывают лица только своим мужьям, — шепнула Тамир.

Зифон нахмурился и что-то пробормотал, посмотрев сначала на стражника, сорвавшего вуаль, потом на небо.

И вдруг одна, за ней другая гроздь винограда шлепнулись прямо на голову великана. — дерево, раскинувшее над ним свои ветви, обрушило на него целую груду плодов.

Стражник ошарашено посмотрел на дерево, попробовал один плод, скривился и, сплюнув, отошел.

— Близко, но не совсем в точку, — тихонько сказал Зифон.

— Так это твоя работа? — шепотом спросила Тамир.

— Я задумал угостить его плодами враксля — было бы гораздо поучительнее.

— Три тысячи гулеров тому, кто вернет беглого раба Котфу! — крикнул один из всадников.

— Мне бы денежки ой как пригодились! Вот только как опознать этого раба? — крикнул из толпы мужчина с желтой повязкой на голове. — И куда обращаться за вознаграждением?

Стражник в черном стал монотонно перечислять приметы:

— Раб Кофта, тридцати лет, два года работал на полях Лорда Нокстры. Волосы темные, глаза карие. На левой щеке шрам, полученный при побеге. Три тысячи гулеров за живого, две тысячи за мертвого, одна за голову!

— Ну и кровожадный сброд, — сказал Зифон, когда всадники ускакали. — И часто у вас такое случается?

— Бывает, но не каждый день. Я слышал про Лорда Нокстру — гнусный тип, жестокий. Любитель пыток и казней. Но богат, очень богат. Только кто знает, откуда его богатство? Некоторых начинает колотить от страха при одном звуке его имени. Не хотел бы я, чтобы он охотился за мной, — пробормотала Тамир.

— Я тоже, согласился Зифон, наблюдая, как всадники удаляются в сторону ярмарки.

И сразу же воздух огласился рыданиями. Женщина, с которой сорвали вуаль, снова закрыла лицо, но горя своего скрыть не могла.

Ее невысокий муж, попытавшийся дать отпор обидчику, сердито расхаживал взад-вперед. — Дикари! Чтоб их поскорее стервятники склевали! — Рука его кровоточила — меч стражника сделал свое дело.

— Дайте-ка я помогу. — Тамир промыла рану. — Скоро заживет. Наложите чистую повязку на пару дней.

Мужчина поклонился. — Спасибо вам. Оказывается, не все в этой стране варвары. — Он погрозил кулаком вслед удаляющимся всадникам. — Попади они в наши края…

— Понимаю ваш гнев, — сказал Зифон. — Ведь ваша жена ни под вуалью, ни без нее никак не могла оказаться тем крепким парнем, за которым

они гоняются. Следует уважать чужие обычаи.

— Негоже так поступать с гостями, приехавшими на ярмарку, совсем негоже. — Мужчина покачал головой. — Мы надеялись, что к вечеру будем уже далеко. А теперь придется ставить палатки и проводить обряд очищения. Еще раз благодарю.

Он съехал с дороги и направился в поле, ведя за собой фургон с плачущей женщиной.

Тамир с Зифоном пошли дальше. — Думаешь, обряд о котором он говорил, поможет?

— Они в это верят. А вера очень много значит, даже когда жонглируешь. Нужно поверить, что можешь совладать с предметами, сначала увидеть, как ты это делаешь. Создать в уме зрительный образ. Можешь считать, что я дал тебе первый урок.

Зифон замолчал, и Тамир попыталась представить: вот она подбрасывает разноцветные шарики и ловко подхватывает их на лету.

К вечеру небо заволокли тучи. Из белых они постепенно превратились в серые, потом свинцовые. Зарядил мелкий дождь, и все вокруг — люди, дорога, повозки — стало казаться каким-то призрачным.

Зифон уже дважды чихнул. Он приставил ладонь козырьком ко лбу и вгляделся вдаль. — Нужно поискать какое-нибудь укрытие. Поторапливайся — впереди виднеется здание. — Он прибавил шагу, Тамир едва поспевала за ним.

— Я вижу впереди огромную руку, — задыхаясь, выпалила она. — Не иначе, как дурное предзнаменование!

— Лучше сказать, вывеска, рассмеялся Зифон.

На сером облупленном здании с выгоревшими красными ставнями красовалась вывеска в форме громадной руки, которая от порывов ветра раскачивалась из стороны в сторону. Подойдя поближе, они разобрали под ней надпись: «Путники, добро пожаловать в трактир Рука! Хозяин Дж.. Рук».

— Трактир — как раз то. что нужно усталому путнику. Особенно такому, который не привык ходить пешком. — Она искоса взглянула на Зифона.

— Считай, что за сегодняшний день — это первое предзнаменование! — рассмеялся Зифон, хлопнув ее по спине. — Вперед!

Он толкнул деревянные ворота, они распахнулись. Меж выщербленных каменных плит торчали пучки травы, Едва они успели дойти до двери, как разразилась настоящая буря.

Они вошли, навстречу устремился лысоватый толстяк в заляпанном переднике.

— Милости прошу в трактир Рука. Я Дж. Рук. хозяин. Чем мы можем вам услужить? Мы — это в данный момент я один. В наше время помощники — такой ненадежный народ! — он нервно ломал пальцы.

— Нам бы перекусить, — сказал Зифон. — Мы с самой ярмарки ничего не ели.

— Ах да, ярмарка… Не сомневаюсь, что мой так внезапно исчезнувший слуга получил от нее море удовольствия. Хотел бы и я позволить себе такую роскошь!

Он провел их в просторный зал, уставленный истертыми столами, на которых посетители имели обыкновение вырезать свои имена и разнообразные изречения. У стойки, занимающей один конец помещения, выстроилось несколько гостей. Огонь в камине еще не зажигали. С потолка свисали пивные кружки и потрескавшиеся янтарные светильники.