Волшебный локон Ампары
Шрифт:
— Кугуатии или общины?
— И того и другого. Огонь, сожравший топливо в камине, гаснет и сам.
— На Земле этот огонь, вероятно, долго еще не погаснет — топлива в нашем перенаселенном быту хоть отбавляй. — Барба Сибросса с треском натянул куртку на плечи, рассеянно переложил носовой платок из одного кармана в другой. — Будь здоров, амиго! И будь осторожен, чтобы мне не пришлось горько рыдать, внимая звукам печальной «Эль кантар дэ мио Кирилл». [17]
17
«Песнь
— И я желаю тебе безопасности и здоровья!
Проводив Алехандро, Кир-Кор направился в кабинет и, не зная, как избавиться от тягостного впечатления, вызванного затронутой в разговоре с коммуникатором темы, стал укладывать в скрин раздобытые на Земле сувениры. Достопамятное красное перо из прически певицы-блондинки, дассар, длинный кусок красной в белый горошек ткани, пресс-релиз, пульку-ампулу от пойэта, пенал с требухой свирепого альгера… Покопался в скрине, нашел золотую цепочку и пропустил сквозь нее колечко Марсаны. Высокий прерывистый писк видеотекторного звукосигнала позвал его к афтеру.
— Афтер ноль, — сам не зная почему, задействовал он автоматику фразой коммуникатора. — Слушаю вас.
— Слышу, но не вижу, — насмешливо произнес знакомый голос. — Давно не приходилось мне разговаривать с напуганным абонентом. Ты, должно быть, кого-то боишься, грагал?
— Гроссмейстеру Великого Ордена померещилось. Это бывает. Афтер контакт.
Несколько секунд они разглядывали друг друга. Джугаш-Улья Каганберья упорно сверлил видеоабонента сливоцветным глазом — словно решал для себя дилемму: прихлопнуть наглеца, как букашку, немедленно или повременить. Кир-Кор молча ждал объяснений.
— Я потревожил тебя, извини, — проговорил незваный видеогость и приподнял на уровень плеча синеобложечную брошюру, чтобы грагал смог увидеть ее через афтер. — Мне захотелось выразить тебе сочувствие по поводу ночного эксцесса, а также поздравить с редкостной удачей.
— Удачей?.. Я тронут, мессир, спасибо.
— Надеюсь, грагал, тебя не ввела в заблуждение символика нашего Ордена… та, которую использовали в своих целях налетчики?
— В брошюре нет ни слова о символике, — сказал Кир-Кор. — Ни слова, ни видеокадра.
— Я пользуюсь приватной информацией, — не моргнув глазом исправил свою оплошность верховный пейсмейкер.
— У главы Великого Ордена, видимо, очень широкие связи.
— Логично мыслишь. Великий Орден Пейсмейкеров — хозяин на этой планете.
— Бандитствующее отребье использует хозяйскую символику?
— У-у… — протянул Джугаш-Улья Каганберья, — это удар ниже пояса…
— После убийства Олу Фада я осознал, что по такого рода ударам есть просто непревзойденные мастера.
— Поэтому ты согласился на роль перепуганной черепахи и втянул конечности в панцирь апартаментов?
— А кое-кого эта моя непрезентабельная роль мало устраивает?
Гроссмейстер шевельнул усами, покривил рот в улыбке.
— Не бойся, — сказал он покровительственным тоном, — никто сегодня твой панцирь трогать не будет. И близко не подойдет.
— Я не боюсь.
— Уж раз ты согласился на публичную ретропиктургию, тебя не станут тревожить до этого волнующего момента — спокойно можешь
— Я подумаю, — сказал Кир-Кор.
— Подумай. Мне кажется, твое решение будет благоразумным независимо от того, отменят тебе сегодня отпускную визу или нет.
— Я подумаю и завтра в это же время сообщу заинтересованным лицам о моем решении.
— Итак, до встречи, грагал.
— До встречи, гроссмейстер.
Афтер подернулся молочно-белым флером. Кир-Кор отвернулся от видеотектора, подошел к столу, осмысливая реалии усложнившейся ситуации. Верховный пейсмейкер прет напролом, и это понятно: времени для дипломатических игр у него уже нет.
«Это не только понятно, — подсказал внутренний голос, — это вдобавок опасно. И для тебя, и для твоих друзей».
«Да, — подумал Кир-Кор. — Если Орден решился на прямой шантаж, его угрозами не стоит совершенно пренебрегать. Но у нас есть отсрочка. Большой крокодил вряд ли предпримет что-нибудь серьезное до завтрашнего утра».
«Не слишком-то обольщайся… Они способны нанести удар и днем и ночью. Упустившие время злодеи способны на все».
«Дневной свет режет злодеям глаза, и они, как правило, плохо его переносят. Я успею посоветоваться с Ледогоровым, еще не вечер».
«Свет дня, возможно, их остановит, но сразу после ретропиктургии обстоятельства могут измениться с молниеносной быстротой».
— Еще не вечер, — произнес Кир-Кор и щепотью взял со стола золотую цепочку с кольцом. Рука его дрогнула — перед мысленным взором со скоростью удара молнии пронеслась мозаика последних событий на Театральном: песчаный пляж, Марсана и нависший над подбитым катамараном лавонгайский «искатель». Ведь они знают теперь о Марсане!.. И самое страшное — знают, кто она и откуда…
Не в силах отогнать тревогу, Кир-Кор набросил цепочку на шею и деревянными пальцами стал застегивать миниатюрный замок. «Не посмеют, — с надеждой думал он. — Нет, не посмеют».
«А если все же они попытаются разыграть „финшельскую карту“?»
«Придется мне принять любые их условия, только и всего».
«Удалишься в просторы Дигеи?»
«Да хоть в преисподнюю! Если мне предоставят необходимый для этого транспорт».
«Ох, как сейчас тебе пригодился бы совет Ледогорова!»
«Без паники, цветок моей души, без паники!.. В конце концов, я даже соглашусь добровольно отправиться на Лавонгай — и разыгрывать „финшельскую карту“ сектантам-пейсмейкерам просто не понадобится». Эта мысль подействовала на него успокоительно. Если есть принципиальная возможность подстраховать безопасность Марсаны, с ответным ходом в затеянной пейсмейкерами шахматной партии торопиться не следует.