Волшебный витраж
Шрифт:
– Чей еще охранник? – спросил он.
– Мистера Брауна, кого ж еще, – ощерился здоровяк. – По эту сторону стены лес принадлежит ему. А в свои владения он посторонних не допускает.
– Чушь! – сказал Эндрю.
– Не верите – идите спросите мистера Брауна, – сказал здоровяк. – У него все четко прописано, все бумаги в порядке. Так что проваливайте отсюда. Быстро.
Эндрю попятился.
– Это мошенничество! – воскликнул он. – Вы не имеете права выдворять меня с моей же земли! Да, я определенно поговорю с вашим работодателем. Ваша фамилия?
– Охранник я, – сообщил здоровяк. – Такая
Деваться было некуда. Эндрю, белый от ярости, развернулся и зашагал прочь. От злости он даже позабыл, что всего минуту назад заблудился в лесу. Повернул в сторону Мелстон-Хауса и ринулся туда большими яростными шагами, а Эйдану пришлось бежать, чтобы поспеть за ним. Естественно, очень скоро между деревьями показался выбеленный дождем зеленый луг. Эндрю, кипя от гнева, шагал между овцами Уолли Стока.
– Это мой лес! – твердил он. – Он принадлежал моему прадеду! Это написано во всех документах! Я позвоню адвокату! Этот Браун не имеет никакого права отгораживать половину леса, а тем более нанимать охранника, чтобы нам угрожать!
Эйдан покосился на свирепое бледное лицо Эндрю и преисполнился уважения. Он впервые видел, какой Эндрю бывает грозный. И ему стало интересно, чем все это кончится.
Когда они пришли домой, Эндрю метнулся в кабинет и выволок оттуда пыльную пожелтевшую папку, где хранились все документы на Мелстон-Хаус и его угодья.
– С ума сошли – по всему дому мокрядь разводить или что? – поинтересовалась миссис Сток.
Эндрю не стал ее слушать и разложил на столе план поместья, хотя на бумагу с его волос плюхались капли воды.
– Вот, смотри! – сказал он Эйдану, раздраженно смахивая воду с плана. – Так я и думал.
Вот эта линия – граница владений, и она проходит вокруг всего леса. А земля усадьбы кончается на опушке! А он еще грозился собаку спустить!
Он схватился за телефон и в ярости набрал номер своего адвоката.
– Подавать ленч или вы опять уйдете? – спросила миссис Сток.
– Потом, – отозвался Эндрю, прижав трубку к уху. – Я очень зол, у меня нет аппетита. Алло! Позовите, пожалуйста, Лину Баррингтон-Сток. Это срочно.
– Вы меня слышали? Ленч! – влезла миссис Сток.
Голос в трубке говорил Эндрю, что сейчас миссис Баррингтон-Сток нет, но она обязательно перезвонит, если Эндрю назовется и оставит свой телефонный номер. Эндрю обжег миссис Сток сердитым взглядом и прошипел:
– Эйдан поест. Я занят.
– Простите? – спросили в трубке.
– Эндрю Хоуп, Мелстон-Хаус, Мелстон, – ответил Эндрю. – Мой номер у вас есть. Я его не помню. Миссис Сток, уйдите. – И он повесил трубку, схватил телефонный справочник и стал лихорадочно листать страницы с Браунами.
– Я не привыкла к такому обращению, – заявила миссис Сток.
И выскочила вон.
Эйдан сообразил, что Браунов хватит страниц на сто, не меньше, оставил Эндрю разбираться с ними и тихонько ускользнул переодеться в сухое. Вернулся и обнаружил, что нужного Брауна Эндрю еще не нашел. И ругается.
– Я два раза просмотрел всех Браунов – тут нет никакого Брауна из Мелстонской усадьбы, нет – и
– Ну, значит, можно и поесть, – предложил Эйдан.
– Нет-нет! – замахал рукой Эндрю. – Я с каждой минутой все злее и злее!
Он отшвырнул справочник и, хлопнув дверью, умчался наверх.
Эйдан засел в кабинете: он прекрасно понимал, что Эндрю и в самом деле сильно обидел миссис Сток, и боялся попасться ей под горячую руку. «Запеканка из цветной капусты, – думал он. – Ведрами». И он по-прежнему сидел в кабинете, когда Эндрю снова ворвался туда взглянуть на карту. Эндрю был одет куда приличнее обычного, если не считать кожаных заплат на локтях твидового пиджака, и даже завязывал галстук.
– Еду поговорить с мистером Брауном, – сказал он, вытащив карту из рюкзака. – Ага. Вот. Так я и знал: туда еще поди доберись, в эту усадьбу. А ты лучше держись подальше от миссис Сток. В рюкзаке у меня бутерброды, съешь их на ленч.
Он сердито затянул узел на галстуке и бросился прочь по коридору.
– А теперь вас куда понесла нелегкая? – донесся до Эйдана голос миссис Сток.
Голос Эндрю ответил:
– Не ваше дело, кого я хочу придушить!
Потом грохнула входная дверь. А сразу после этого Эйдан услышал, как завелся мотор, загремела щебенка и машина Эндрю с ревом укатила по подъездной дорожке.
Дождь, кажется, ослабевал. Эйдан решил улизнуть на улицу, едва развиднеется. А пока он съел бутерброды, а затем перебрался в гостиную, рассчитывая побренчать на пианино. Однако там оказалась миссис Сток, которая в порыве мести снова передвигала пианино в самый темный угол. Эйдан поспешно ретировался. Поскольку дождь сменился моросью, он надел не успевшую просохнуть ветровку и вышел. Все лучше, чем оставаться под одной крышей с миссис Сток.
Эйдан уже привык к не-такому-уж-уютному ощущению за пределами территории Мелстон-Хауса. И решил разведать другой конец деревни. В конце подъездной дорожки он повернул направо и двинулся под горку, мимо церкви в окружении деревьев, а потом мимо деревенского пастбища и паба. Там болталась местная детвора. Деревенская школа – где она, Эйдан еще не выяснил – наверняка закрылась на каникулы. Эйдан никого здесь не знал и двинулся дальше, теперь уже в гору, мимо магазина и парикмахерской, к новым домам на окраине деревни. Однако туда он не дошел, поскольку наткнулся на футбольное поле. Там висело большое объявление, возвещавшее, что «В СЛЕДУЮЩУЮ СУББОТУ ЗДЕСЬ БУДЕТ МЕЛСТОНСКИЙ ЛЕТНИЙ ФЕСТИВАЛЬ», – правда, стояла дата не следующей субботы, а через одну. Все тут немного с приветом, подумал Эйдан. И юркнул в ворота, сгорая от любопытства, поглядеть что да как.
Футбольных ворот там не было, но это не помешало одиннадцати мальчишкам – ой, нет, двое из них были девчонки, – затеять футбольный матч на мокрой траве, разметив ворота грудами курток. Команда, в которой было шесть игроков, побеждала. На глазах у Эйдана они забили два гола.
Эйдан напустил на себя нарочито беззаботный вид и расслабленной походкой подошел поближе. За это время в ворота команды из пяти игроков забили еще один гол.
– Хотите, могу на воротах постоять, – предложил он таким тоном, будто ему было, в общем-то, все равно.