Волшебство соблазна
Шрифт:
У Аманды слегка кружилась голова. Она убеждала себя, что это от голода и усталости, а не от прикосновений Мака Далтона. Она беспомощно сложила руки на груди. Хотя грудь была небольшая, но вполне устраивала ее. Она не раз отказывалась от предложения своего бывшего мужа, пластического хирурга, увеличить размер. Даррелл говорил ей, что это от затянувшейся депрессии.
Аманда взглянула на Мака Далтона. Он так изменился и выглядит великолепно: кожа блестит, волосы и ресницы потемнели от влаги. Его взгляд не отрывался от нее и был еще более откровенным,
Его низкий голос перекрывал шум дождя:
— Маленький кусочек вашего яблока привел к большим последствиям, чем сделка, за которой я пришел. — Мак остановился сзади нее, его бедра почти касались пластикового стула, и он прекрасно понимал, куда устремлен взгляд этой женщины.
Она высоко подняла подбородок.
— Вы, конечно, увеличили шанс на то, чтобы мы договорились, но я до сих пор не приняла решения о колодце. В любом случае я планирую быть очень экономной по-женски. Вам понятно, сосед?
— Почти, но, когда ваши милые карие глазки так сверкают, трудно сосредоточиться на том, что вы говорите.
По телу Аманды будто пробежал электрический разряд, вызвав в сердце и голове мгновенную панику. Она беззвучно отругала себя за то, что так реагирует на него, и резко сказала:
— Что ж, думаю, это не так трудно сделать.
— Я тоже, Аманда. — На губах его появилась ленивая улыбка. — Но не подходите слишком близко, а то может ударить молния.
Аманда хотела встать и выпрямиться во весь рост, чтобы заглянуть ему прямо в глаза, но дрогнула и отступила на несколько шагов.
— Оставьте ваш тон. Бизнес — это бизнес. Я не хочу ни на что отвлекаться. Закончить строительство этого дома для меня очень важно, — твердо сказала она.
Далтон засунул большие пальцы в петли от пояса джинсов, руки его лежали на бедрах.
— Черт побери, я сделаю все, чтобы это запомнить. — Хотя улыбка постепенно исчезла с его губ, глаза по-прежнему горели. — Нельзя сказать, что вы были очень сговорчивы, соседка.
Мокрый и разгоряченный, Мак подумал вдруг, что давно не испытывал такого состояния в обществе женщины. Даже если посчитать, что он мокр от дождя, а горяч от ее темперамента. Аманда встала и начала ходить по комнате, разглядывая его в очках, как подопытный экземпляр. Он, прислонившись к дверной раме там, где должна быть дверь, в свою очередь, изучал ее.
— Мак, вы женаты?
А может быть, тут есть какая-то надежда? Ему не понравилась дерзость Аманды.
— Нет, я вполне доступен.
Она холодно заметила:
— Я не это имела в виду. Мне кажется, что я про вас что-то знаю, но не могу вспомнить что. Это мучает меня с нашей первой встречи. Мы с вами встречались раньше?
Привозил ли доктор Даррелл Чапин когда-либо Аманду в «Кингз рэнсом»? Он не мог этого вспомнить, потому что большинство женщин Даррелла были блондинками.
— Вам кажется, что вы видели меня раньше?
— Да… может быть.
— Возможно. — Большие пальцы его рук были по-прежнему засунуты в петли ремня, все тело было напряжено. Он вдруг вспомнил,
Наблюдая за ней, мокрой, но забавной и чертовски сексуальной, ему было очень трудно обсуждать сейчас что-либо — особенно его прошлое. Он не хотел тревожить в ней эту боль. Он сам был свидетелем того, как доктор устраивал целый парад своих любовниц с их скульптурными подбородками и выпирающими бюстами.
Аманда не заслуживала такого обращения. Он знал, что ему нечего сказать ей, кроме того, что она и так уже знала о своем бывшем муже.
— Аманда, я тоже приехал сюда, чтобы начать все заново, но уверяю вас, с самыми добрыми намерениями.
Если, конечно, не считать, что хотеть ее — это преступление, вдруг подумал он. Мак Далтон не мог припомнить, чтобы он когда-либо так желал женщину.
Нужно снова побывать под дождем, чтобы немного охладиться. Он приказал своему телу расслабиться. С женщиной, которая способна под дождем залезть на крышу, чтобы устранить неполадки, шутить не следует. И она дала ему ясно понять, что хочет остаться одна. «Нет» означало «нет».
Аманду знобило.
— Вам лучше сейчас уйти. Я замерзла. Мы можем поговорить позднее. — В уголках ее губ мелькнула улыбка. — Может, я вспомню, где вас видела. В любом случае я сейчас удаляюсь и думаю, что вы поступите так же. — Она быстро прошла мимо него к двери.
Промокший до нитки, он все равно испытывал жар от присутствия этой женщины — частично от ее чувственности, частично от ее раздражительности. «Не трогай меня», — говорило в ней все.
Но смотреть-то было можно, тем более что мокрая футболка давала ему эту возможность. Он вспомнил, как солнечный луч, отразившись в ее волосах, придавал им оттенок нового медного центовика. А сейчас ее лицо в форме сердечка обрамляли волны мокрых прядей.
Она казалась рассеянной, внимание ее было приковано к джипу. Мак догадался, что ей отнюдь не хочется выскакивать снова на дождь, но его старый пикап стоял еще дальше.
— Где вы остановились, Аманда? — спросил он.
— «Эйрстрим» на Глен-Оукс-парк. — Обхватив себя руками, чтобы было теплее, она, вся дрожа, повернулась к нему. Его желание уехать как будто бы уже испарилось. Она обеспокоенно посмотрела на него.
— Что такое? — спросил он, с трудом отводя взгляд от злополучной футболки.
— Еще раз спасибо за помощь с крышей. — Она показала рукой на цементную плиту. — Посмотрите, все сухо, за исключением места, куда успел попасть дождь.
— Да. Толь как раз для этого.
Какое-то время Аманда молча смотрела на него. Казалось, она борется с желанием что-то сказать, но не решается.
— Извините, — пробормотала она наконец, приподняв подбородок. — Но мне придется попросить вас еще об одном одолжении. — Она повернулась и указала на свой джип. — Последний раз, когда шел такой же дождь, я не могла его завести. Водитель в клубе сказал, что его надо отвезти в мастерскую, но я этого не сделала.