Воплощение замысла
Шрифт:
Командовать флотилией назначили С. Г. Горшкова. Я опять стал начальником штаба.
Часть вторая.
Десант - дело отважных
Москва салютует азовцам
Победа под Сталинградом всколыхнула страну. Народ понял: начался коренной перелом в ходе войны. Сознание этого утраивало силы воинов. Почти на всех фронтах советские войска двинулись вперед. Началось наступление и у нас, на Северном Кавказе. За короткий срок фашистские оккупанты были изгнаны из Чечено-Ингушетии, Северной Осетии, Кабардино-Балкарии, Ставропольского края. Враг терпел поражение на Кубани и под Ростовом. Войска Северо-Кавказского фронта вышли на побережье Азовского моря, освободили Ейск, Азов, Приморско-Ахтарскую.
В
Пока мы рассчитывали на небольшие корабли - малые охотники, торпедные и броневые катера, катерные тральщики, речные сторожевые катера полуглиссеры. Их можно было перевезти по железной дороге.
Первое время трудиться приходилось в кавказских портах, в основном в Поти. Формирование всегда процесс трудный, тем более когда всё - и людей, и корабли, и снаряжение - надо не только заполучить, но и перебросить за сотни километров. Хорошо, что штаб наш был слаженный, мы понимали друг друга с полуслова. Меня окружали товарищи, с которыми вместе пережили тяжелые бои за азовские базы, за Тамань и Новороссийск. Моим заместителем и начальником оперативного отдела штаба назначили капитана 3 ранга А. А. Урагана, работавшего до этого начальником штаба Донского отряда кораблей. Разведкой по-прежнему ведал капитан 3 ранга А. С. Бархоткин. И флагманский инженер-механик был тот же - инженер-капитан 3 ранга А. А. Бахмутов. Много прежних сослуживцев встречалось и в политотделе, который возглавлял С. С. Прокофьев, ставший теперь капитаном 1 ранга (в конце 1942 года политработники получили общие с командным составом воинские звания).
Комплектовали экипажи кораблей. Многие командиры, их помощники, механики, так же как и специалисты дивизионов, - наши старые знакомые, люди, воевавшие на Азове и в Новороссийске. Вместе с матросами и старшинами они работали без устали. Подгонять никого не приходилось. Корабли принимали придирчиво, со всеми предосторожностями грузили их на специальные платформы. Всю дорогу экипажи не расставались с ними, берегли пуще глаза. А дорога долгая. Нередко моряки вместе с железнодорожниками восстанавливали разрушенный врагом путь.
Артиллеристы грузили орудия, тягачи, боеприпасы, везли с собой оправдавшие себя подвижные артиллерийские батареи. Не отказывались и от стационарных дальнобойных пушек с их сложным хозяйством - какая без них береговая оборона... По-хозяйски занимала теплушки морская пехота - шумная, жизнерадостная.
После Поти сотрудники штаба и политотдела перебрались в Ейск, который становился главной базой флотилии. Некогда красивейший город встретил нас развалинами и безлюдьем. Неподалеку от порта отыскали более или менее сохранившиеся здания для штаба и политотдела. В глубоком каменном подвале развернули флагманский командный пункт с узлом связи.
Труда предстояло уйма. Надо было заново восстановить портовое хозяйство, склады, мастерские. Строители возводили на берегу батареи. Морские пехотинцы приводили в порядок укрепления на подступах к базам.
Корабли еще не поступили, а флотилия уже воевала. Самолеты авиагруппы - в нее входили штурмовики, разведчики Р-5, морские ближние разведчики (МБР-2) - уже летали над морем, вели разведку, нападали на вражеские конвои.
Флагманский
Это было началом. На гребных и парусных суденышках моряки по узким протокам вдоль и поперек исходили плавни, доставляя сражавшейся в этих гиблых местах пехоте боеприпасы и продовольствие.
Флотилия в оперативном отношении была подчинена командованию Северо-Кавказского фронта. Но мы держали офицеров связи и при штабе Южного фронта, с которым также взаимодействовали.
В конце апреля прибыли первые корабли. По импровизированным слипам спустили с железнодорожных платформ на воду пять малых охотников. В мае получили больше - 12 бронекатеров, 2 торпедных, 7 катеров-тральщиков, 12 полу глиссеров. Еще 12 полу глиссеров выгрузили в Краснодаре - они стали ядром Отдельного Кубанского отряда кораблей, которому предстояло действовать в низовьях Кубани.
Противник значительно превосходил нас в количестве кораблей. По докладу Бархоткина, анализировавшего данные наблюдения авиаразведки, на 20 апреля противник в азовских портах имел 61 боевой корабль и 55 вооруженных судов. Вскоре гитлеровцы ввели через Керченский пролив еще 5 канонерских лодок, вооруженных сильной артиллерией. Но у нас теперь был перевес в авиации. Благодаря тесным контактам с командованием фронтов мы могли рассчитывать на поддержку трех воздушных армий. Авиация же противника в апреле - июне понесла большой урон. В грандиозных воздушных сражениях над Кубанью враг потерял 1100 боевых самолетов и был вынужден держать авиацию на аэродромах, находящихся подальше от линии фронта.
Не дожидаясь пополнений, мы смело выводили свои корабли в море. Дня не проходило без боевых стычек. Взаимодействуя с летчиками, моряки нападали на конвои противника, выставляли на его коммуникациях минные банки.
Немецко-фашистское командование встревожилось. Оно снимало с других участков фронта авиацию и нацеливало ее на корабли и базы флотилии. Наши истребители не всегда поспевали вовремя отогнать "юнкерсы", и те, случалось, сбрасывали свой груз, причиняя нам неприятности. Правда, мы быстро восстанавливали разрушенное, и боевая работа не прерывалась. По заявкам пехоты мы высаживали десанты. Командующий Северо-Кавказским фронтом генерал И. Е. Петров подчинил нам две стрелковых дивизии, так что недостатка в бойцах для десантов мы не испытывали.
1 мая по приказу командования фронта мы высаживали на косу Вербяная (это севернее Темрюка) тактический десант в составе 238 бойцов из 41-й дивизии НКВД. Руководить высадкой командующий флотилией поручил мне. Десантники, сойдя с кораблей, углубились в плавни. Противник открыл артиллерийский огонь по нашим катерам, лучи его прожекторов высвечивали поверхность моря и береговую черту. К месту боя устремился вражеский дозорный катер. Два наших малых охотника под командованием старшего лейтенанта В. Н. Филиппова и лейтенанта М. Н. Рудмана орудийным огнем (его уточняли корректировщики, высадившиеся вместе с пехотой) подавили вражеские батареи, уничтожили прожекторы, а затем вступили в бой с немецким катером и вынудили его выброситься на мель. Команда этого катера сдалась в плен. С рассветом над плавнями закружились вызванные нами истребители 8-й воздушной армии, прикрывая десантников от налетов вражеской авиации.