Воплощение замысла
Шрифт:
Десант изменил положение на приморском фланге 9-й армии, и ее части перешли в наступление. К району боев подошел из-под Краснодара дивизион полуглиссеров. Свободно передвигаясь в плавнях, эти легкие корабли пулеметным огнем поддерживали атакующую пехоту, обеспечивали связь между подразделениями, вели разведку, переправляли бойцов через бесчисленные протоки, эвакуировали раненых. Вскоре весь этот участок был очищен от противника.
Затем последовали удары наших кораблей и авиации по врагу в районах Темрюка, Голубицкой, Чайкино - снова в интересах 9-й армии.
12 июня по заявке другого нашего соседа - 44-й
Корабли наши не застаивались в базах. У нас не было корабельных соединений с их штабами, поэтому каждый выход кораблей, каждый бой приходилось планировать нам, штабу флотилии, производить расчеты, разрабатывать всю боевую документацию. Более того, осуществляя непрестанно возникающие замыслы командующего, офицеры штаба сами выходили в море и водили корабли в бой. И это было оправдано: никто лучше их не знал плана, намеченного штабом, оперативной обстановки в море и на берегу, да и боевого опыта им было не занимать.
Чаще всего в море выходил наш новый начальник отдела боевой подготовки капитан 2 ранга Николай Константинович Кириллов. Офицер бывалый: еще в гражданскую командовал ротой. Потом учился, стал моряком, вырос до командира дивизиона кораблей. Окончил Военно-морскую академию. Преподавал на курсах командного состава. С начала Великой Отечественной воевал на Балтике, потом - на Ладоге. На Волжской военной флотилии командовал бригадой кораблей. Словом, человек боевой, умеющий работать с людьми. Он налаживал порядок в учебе и экипажей, и командиров, на деле показывал офицерам, как строить бой и добиваться победы. Командующий доверял ему самые сложные задачи.
Лето 1943 года вошло в историю Курской битвой, поставившей фашистскую Германию перед военной и политической катастрофой. Советские войска перешли в стратегическое наступление широким фронтом. Не отставали и наши сухопутные соседи. Продвигаясь вперед, они предъявляли нам все более высокие требования.
Во второй половине августа командующий ознакомил нас с только что поступившей телеграммой. 44-я армия Южного фронта готовилась наступать на Таганрог. Командарм просил флотилию высадить тактический десант и тем помочь продвижению войск.
– Связывайтесь с Петровым, - приказал мне контрадмирал.
Мы по-прежнему подчинялись Северо-Кавказскому фронту и без ведома его командования не могли решать столь серьезный вопрос.
Генерал И. Е. Петров, выслушав С. Г. Горшкова, предложил поддержать наступление соседа.
Сидим над оперативной картой. В общих чертах мы уже знакомы с планом операции. Войска 44-й армии наступают на Таганрог с востока. Конно-механизированная группа генерала И. А. Плиева прорывает линию фронта с севера и выходит к морю западнее города, отрезая противнику путь отступления.
Чем мы можем помочь наступающим?
Острый карандаш командующего бегает по карте. Во-первых, заблокируем порт, чтобы ни один транспорт не прошел. Во-вторых, будем держать порт под
Бархоткин, чьи разведчики облазали все побережье, предлагает два района - у Безыменовки, значительно западнее Таганрога, или в хуторе Веселом, всего в нескольких километрах от порта.
Командующий задумывается, а потом решительно помечает оба пункта.
– Будем высаживать два десанта!
В Безыменовке высадим усиленную роту 384-го батальона морской пехоты. Десант возглавит командир батальона капитан Ф. Е. Котанов. Полгода назад он высаживался на Малую землю начальником штаба, а после гибели Ц. Л. Куникова принял на себя командование десантом. Начальником его штаба я предлагаю послать лейтенанта К. Ф. Ольшанского, тоже уже побывавшего в десантах.
В хуторе Веселом высадим небольшой отряд - 100 бойцов из 77-й стрелковой дивизии. Его назначение - отвлечь на себя внимание противника, а в случае отхода гитлеровцев пересечь им дорогу.
Быстро готовим боевой приказ, доводим его до исполнителей. Командиром высадки основного десанта пойдет Кириллов. Начальником его штаба назначается капитан-лейтенант М. М. Дементьев, наш флагманский штурман. Получают задания и другие работники штаба.
Организуем ночные учения по посадке на корабли и высадке десантников. С командирами кораблей проводим тренировочное совместное плавание в темное время суток, учение по связи.
Политработники, проинструктированные С. С. Прокофьевым, проводят собрания и митинги, беседуют с моряками кораблей, с десантниками. Говорить людям о десанте, о местах высадки, понятно, пока нельзя: все готовится в строгой тайне. Но у политработников всегда есть о чем вести разговор, не называя конкретной боевой задачи. Речь идет о главном - о мужестве и героизме, об успехах наших войск на фронтах, о том, что народ ждет вклада и от азовцев в дело освобождения родной земли. Люди понимают: предстоят большие дела. И как всегда в таких случаях, возрастает поток заявлений о приеме в партию. К беседам с моряками и десантниками начальник политотдела привлекает и нас, штабников. Никакие ссылки на занятость в расчет не принимаются.
– Поймите, это так же важно, как разработка плана боя, - говорит Прокофьев.
– Командующий занят не меньше вас, а его не приходится упрашивать. Не упускает случая, чтобы встретиться и поговорить с людьми.
27 августа отряды бронекатеров и минометных кораблей (мы получили несколько бронекатеров, вооруженных реактивными установками, близнецами сухопутных "катюш") выходят в море. Непрерывно несут вахту в воздухе наши самолеты. На флагманском командном пункте напряженная тишина вначале нарушалась лишь приглушенными зуммерами телефонов и стрекотом телеграфных аппаратов. Но вскоре одно за другим стали поступать донесения по радио. Командующий через меня и операторов отдает распоряжения командирам, ободряет их. Наши корабли и авиация атакуют вражеские конвои, пытающиеся прорваться к Таганрогу, обстреливают и бомбят порт, корректируют стрельбу дальнобойной береговой артиллерии.