Вопреки себе
Шрифт:
– Прости, что долго. Сам понимаешь, такие вещи вообще одним днем не решаются.
– Но ты решил? – подошел к охраннику Зиргрин.
– Обижаешь, - протянул тот увесистую кожаную папку. – Здесь все.
– Спасибо.
– Перестань, я же не дурак, понимаю. Поехали? Приемные часы и без того закончились, придется приплатить.
Зиргрин только молча кивнул, открывая дверь автомобиля. Дима сел за руль, больше ничего не говоря. Он увидел, что Зиргрин углубился в чтение документации, так что не стал мешать.
Андрей проснулся от странной боли в шее, словно его пчела ужалила.
Глаза неохотно раскрылись. А когда зрение сфокусировалось, и он увидел, кто к нему пришел…
– Ты!
– Досталось тебе, - произнес Зиргрин, отступив от кровати так, чтобы зафиксированный человек мог его видеть.
– Сука! – горько рассмеялся дальнобойщик. – Меня инвалидом сделал, а у самого – ни царапины! Зачем пришел? Пожалеть? Подавись своей жалостью!
– Я не способен испытывать это чувство, - произнес парень. – В данном случае, это просто мой принцип. Хочу исправить последствия своей глупости.
– Исправить? Из-за тебя я – калека. Что ты исправишь? Сломанный позвоночник?
Архан приподнял одеяло и ущипнул дальнобойщика за ногу.
– Все исправлю, и сломанный позвоночник тоже.
Глаза Андрея, впервые после аварии ощутившего боль в ноге, широко распахнулись.
– Нога! Я чувствую! Что ты сделал?
– Ввел тебе панацею. На полное восстановление потребуется пара недель, но по прошествии этого времени никаких последствий аварии не останется. Более того, исцелятся даже некоторые хронические болезни. Можешь считать это магией. Мой отец некрасиво с тобой поступил, я прошу за него прощение. Так как во всем виноват только я, то я же оплатил все твои долги. Компенсировал стоимость товара и фуры. Более того, после выписки тебя ожидает новый грузовик с двумя типами полуприцепов. Один обычный, другой – рефрижератор.
– Какого черта… - осоловело пробормотал Андрей, с недоверием вчитываясь в подсунутые ему под нос документы, согласно которым он теперь становился собственником личного грузовика. Он даже не надеялся когда-либо накопить денег на свою фуру, тем более, на новую!
– Знаешь, после нашей с тобой встречи на той трассе у меня в жизни произошло так много перемен, - произнес архан, присаживаясь на стул рядом с кроватью больного. – Одно я понял отчетливо: такая вещь, как карма, существует. Не совсем в традиционном понимании, но что-то такое точно есть. Ты оказался случайной жертвой моего необдуманного поступка, запустившего цепочку таких событий, что даже вспоминать не хочу. Мне хочется надеяться, что сегодня я смог хоть немного исправить свою судьбу.
Сказав это, Зиргрин положил папку с документами на прикроватный столик, отодвинув в сторону лекарства. Парень на самом деле ощущал себя так, словно только что
Зиргрин неспроста решил заняться раздачей долгов прошлой жизни после разговора с Урташем. Именно тогда он осознал, что является инородным телом во всех мирах. Ему нет нигде места, так как он сам себя его лишил самоубийством. Но исправляя последствия своих прошлых решений парень постепенно начал ощущать, что у него еще есть шанс.
***
К высокому храму с острыми, возносящимися к небесам черными шпилями, подъехал серебристый автомобиль с тонированными окнами. Вскоре открылась задняя пассажирская дверь и из автомобиля выбрался странный силуэт, закутанный с ног до головы в плащ с глубоким капюшоном. Кто-то, увидев подобное, сильно бы удивился, но сейчас было три часа утра и в округе не наблюдалось ни одной живой души.
Силуэт поднялся по ступеням храма, толкнув дверь. Створка, открывающаяся в обе стороны, бесшумно открылась, пропуская странный силуэт внутрь.
В храме горело множество свечей. На квадратном алтаре, расположенном перед исполинской статуей четырехкрылого божества, стояли чаши с различными дарами, от батонов хлеба, до денег и украшений. Никто не покушался на дары местному богу, опасаясь проклятий. Были уже преценденты.
Позади закутанной в плащ фигуры появился еще один силуэт.
– Слышал об этом боге, но никогда не интересовался этой новой религией, - прозвучал странный голос закутанного человека. В его речи слышалось шипение и порыкивание.
– Я тоже не верил, пока сам не увидел. Честно говоря, до сих пор все это кажется мне чем-то нереальным. Но Александр Евгеньевич совершенно точно с ним разговаривал.
– А как он его позвал? Нужно молиться или что-то положить в одну из этих чаш?
– Михаил Евгеньевич, я не знаю, правда! Ваш брат ничего такого точно не делал. Но когда мы с ним здесь были, то и бог тоже был. Человеком выглядел, но Александр Евгеньевич его сразу узнал.
– Ладно. Попробую помолиться для начала. Как там его называют?
– Урташ. Бог справедливости. Но Александр Евгеньевич говорил, что он на самом деле - бог Хаоса.
– Хаос и справедливость. Ближе понятий не найти, - проворчал закутанный в плащ силуэт.
– Уж какие есть, - прозвучал голос кого-то третьего, но молебное помещение храма по-прежнему оставалось пустым.
– Кто это? – начал озираться охранник.
– Егор, помолчи, - осадил своего спутника Михаил. В отличие от человеческих глаз, он своим зрением хорошо видел одетого в костюм человека с прямыми черными волосами и странными глазами, смотреть в которые было просто невозможно. Казалось, в этих глазах таится вечность.