Вопреки судьбе
Шрифт:
Вот только об этой дате кардинал сказал, когда уже узнал, что подвески у Миледи. И подсчитал удобную дату, когда алмазы будут уже у него. Людовик же объявил королеве сразу и эту дату, и условие, что она должна надеть подвески.
Но, судя по беззаботному виду Констанции, пока о подвесках никто ничего не говорил. Иначе бы гасконец уже собирался в путь.
***
Время шло. Лиза как-то с удивлением осознала, что лето закончилось, сменившись осенью. А она и не осознала этого!
Пока дни стояли теплые. Но
Дар короля, к которому Лиза относилась экономно, все же таял. А девушке следовало приобрести теплую одежду. И вновь просить денег у нее бы не повернулся язык. Даже намеками.
Духовник короля, отец Венсан де Поль, оказался приятным степенным мужчиной. И очень интересным собеседником.
Первый его визит Лиза ожидала с трепетом и страхом, опасаясь увидеть инквизитора вроде Торквемады.
Но священник говорил спокойно, не пытался уличить девушку в ереси, ни в чем заранее не упрекал. И потому Лиза быстро привыкла к беседам с этим человеком.
Тем более, что он порой делился и тем, что знал о королевском дворе. Так что вскоре Лизе стало известно, что Людовик холоден с женой, потому что та до сих пор не зачала ребенка, но зато не упускала случая поучаствовать в заговоре. Притом с целью убийства короля.
Все это вновь заставило девушку задуматься о том, так ли хороша Анна Австрийская, чтобы ради нее рисковать жизнью?
Конечно, экспедиция мушкетеров будет успешной, все останутся живы, никто серьезно не пострадает. Но теперь Лизе все больше казалось, что королева не заслужила даже самого факта таких рисков.
Если, конечно, эта поездка вообще будет.
Девушка исправно бывала во дворце, столь же исправно “отчитываясь” перед королем и игнорируя перешептывания за спиной об этой странной девушке из далекой страны.
На бал ее не приглашали, хотя Лиза на это немного надеялась. Но сама же понимала, что причин для этого нет.
Из мушкетеров порой ее навещали Атос и д’Артаньян, кажется, оба считая себя немного ответственными за нее. Но были лишь вежливы с ней, спрашивая о здоровье.
Будни вновь стали самыми обыденными, как и опасения девушки, заботы которой вновь сводились к мыслям о том, что ей нужно место в этом мире. А женщину здесь видели лишь как возможную жену.
***
Лиза стояла и слушала, не в силах сдвинуться с места.
…В приемной короля было много народу. И ее приняли бы еще очень не скоро. Поэтому Лиза решилась потратить время, чтобы наконец взглянуть внимательнее на комнаты между покоями короля и королевы.
Поскольку они были проходными, ее никто не останавливал.
Она проходила из одной комнаты в другую. И не обратила внимание, что прошла фактически в небольшую комнатку, где не было народу. Охрана покосилась
И вот теперь Лиза, случайно прислонившаяся от усталости к стене, услышала обрывки разговора. Который она с легкостью узнала!
– Надо послать кого-нибудь к герцогу.
– Но кого? Кого? Кому можно довериться?
– Положитесь на меня, ваше величество. Окажите мне эту честь, моя королева, и я найду гонца!
– Но придется написать!
– Это необходимо. Хоть два слова, начертанные рукою вашего величества, и ваша личная печать.
– Но эти два слова - это мой приговор, развод, ссылка…
– Да, если они попадут в руки негодяя. Но я ручаюсь, что эти строки будут переданы по назначению.
– О, господи! Мне приходится вверить вам мою жизнь, честь, мое доброе имя!
– Да, сударыня, придется. И я спасу вас.
Вот так! История с подвесками все же будет. Все же Людовик потребовал от жены их надеть. Просто Ришелье или сам король выждали время.
Лиза, едва передвигая ноги, направилась на прием к королю.
Все мысли были о том, должна ли она об этом сообщить Людовику?
Она не испытывала жалости к Анне Австрийской. И чувствовала себя обязанной королю.
Но если сообщить обо всем Людовику, как он поступит? Что если он велит арестовать всех причастных к этой истории?!
***
– Хотите попасть на бал?
Вопрос короля опешил Лизу, все еще занятую мыслями о том, как ей поступить, сообщить ли ей Людовику о том, что ей стало известно, или помолчать.
– Ваше величество, это честь…
– Да. Так хотите?
Лиза помедлила, а затем кивнула. Что обманывать, конечно, она хочет!
– Вы получите приглашение.
Поблагодарив, Лиза вышла от короля, чувствуя себя совершенно паршиво.
Непонятное великодушие Людовика, ничего не ждущего от нее, заставляло девушку ощущать себя обязанной ему. Но решиться сказать ему о том, что она знает, Лиза не могла.
Как бы ни была она благодарна Людовику, девушка слишком боялась за мушкетеров. И, понимала она, более всего она боялась за одного из них. Пусть ему совершенно нет до нее дела. Но она не может позволить, чтобы его арестовали. И уж тем более сама этому не может способствовать!
Сказать королю, попросив не наказывать? А кто может поручиться, что Людовик это исполнит? Она еще совсем не знает его.
Дома Лиза металась из угла в угол, не зная, на что решиться.
А еще ей казалось, что время уходит, утекает, а она не может его остановить, не знает, что делать. Она просто теряет время…
В то время как Констанция, наверное, уже уговаривает гасконца ехать в Лондон. Да что там, может, он уже собрался?!
Не в силах больше медлить, девушка схватила плащ.