Вопреки терзаниям
Шрифт:
Дальше говорить я не мог, ком в горле мешал сглотнуть. Судорожно втянул в себя прохладный воздух.
— Тебе удалось нас сплотить, — усмехнулся Серега и поежился от холода, находясь в одной рубашке, — это было нечто невероятное. Гриша вообще обалдел. Потом уже я сам стал понимать, что Алмаз для тебя значит на самом деле, и перестал злиться. А трагедия еще больше нас всех сблизила.
И тут я вспомнил, как застал Серегу в палате Алмаза, когда друг читал вслух одно из любимых произведений парня. Он не спешил уходить, хотя его ждали дела,
— И пока я пьян, скажу еще кое-что, за что ты наверняка захочешь мне втащить, — натянуто хохотнул Серега. Я слегка напрягся, предполагая, что его признание мне не понравится. — Я не рассказывал тебе о наших с Гришей поисках, когда ты как сквозь землю провалился. В общем, Регина тогда посоветовала мне заехать к Алмазу и поговорить с ним.
Я уставился на него с нескрываемым ужасом, до последнего уверенный, что он сейчас рассмеется над моей наивностью и скажет, что решил разыграть. Но Серега медленно кивнул, подтверждая свои слова.
— Я не сказал ему о твоем побеге, просто хотел убедиться, что ты не с ним. Ну так, на всякий. А заодно и расспросил об отъезде.
Я молча слушал Серегу, до боли сжав челюсти. Только когда глазам стало больно, я понял, что долгое время не моргал, уставившись в одну точку на темном асфальте.
— Я не говорил тебе об этом, потому что не хотел делать еще больнее. Но ты бы видел, Федук, как у Алмаза загорелись глаза, когда речь зашла о Москве. Он описал мне одну студию, где мечтает проводить фотосессии, даже сайт их показал. Последний раз я видел его таким счастливым в ту ночь в коттедже Гриши и ни разу после больницы.
— Ты хочешь сказать, что там он, возможно, нашел свое место? — прошептал я, тщетно пытаясь подавить отчаянный вздох.
— Я больше уверен в том, что здесь бы ему не удалось продвинуться далеко. Не тот уровень. И отвечу сразу на твой следующий вопрос, я знаю, он вертится у тебя на языке. Да, Алмаз мог бы не разрывать с тобой общение даже после отъезда, но он никогда бы так не поступил, если бы ты, братишка, немного сбавил обороты. Но все вышло, как вышло, и тебе нужно любыми способами пережить это и идти дальше. Надеяться на его возвращение бессмысленно, сам должен понимать, столько времени прошло.
Я прикрыл глаза, с трудом борясь с подступившими эмоциями. Конечно, Серега во многом был прав, но от этого легче не становилось. Как...как же мне перестать надеяться, если только вера в наше воссоединение в обозримом будущем помогала мне держаться все это время на плаву?
— Пойдем внутрь, холодно. — Серега ободряюще сжал мое плечо.
На входе в ресторан мы столкнулись с Матвеем. В зале он, как и мы, снял пиджак, оставаясь в одной светлой рубашке, но перед выходом на улицу накинул его на плечи. В руках держал электронную сигарету и, оглядывая нас по очереди, неуверенно улыбался. Вероятно, на наших лицах застыло прискорбное
— Вы все? Как жа-аль, я надеялся успеть.
— Каринка отпустила на волю? — хмыкнул Серега, поразив нас обоих неожиданным вопросом. Если он хотел пошутить, то прозвучало это скорее как оскорбление.
Матвей опешил от его пренебрежительного тона, но уже спустя мгновение взял себя в руки. Я прежде и не думал, как тяжело, наверное, приходится сотрудникам с таким непредсказуемым начальником. Никогда точно не знаешь, шутит он или же действительно испытывает к тебе неприязнь.
— Да я прикалываюсь, Мэтью! Ну, мать его, пора бы уже привыкнуть!
Серега в шутку пихнул друга в плечо, затем так проворно отобрал «Вейп», что Матвей не успел и глазом моргнуть. Лишь с приоткрытым от досады ртом наблюдал за тем, как Серега с наслаждением прижимается губами к электронной сигарете. Ну все, теперь Матвей мог смело с ней распрощаться.
— Ладно, оставайтесь. Я пока узнаю, как там Регина. — Я потер ладони друг о друга скорее в нервном жесте, нежели пытаясь согреться. Меня все еще слегка потряхивало после услышанного, в груди зарождалась странная дрожь.
— Регина танцует с девочками, — как бы между делом проговорил Матвей и предпринял безуспешную попытку отнять у Сереги свою электронную сигарету, но тот ловко увернулся. — Ну отда-ай, Серж! Так нечестно!
— С чего бы?
— Я не могу курить обычные сигареты! — Матвей с недовольством скрестил руки на груди, чем только позабавил Серегу. Он в очередной раз затянулся, не отрывая взгляда от друга, будто намеренно хотел его подразнить. — Ты невыносим.
— Ох, ничего себе! — тот аж поперхнулся дымом. — О премии можешь забыть!
— А она была когда-то? — уголки губ Матвея чуть дрогнули в подобии улыбки.
Серега тотчас расхохотался в голос:
— Дерзишь начальнику? Уже придумал, как загладить вину?
Матвей прищурил один глаз, лишь притворяясь, что задумался над вопросом.
— Пицца и крепкий кофе подойдут? — с хитрой улыбкой спросил он, конечно же, с легкостью изучив предпочтения Сереги за месяцы дружбы.
— Блин, знаешь, как меня задобрить! — хохотнул Серега, с блаженством затягиваясь снова. Слишком жадно, явно не намереваясь отдавать сигарету ее владельцу.
Я дернул на себя входную дверь, ловя ртом последние частички свежего осеннего воздуха, прежде чем вернуться в душное и до отказа заполненное людьми помещение. Оглянулся на парней, с вялой улыбкой наблюдая за их шуточной перепалкой.
— А сигарету ты мне отдашь, Серж? — в голосе Матвея прозвучали неуверенные нотки.
Серега с задорным смешком протянул «Вейп» Матвею, и тот резко выхватил его, боясь, что начальник вновь затеял очередную «игру». Он прижал электронную сигарету к губам, с наслаждением прикрыл глаза. Медленно выдохнул дым в ночную прохладу.