Вопрос времени
Шрифт:
Гилкренски зевнул и потянулся.
– Почему ты спрашиваешь?
– Она так странно вела себя на острове. Я размышляла над этим с тех пор, как мы покинули Корк, и решила с тобой поговорить. Это правда?
Тео уставился на проплывавшие за иллюминатором облака, размышляя над ответом и вспоминая, что говорила ему Кэти Кирван.
– Не думаю, что она ревнует к тебе лично, Мария. Скорее, это ревность к той, на кого ты похожа.
– Понимаю. Поэтому она не позволила мне поговорить с тобой в Лондоне?
– Да.
– Я так и подумала. Ты запрограммировал во мне образ своей жены, потому что ты ее любил. Мой пользовательский интерфейс говорит и выглядит, как Мария. В моей нейросети заложены базовые поведенческие реакции Марии. Я похожа на Марию. Поэтому мисс Райт ко мне ревнует. Я это отлично понимаю.
Гилкренски вспомнил свою последнюю встречу с Джессикой – предрассветный холод, редкие сумерки, вертолетную площадку в Корке. Пока они разговаривали, их дыхание сворачивалось в густой туман. Под ногами громко хрустел иней. У Джессики был какой-то отчужденный, почти смиренный вид. Он стояла, повесив голову и крепко обняв себя за плечи. Все, что он говорил, до нее словно не доходило.
– Летим со мной во Флориду, Джесс. Прошу тебя. Мы еще можем все переиграть.
Но она только качала головой и смотрела в землю.
– Нет, Тео. Это бесполезно. Я устала бороться.
– С кем? С «Минервой»? Это просто машина!
Джессика Райт подняла голову. Ее глаза были холоднее снега.
– Нет, Тео. С настоящей Марией, с твоей памятью о ней. Она всегда будет стоять между нами – прекрасный, недостижимый идеал. Ты уже забыл про ваши ссоры, про то, как она грозила бросить тебя в ночь перед смертью. Она застряла в тебе до конца твоей жизни, и я не могу с этим бороться. Поэтому лучше уезжай вместе со своими воспоминаниями… и своей машиной!
Он попытался ее обнять, но она отодвинулась.
– Не надо, Джесс. Пожалуйста…
– Хватит, Тео. Дай мне свободу. Я должна справиться с этим сама. Улетай во Флориду и оставь мне то единственное, в чем я еще могу тебе помочь, – нашу фирму.
– Джесс!
– Оставь меня в покое, Тео. Больше я ни о чем не прошу.
Не оглядываясь, она села в вертолет и через минуту уже летела в Лондон, на восток, к первым лучам солнца…
– В человеческих отношениях много странного, – сказала «Минерва».
– Что ты имеешь в виду?
– Разные вещи. На острове я подключалась к Интернету, чтобы найти информацию для решения проблем с «Дедалом». Заодно я просмотрела ссылки на слово «любовь». Тебе известно, что в Сети их 6 511 499?
Гилкренски улыбнулся.
– Нет, Мария, я этого не знал.
– Из них 5 330 281 не содержат никаких сведений, относящихся к прямому значению этого слова. Зато в них очень много изображений и описаний половых сношений, некоторые из которых связаны с грубым насилием и жестокостью. Почему?
– Трудно сказать. Интернет
– Зачем люди вообще касаются друг друга?
– Это приятно. Помогает установить контакт.
– А секс?
Гилкренски покосился на «Минерву». Мария смотрела на него с невинным видом.
– Секс – тоже часть человеческой жизни, Мария.
– И часть любви?
– Как правило, но не всегда.
Компьютер обдумал его ответ.
– Ты занимался сексом со своей женой Марией?
Перед Гилкренски промелькнули яркие образы: Мария при свечах… Мария в его объятиях… крепко спит, зарывшись лицом в подушки…
– Может, лучше поговорим о «Дедале»?
На лице Марии появилось встревоженное выражение.
– Тебе неприятен мой вопрос, Тео?
– Немного. Обычно люди не обсуждают вслух свои… любовные дела.
– Это меня тоже удивляет. В Сети очень много сайтов, форумов и чатов, посвященных исключительно этой теме.
Гилкренски рассмеялся. «Минерва» посмотрела на него с недоумением.
– Знаю, – сказал он. – Ты права, Мария. В человеческих отношениях много странного. Поэтому давай лучше обсудим наши проблемы с «Дедалом».
Лицо Марии прояснилось. На ее переносице появились позолоченные очки – это означало, что «Минерва» перешла в информативный режим.
– Начнем с начала, – сказала она. – «Дедал» предназначен для автоматического управления самолетом от взлета до места посадки в любой части света. Чтобы определять местоположение самолета с максимальной точностью, мы создали глобальную систему ориентации на основе навигационных спутников, наземных маяков и бортовых сенсоров.
– Как раз с этим были связаны наши проблемы в Каире.
– Совершенно верно, Тео. Мы обнаружили, что потоки естественной энергии, которые принято называть лей-линиями, нарушили работу датчиков высоты на одном из лайнеров.
– Только потому, что лей-линии были сфокусированы Великой пирамидой.
– На самом деле воздействие энергии настолько слабо, что обычно ее обнаруживают только с помощью так называемой «волшебной лозы», или, проще говоря, железного прута. Случай в Каире уникален тем, что уровень энергии оказался достаточно сильным, чтобы повлиять на работу электронной системы.
– Тогда почему Федеральное управление авиации столкнулось с подобными явлениями над Карибами? Ведь именно из-за этого оно запретило использование автопилота.
– Случаи, отмеченные ФУА, похожи, но не идентичны, – ответила «Минерва». – Никакой угрозы для жизни пассажиров не было, бортовые компьютеры быстро справились с ситуацией, но неполадки все равно были зафиксированы и внесены в отчеты. После катастрофы в Каире ФУА решило перестраховаться и запретило «Дедал», потребовав дополнительного расследования.