voprosy masteru 5
Шрифт:
– Ответьте!
Он вздохнул:
– Я бы мог ответить на вопрос, каким ядом он хотел отравить вас. Но ведь это ничего не скажет о... Хорошо, скажу. Да, тот яд был одним из моих. Но он его не выбирал, он взял то, что было. А, значит, он хотел вас убить, и только. И ему было в тот момент все равно, как вы умрете. Этого вам достаточно?
– Как яд оказался у него?
– Я предупреждаю, что вам ответ не понравится.
– Все равно, ответьте.
– Он выкрал его у Амили. В ночь, когда мы навещали ее, я проверил наличие яда там, где
– Амили? Что Чартер делал у нее?
Генрих взлохматил волосы на голове привычным жестом и ответил:
– Любопытно, правда? Как плетется эта нить истории. Почему Амили? Почему не какая-то другая женщина, либо другой, не имеющий никакого отношения ко мне, человек? Если бы я был чуть более мнителен, то подумал бы, что это неслучайно. Не знаю. Видимо, он хотел получить ответы на свои вопросы посредством карт, а когда увидел флакон, его осенила мысль об убийстве.
– Что было бы со мной, если бы его план удался?
На его лице расползлась ироничная улыбка:
– Не забывайте, что я этот яд оставлял для самообороны Амили, и мне бы не хотелось, чтобы погибая, обидчик успел бы причинить ей вред. Конечно, он был одним из тех, что уносят жизнь мгновенно. Вы бы упали замертво, как только отпили из чашки. А я не успел бы дать вам противоядие.
– На его скулах заходили желваки, он был зол.
Генрих убрал пузырьки с ядом на их место: в шкатулку, обитую внутри сиреневым бархатом, и запер ее на ключ.
***
– Себастиан, прости меня,- Энж была полна раскаянья, ее лицо покоилось на груди друга, саму ее сотрясали рыдания.
Он улыбнулся:
– Все хорошо, Энж.
– Я не знаю, что тогда нашло на меня.
– Забудь. Я пришел не за тем, чтобы слушать твои оправдания, мне самому есть, что сказать тебе. Кое-что очень важное.
Энж послушно разомкнула кольцо рук и посмотрела ему в глаза.
– Просто слушай и не перебивай. Мне трудно сказать тебе то, что должен, не сказав того, чего нельзя говорить ни в коем случае.
– Он собрался мыслями и продолжил.
– Ужастик, все что ты делала до того, как поддалась на наши уговоры, было правильным.
– Себастиан!
– раздался голос Хранителя на их общей волне, и Энж вздрогнула, услышав его,- Ты говоришь лишнее. Тем самым ты можешь обречь ее и все испортить.
Себастиан замолчал, он понимал: Хранитель боится, что правда об истинной причине страданий Лиама может открыться, и тогда смысла в испытании уже не будет. И тогда все зря. Тогда даже жертва, которую принесет Энж, окажется бесполезной. Ведь она это сделает, потому что будет знать правду, потому что будет знать, что в каком-то смысле не умрет и обязательно вернется в мир Мастеров. А самопожертвование не приемлет
Себастиан взлохматил волосы на голове и улыбнулся:
– Вот видишь, никакой свободы. Просто поверь мне. Ты мне веришь?
– Ты бы видел свои глаза сейчас,- улыбнулась она улыбкой ангела.
– В них слишком много отчаянья, поэтому я не могу не поверить. Кому мне верить, если не тебе?
– Тогда запомни: полотно Лиама очень скоро начнет принимать только черные кусочки.
Энж вскрикнула и побледнела.
– Это из-за меня? Это я так с ним...
– И в этом нет ничего страшного, Энж. Так вот: самое главное, как только это произойдет, непременно найди меня. Ни в коем случае не вставляй в полотно черный кусочек. Ни в коем случае! Случится страшное.
– Как я пойму, что полотно не принимает ничего, кроме черного, не попробовав вставить его туда?
– Э то ошибка Лиама. Если оно перестанет принимать все остальные цвета, значит оно хочет черного. Сразу свяжись с Хранителем, назвав его по имени, а потом найди меня.
– Почему, Себастиан? Он захочет умереть? Я этому причина, верно? Ответь, умоляю!
– В этом нет твоей вины, Энж.
– Я его убью, подобно тому, как Лиам погубил свою носительницу?
– Просмотри полотно, Энж.
– Я не могу... Я боюсь! Я так долго не просматривала его, что мне теперь страшно это делать, особенно после твоих слов.
Энж сильно трясло. Себастиан обнял ее.
– Ты сможешь, ты смелая и отважная, моя Энж. И музыка тебе поможет.
В следующий миг он вздрогнул, услышав звук ревущей гитары на их, общей с Энж волне, и подумал, что она наверняка таким образом проверила присутствие того единственного спутника, с которым ей предстояло пройти тяжелое испытание.
Она улыбнулась:
– Это моя музыка, Себастиан! Я ее придумала сама, она невероятно как появилась в моей голове и с тех пор мне помогает. Тебе нравится?
– Мне нравится все, что связано с тобой.
В ответ она лишь сильнее прижалась к нему. Он спросил:
– У Генриха осталось мало надежды?
– Мало.
– Отлично!
– Себастиан, что ты говоришь такое!
Он рассмеялся:
– Энж, все будет хорошо. Все будет так, как и должно быть. Но для этого ты должна выполнить все, что я тебе сказал. Прошу тебя, сделай все именно так, иначе мы никогда больше с тобой не увидимся. Ради нас, Энж. Ради Лиама!
– Я сделаю, обещаю.
– Вот и славно, а теперь...- он привлек ее к себе, и губы Мастеров встретились на какое-то мгновение.
Как и обычно, произошел обмен чувствами. Энж передалась надежда, а Себастиан почувствовал любовь. Эта любовь и должна была стать его палачом, без нее он не решился бы на самопожертвование.
– Теперь ты все знаешь, Энж. Все будет хорошо. Доверься своему сердцу, оно не позволит сделать все неправильно. И помни мои слова, Ужастик. А теперь прощай...И до встречи.