Вор и убийца

Куц Сергей

К дому направилась троица ухмыляющихся рейтар.

— Брендон! За мной! — Тейвил нырнул в сени.

Я остался на своем месте, наблюдая, как рейтары беспечно ступают к крыльцу. Отец Криг бубнил в своем углу молитву. Отец Томас заслонил собой дочку лесника и со странным выражением на лице смотрел на меня. Я увидел в глазах инквизитора надежду.

В очередной раз скрипнули петли, и почти сразу же грянули два выстрела. Потом еще один и через секунду еще два. Я вспорол кинжалом бычий пузырь. Ругань, крики, храп и ржание лошадей.

Сквозь пороховой дым, клубившийся над двором, угадывался силуэт упавшей на передние ноги лошади. Конь храпел и не мог подняться. Запряженная в телегу кобыла тоже умирала. Остальные лошади умчались вон, смешав с грязью закованное в черные латы тело. Второго рейтара и графа не видно. Что у крыльца?

— Купец! — заорал Ричард. — Держи ворота!

Я выставил пару пистолей в окно и, надо сказать, весьма вовремя! Во двор влетели сразу три всадника. Вздыбив коней, они разрядили пистоли. Я дважды пальнул в ответ. С крыльца тоже ответили двумя выстрелами. Заржав, две лошади начали заваливаться наземь. Наездник ближней к воротам лошади, сражен, другой рейтар ловко покинул седло. Третий попытался вырваться, но был снят с коня аркебузным выстрелом. Стрелял лесник! Кровь и песок! Откуда у него ружье?

В следующее мгновение Пол Губошлеп прятался уже от рейтарских стволов. Оставшийся в одиночестве имперец разрядил по нему вторую пару своих пистолей.

— Гард! Сюда! — Тейвил рванул на двор с оголенным палашом и пистолем в левой руке.

Я обрушил в адрес драгуна проклятья, но тоже выскочил из дома! О, Харуз! Перед крыльцом — три мертвых имперца, а на ступеньках, прижимая ладони к окровавленному животу, сидит сгорбившийся Брендон,

— Тащите в дом! — прокричал Ричард, наскочив на рейтара. Зазвенела сталь.

Отбросив в сторону аркебузу, Пол ринулся к раненому, а я снова стрелял. Еще три рейтара ворвались внутрь. На сей раз пешие и лишь с тонкими мечами в руках. Одного снял мой выстрел, двое других кинулись к Тейвилу.

Взревев медведем, барон намеренно пропустил вражеский выпад, подставив плечо под скользящий удар рейтшверта, и одновременно разрубил шею имперца палашом. Шагнув к имперцам, что попытались взять Тейвила в клешни, барон бросил в лицо одному из них оскорбление и тут же выстрелил. Имперец рухнул без единого звука.

Всего за несколько ударов сердца двое из троих убиты, еще несколько имперцев пали чуть ранее. Последний рейтар растеряно сделал шаг, однако нашел в себе мужество пойти в атаку!

— Купец! — снова заорал Тейвил, скрещивая палаш с мечом огсбургца, — в дом его несите!

Я обхватил Брендона за грудь. Крестьянин поднял ноги, и мы потащили раненного в избу. Я поднимался по ступенькам спиной к дверям и с каждым вздохом ждал появление новых противников. Но слышал лишь ругань, конское ржание и отрывистые выкрики на огсбургском наречии с той стороны частокола

Мы поднялись на последнюю ступеньку крыльца, а барон прикончил рейтара. Я с неподдельным

восхищением посмотрел на тяжело дышащего Тейвила, что спешил к нам. Его натиск буквально подавлял после первых же взмахов клинка. Ричард двигался безупречно. Великолепно! И отправил на тот свет двоих за считанные секунды! Неужели, он и впрямь из палаты Тайных дел?

— Быстрее, — барон встал спиной к дверям, пока мы заносили Брендона в сени. Тейвил прикрывал нас с палашом в одной руке и кинжалом в другой. Только что он сделает, если новые рейтары сперва пальнут в него?

И выстрелы грохнули! Стреляли много, часто и по другую сторону частокола.

— Наши! — обнажив в улыбке кривые зубы, прохрипел Пол Губошлеп.

Глава 23

Убить или…

Хутор быстро занимался огнем. Пока барон и я доканчивали под кувшин вина принесенный Полом сыр и лук, дымные струйки, тянувшиеся к серому небу из окошек избы, превратились в языки пламени. В дюжине шагов от по-прежнему распахнутых створок ворот было хорошо видно, как огонь жадно взялся за потемневшее от времени дерево.

Ветер неожиданно сменил направление, и дым понесло к дороге перед подворьем. Туда, где разыгрался скоротечный жестокий бой.

Когда рейтары спешивались за частоколом, готовясь навалиться на избу всей своей железной массой, я прощался с жизнью. Потому как времени на зарядку пистолей не оставалось, и мы могли встретить имперцев лишь со сталью в руках. Забаррикадироваться в доме лесника тоже не успевали; да и то, спаслись бы только до первого факела. Крышу избы из широких досок устилала солома.

Однако имперцы были атакованы сами. Рейтары слишком поздно заметили, вышедший из леса отряд в три десятка человек. Горцы и пятеро служивых, примкнувших к ним из разбитого гарнизона Трунда, городка в дне пути на запад от Бранда. Красные мундиры тройки королевских драгун и черно-желтые полосатые куртки наемников из Осиной дружины чуть разбавили темно-коричневые цвета крестьянских курток. Вторжение Огсбургской империи породило для многих горцев личные счеты к войску Его Величество Карла Первого, и это неизбежно. Война.

Нападавшие в основном были вооружены старыми фитильными аркебузами, арбалетами и луками. Из рейтар не ушел никто. Неожиданный залп в спину отправил к праотцам половину столпившихся у ворот хутора имперцев, а также и множество лошадей. Стрелы и арбалетные болты добили остальных. Горцы пощадили только графа. Предводитель ополченцев велел брать его живьем. Плюмаж и дорогие доспехи, выделявшие оберста среди других кавалеристов, значительно упростили эту задачу. Как только охрану рейтарского полковника перебили, горцы взяли имперца в кольцо, потребовав бросить оружие. Огсбургец разразился бранью и кинулся в бой. Рейтшверту даже удалось вонзиться в грудь ближайшего противника, прежде чем графа свалили наземь.