Вор во ржи
Шрифт:
— На основании полученной информации, — ответил Рэй.
— Полученной от кого?
— От меня, — вмешался я.
— А вы каким образом получили эту информацию?
— Мне довелось оказаться в этом номере, и…
— Вам довелось в нем оказаться!
— Дважды, — уточнил я. — В первый раз я не знал, чей это номер, и меня это, в общем, и не интересовало. Я перебирался с пожарной лестницы в коридор, и прежде всего мне хотелось побыстрее убраться из отеля, потому что я незадолго до этого
— Это та дама, которую убили, — очнулся полицейский в форме. — Вы были в ее номере?
— Совершенно верно, и я…
— Я чего-то не уловил? — обратился он к Рэю. — Почему он не в камере?
— Он выпущен под залог, — ответил Рэй.
— Выпущен под залог и разыгрывает перед нами спектакль?
Рэй смерил его суровым взглядом, и он только пожал плечами.
— Да ладно, я просто спросил. Мне-то что…
В комнате наступила тишина, и я дал ей возможность продержаться еще некоторое время. Потом продолжил:
— Во время первого посещения этого номера я кое на что обратил внимание. Так получилось, что в первый визит я кое-что там обнаружил и… э-э… прихватил с собой.
— Рэй, — опять подал голос второй полицейский, — ты, случайно, не зачитывал этому парню его права? Он только что признался в совершении преступления класса «D».
Рэй снова метнул на него взгляд, тот открыл рот, а потом тихо закрыл.
— Это были ювелирные украшения, — продолжил я и посмотрел на Айзис. Она зафиксировала информацию и понимающе кивнула. — Впоследствии я выяснил, что они принадлежали одной из постоянных клиенток отеля и что она живет не в том номере, где я их обнаружил.
— Это очень интересно, — заговорил Хильярд Моффет, — хотя трудно уследить за нитью рассказа. Но какое это имеет отношение к двум убийствам и исчезновению переписки Фэйрберна с Ландау?
— Мы дойдем и до этого.
— Хотелось бы побыстрее, — с ноткой раздражения заметил он. — И не мог бы кто-нибудь открыть окно? Столько людей, да еще горящий камин — становится чертовски жарко.
Я посмотрел на Айзис, та обернулась к Марти, он подошел к окну и открыл его.
— Мне оставалось, — продолжил я, — сложить два и два, точнее, шестьсот два и триста три. Номера комнат, — пояснил я, заметив недоуменные взгляды. — Ландау жила в шестьсот втором, кто-то проник в ее номер, убил ее и скрылся, прихватив письма Фэйрберна. А триста третья — это комната, где жила Карен Кассенмайер и где я обнаружил украденные драгоценности. Разумеется, я не знал, что они украдены, когда… э-э… забирал их, и не знал, что это комната Кассенмайер, — пока не вернулся в нее снова.
— Вы туда вернулись…
— Чтобы установить, чья это комната. Я предположил, что существует связь между кражей и убийством на шестом
— Кассенмайер?
— Именно это я и предположил. В тот момент я еще не знал, как ее зовут, у меня не было времени прочитать, что написано на бирке, но я предположил, что человек за дверью — законный обитатель номера. Была середина ночи, а в это время мало кто наносит дружеские визиты.
— Это мог быть другой вор, — предположила Айзис. — Вроде вас.
— Нет, не вроде меня, потому что у этого вора был ключ. Мне пришлось спрятаться.
— В гардеробной?
Я посмотрел на Элис, которая задала этот вопрос и, похоже, сама удивилась.
— Нет, не в гардеробной. И слава богу, потому что у меня возникло ощущение, что в гардеробную они заглядывали.
— Они? — переспросила Айзис.
— Их было двое, — кивнул я. — Мужчина и женщина. Я был в ванной, за занавеской, и не мог их как следует рассмотреть. Я оставался на месте, а они воспользовались спальней и ушли.
— Воспользовались спальней? — подала голос Эрика. — Для чего?
— Ну, не для сна.
— Они там сексом занимались, — предположила Кэролайн. — Правильно, Берн?
— Да. Позанимались и ушли.
— Кассенмайер и некий мужчина, — проговорил Рэй Киршман и посмотрел на Кэролайн. — А может, это был не мужчина.
— Мужчина, — подтвердил я.
— А вы что, слышали его голос?
— Он оставил поднятым сиденье унитаза, — покачал я головой.
— Свинья, — бросила Айзис.
— Голоса его я так и не услышал, — продолжал я, — если не считать невнятного бормотанья, и, безусловно, не смог бы его опознать. Но ее голос я узнал, и это была не Кассенмайер.
— Как вы можете это утверждать? Вы же сказали, что никогда не встречались с Кассенмайер.
— Совершенно верно, — сказал я, — и если я узнал этот голос…
— Значит, женщина была тебе знакома, — подал голос Марти.
— Да. Это та самая женщина, которая привлекла мой интерес к Антее Ландау и ее письмам. Теперь она оказалась в комнате, где я обнаружил украденные украшения, а когда ушла, я проверил багажную бирку и прочитал имя Карен Кассенмайер. Таким образом, моей первой мыслью было, что это действительно ее номер и что она и Кассенмайер — одно лицо, даже если она назвалась другим именем. Одно из имен было фальшивым, а вот женщина — та же самая.
— Может, вы были правы? — сдержанно поинтересовалась Элис Котрелл. — Откуда вам знать, что это была не Карен Кассенмайер?