Вор во ржи
Шрифт:
Потому что Карен Кассенмайер мертва, мысленно парировал я, а ты тут строишь из себя невинность. Но ответил я иначе:
— Я видел Карен Кассенмайер в морге, и она не была похожа ни на кого, с кем я встречался прежде. Но еще раньше у меня возникло подозрение, что женщина, чей голос я слышал, и женщина, которая жила в этом номере, — не одно и то же лицо.
— Почему, Берн? — заинтересовался Рэй.
— Кровать была застелена. — Эта фраза опять вызвала недоуменные взгляды, и я пояснил: — Двое занимались любовью в триста
— На основании этого можно лишь утверждать, — прокашлявшись, заметил Виктор Харкнесс из «Сотбис», — что это аккуратные люди.
— Не представляю, когда они успели застелить постель, — сказал я, — причем убрана она была очень профессионально, словно этим занималась горничная. Можно сказать, что она выглядела так же, как и до их прихода, а причина простая. Они вообще ее не расстилали.
— Хотите сказать, что…
— Они занимались сексом на покрывале, — подхватила Айзис и поморщилась. — Это еще хуже, чем оставлять поднятой крышку унитаза.
— Полагаю, они торопились, — продолжил я, — и, вероятно, не хотели оставлять явных следов своего пребывания в этой комнате, следов, которые могла бы обнаружить Карен Кассенмайер по возвращении. Но они все-таки оставили кое-какие следы, и это дало мне возможность установить личность мужчины.
— ДНК, — подал голос полицейский в форме. — Но каким образом вам удалось взять образцы для сравнения, и когда вы успели провести тест, и…
— Не ДНК, — перебил я его, — и такого рода следы они не оставили. Возможно, они предохранялись.
— Надеюсь, — веско обронила Айзис. — Все должны так поступать.
— Кто же этот мужчина? — спросила Кэролайн. — И какого рода следы на него указывали?
— Черная метка.
— В личном деле? — предположил Виктор Харкнесс. — Пятно на репутации?
— О репутации позже, — ответил я. — Эта черная метка была на покрывале. Точнее, пятно, наверху, как раз над подушкой. Там, где лежала его голова. — Пока они это обдумывали, я добавил: — Помните, о чем я говорил раньше? О ключе, которым открывали дверь? Это одна из причин, по которой я решил, что в номер возвращается его хозяйка. Но я ошибся, хотя у этого человека был ключ. Из двоих вошедших женщина мне была знакома, и мне трудно представить, откуда у нее ключ от чужого гостиничного номера. Но мужчина мог иметь доступ к ключу. К ключу от триста третьего номера или, скажем, к универсальному ключу, которым открываются все двери в этом отеле.
— Ключ от двери, — произнесла Кэролайн, — и черное пятно на покрывале.
— Картина начинает проясняться, — продолжил я. — Это сотрудник отеля. Тот, кто мог поселить Карен Кассенмайер в номер без официальной регистрации. Тот, кто знает, в какой комнате она находится и имеет возможность входить и выходить из номера. Тот, у кого такие же черные волосы, как пятно на покрывале, и не потому, что
Глава 21
Все уставились на Карла Пилсбери. Должен отдать ему должное — он остался холоден и невозмутим. Размышляя, он нахмурил брови, взял себя за подбородок большим и указательным пальцами, поджал губы и чуть слышно присвистнул.
— Тот, кто работает в «Паддингтоне» и красит волосы, — задумчиво произнес он. — Пару лет назад у нас работал один парень, который носил парик, но это не то же самое. Однако я не припомню никого, кто пользуется краской.
— В таком случае, кто-то должен был перевернуть вас вверх ногами, — потерял терпение Рэй, — и макнуть головой в чернильницу, потому что ваши космы смотрятся так же натурально, как лунный грунт.
— Меня? — округлив глаза, переспросил Пилсбери. — Вы считаете, что я крашу волосы?
— Это же всем известно, — подала голос Айзис.
— Всем?
— Всем в радиусе трех штатов.
— Это так заметно?
— Боюсь, что да.
— Я очень хорошо представляю, как все произошло, — заговорил я, — хотя вопросы пока остаются. Я знаю, что вы, как и Карен Кассенмайер, откуда-то со Среднего Запада. И вы почти ровесники. Полагаю, вы уже были знакомы раньше или познакомились в Нью-Йорке.
— Это просто смешно.
— Не исключено, что она случайно обратилась к вам, когда появилась в отеле, но в это трудно поверить. Она должна была знать вас прежде.
— Вот это хоть что-то объясняет, — заметил Хильярд Моффет. — Когда я встречался с этой женщиной в Сиэтле, я, разумеется, не предлагал ей ничего криминального.
— Предлагали или нет, — вмешался Рэй, — сейчас нас это не интересует. У нас есть дела поважнее. Если вы что и делали, то это было в Сиэтле, а здесь — Нью-Йорк. И я здесь что-то не вижу ни одного копа из Сиэтла. Так что лучше просто говорите то, что хотите сказать.
— Хорошо, — согласился Моффет и выпятил челюсть. — Когда я упомянул название отеля, я кое-что заметил. До этого момента она вела себя уклончиво и не проявляла особого интереса, а тут вдруг оживилась. «„Паддингтон“! — воскликнула она. — Интересно, там ли он еще». Я спросил, что она имеет в виду, но она отмахнулась и стала выспрашивать подробности.
— Это ничего не доказывает, — заявил Карл. — Ну, когда-то она знала кого-то, кто работал или жил в этом отеле. Что с того?
— Вы удивитесь, как хорошо может работать полиция, — заметил Рэй. — Если мы как следует покопаемся в вашем прошлом, то непременно накопаем доказательства того, что вас с ней что-то связывает. Лучше расскажите обо всем, признание избавит всех нас от лишних проблем.
— Даже если я и был с ней знаком, — упирался Карл, — это еще ничего не доказывает.