Ворота из слоновой кости
Шрифт:
– Хочу – пряники ем, хочу – печенье, ~ с иронией подхватил Кононов. – У меня пока насчет будущего полная неясность. Еще не пробовал.
– Так давай, действуй! Настраивайся – и вперед!
12
Сквозь трещины в асфальте пробивалась веселенькая зеленая травка, еще не знающая, что такое летняя жара и пыль. С волжской набережной тянуло свежестью, многолетние роскошные липы, клены и тополя вместе с ровными стенами высоких кустов, обрамляющих аллеи, надежно защищали от ветра и солнца зеленый остров городского сада, начало которому положил еще в восемнадцатом веке небольшой парк, примыкавший к Путевому дворцу.
Кононов и Мерцалов сидели на скамейке, в тенечке, и неторопливо ели мороженое – сливочное, в вафельных стаканчиках, украшенное тающими во рту кремовыми
– А вон там раньте был цирк шапито, – сказал Кононов, кивая на пеструю клумбу в углублении между двумя поросшими травой откосами. – Сам Юрий Никулин там когда-то работал.
– Знаю, – отозвался Сергей и шумно всосал мороженое, едва не капнувшее ему на брюки из прохудившегося у днища стаканчика. – И про Салтыкова-Щедрина знаю, тверского вице-губернатора, и про Достоевского, что жил он здесь несколько месяцев. А вот ты знаешь, почему здесь низина? – Сергей показал на ту же самую клумбу. – Думаешь, ручей в Волгу стекал?
Кононов улыбнулся:
– Братишка, я же здесь родился и жил. И на третьем, кажется, курсе сдавал зачет по истории Верхневолжья и, естественно, Твери. Не ручей тут был, а проезд к Волге, к понтонному мосту. А вот ты-то откуда знаешь?
Теперь уже улыбнулся Сергей:
– Я тоже здесь родился и вырос, братишка...
«Тихо падает, падает снег, я по снегу к тебе иду, – вспомнилось Кононову. – Ах, как медленно падает снег в городском саду...» Мягкая, разительно отличающаяся от других, «блатных» сочинений тверича Михаила Круга песня. Может быть, вон он, Михаил Круг, в той коляске, что катит вдоль ограды набережной молодая мама. Совсем маленький малыш, ничего не знающий о том, что через три десятка лет пуля грабителя поставит последнюю точку в его жизни. Здесь же, в Калинине. В Твери.
А вот он, Кононов, знает...
Но сможет ли предотвратить? Сможет ли подправить будущее?
Всего лишь несколько часов назад, на даче в Константиновке, Кононов почувствовал, что стал другим человеком. Еще более разительно отличающимся от всех других, от всего остального человечества – кроме Сергея. Это произошло после того, когда он, сосредоточившись и мысленно определив финишный параметр, активировал машину времени и перенесся на полчаса вперед, в будущее. И оказался голым в той же комнате, и Сергея там не было. Удостоверившись в том, что стрелки будильника тоже ушли на полчаса вперед, он вернулся в прошлое, за пятнадцать минут до собственного старта. И вновь не застал Сергея. «Да, мы действительно изъяты из времени», – сказал он себе и переместился в точку старта. Где и обрел брата.
Машина времени действовала. Обе машины времени действовали.
«Мы покоряем пространство и время, мы молодые хозяева земли»... Бог с ним, с покорением пространства, а вот покорение времени делало его,
Оставалось только продумать, как наилучшим образом использовать новые возможности, поставившие их не только вровень с богами, но и выше, потому что, как вновь припомнил Кононов, даже боги не могли сделать бывшее не бывшим. А они, Андрей Кононов и Сергей Мерцалов, – могли! Могли переместиться в прошлое и сделать бывшее не бывшим. И изменить будущее. А не понравится измененное будущее – вновь вернуться в прошлое и попробовать подправить что-то еще, каждый раз создавая новую реальность. И еще. И еще...
Перспективы открывались захватывающие, но пока неясные. Решив, что мозговой штурм может и подождать, они отправились бродить по городу, съездили в Березовую рощу, пообедали-таки в «Селигере» и побывали сначала во дворе у Сергея, а потом во дворе, где провел свое детство Кононов. После этого прогулялись по бульвару Радищева, посидели на берегу Тьмаки и, наконец, забрели в горсад.
И здесь, на скамейке, Кононову пришло в голову еще одно соображение. Тот четырехлетний карапуз, Андрюша Кононов, вырастет, поступит на истфак, повстречает Ирину, и уедет к ней в Москву, и они будут жить вместе... А потом разведутся, и он останется один, и в две тысячи восьмом будет охранником агентства «Beга». И его уволят. И если он, пребывающий в данный момент здесь, в горсаду, Андрей Кононов, переправится сейчас в две тысячи восьмой – он может встретить себя. В иной, измененной реальности. Встретятся два сорокалетних мужчины с не очень веселым прошлым... А если предотвратить кое-что в жизни того, кто сейчас, здесь, был четырехлетним? Увести его на другую дорожку, которая, возможно, будет более счастливой. Стоит только определить нужную развилку, ту точку бифуркации, из которой можно идти в ту или иную сторону... и не ходить туда, куда уже ходил... Где эта точка? В тысяча девятьсот восемьдесят восьмом, когда он встретил Ирину?
Был июнь, летняя сессия, он только что сдал экзамен по истории южных и западных славян (все, все помнилось, даже такие подробности!), до экзамена по истории философии оставалось целых четыре дня. Можно было позволить себе небольшую передышку, и не корпеть над толстенным учебником и конспектами, а сходить на пляж, благо погода была просто супер. Он вместе со студенческим дружком-приятелем Пашей Срословым (сколько портвейна было вместе попито!) сел в трамвай и поехал к Волге, навстречу своей судьбе – как потом оказалось.
Эти две девчонки на задней площадке тоже ехали на пляж, и высокий красавец и краснобай Паша («что ни слово, то Цицерон с языка слетает») первый пошел на контакт, а Кононов его поддержал, и девчонки тоже не оказались молчуньями... В общем, из трамвая у пляжа все четверо вышли уже одной компанией, и на пляже были вместе, и вместе купались, а потом пешком возвращались с Волги, и все-все друг о друге выяснили. Наташа тоже училась в универе, только на биофаке, в новом корпусе у вокзала, а Ирина оказалась ее московской подругой...
Дуэт Паша-Наташа распался довольно быстро, еще до зимы, как распались потом и другие дуэты с участием Паши (трижды или четырежды разведенный, он потом затерялся где-то в Казахстане – там у него были родственники), а вот пара Андрей-Ирина просуществовала несколько лет... чтобы в итоге тоже перейти из разряда пар в одиночники... Видать, не теми они были половинками, из разных коробок...
И теперь ему, обладателю машины времени Андрею Кононову, выпала фантастическая возможность подправить жизненный путь другого Андрея Кононова. Что ему стоит теперь перенестись в июньский день тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года и за квартал до трамвайной остановки на улице Урицкого перехватить студентов Андрея и Пашу. Заморочить им головы вопросами типа классических «как пройти в библиотеку?» или «не скажете ли, сколько сейчас градусов по Цельсию?», прикинуться глуховатым и придурковатым, а потом рассыпаться в благодарностях и откланяться – когда трамвай номер пять уже увезет по направлению к пляжу двух девчонок – Наташу и Ирину. И останется Андрей Кононов в Калинине, и женится совсем на другой, и все у них будет хорошо, и никто никогда не попрет его из охранников московского агентства «Вега», потому что никогда он, Андрей Кононов, не угодит в охранники, а станет профессором Тверского университета, и дома его всегда будет ждать любящая жена с сыном и дочкой... или с двумя сыновьями...