Ворота из слоновой кости
Шрифт:
– Ты, Сережа, в электричке очень верную мысль озвучил. Насчет того, что просто так ничего не бывает. И насчет того, что нам тут, внизу, не видно общей картины, общего замысла. По каким-то неведомым нам причинам этим марсианам было нужно, чтобы ты не знал, что у машинки есть задний ход. И по тем же неведомым нам причинам им нужно, чтобы, оказавшись в прошлом, ты узнал, что можно вернуться. Именно оказавшись в прошлом узнал, а не раньше.
– Но я ведь вообще ни в какое прошлое не собирался! – воскликнул Сергей. – Меня просто вынудили, у меня просто выхода
– И меня тоже заставили. И я тоже никуда не собирался.
– Вот, блин, шарада! – Сергей с силой щелкнул ногтем по спичечному коробку, так что тот, скользнув по столу, долетел до стены и, ударившись об нее, упал на пол, рассыпав свое содержимое. – Что им от меня нужно-то?
– «Пикник на обочине», – сказал Кононов. – Случайно тебе эту машинку всунули. Шли марсиане по своим делам и обронили машинку – прямо в твою черепушку. Без всякого умысла.
– А что, не самая плохая версия, – немного помолчав, сделал вывод Сергей. – Жалко, нельзя проверить правильная ли...
– Почему нельзя? – возразил Кононов. – Вернуться в первое января две тысячи восьмого, на турбазу, постучаться в шарик к марсианам, а когда откроют – задать вопросы.
Сергей некоторое время сидел неподвижно, а потом хлопнул себя ладонями по коленям и произнес тоном Ширвиндта из ширвиндтовско-державинской сценки на каком-то старом отеле-«огоньке»:
– Мысль, конечно, очень интересная. – Помолчал и повторил, уже никого не копируя: – Очень интересная мысль, Андрей. Только боюсь, не откроют они мне, не пустят в свою посудину. И насчет переноса в ночь на первое... Мы же еще не проверяли...
– Так давай проверим, – голос Кононова звучал не очень уверенно. Ему тоже было страшновато – а вдруг, действительно, ничего не получится?..
– Нет! – решительно сказал Сергей и поднялся с табурета. – Проверять будем завтра, куда нам спешить? А сейчас давай лучше коньячку выпьем, расслабимся. И зуб заодно пополощу – что-то опять он ныть начинает.
– Коньяк – ништяк! – охотно согласился Кононов. Нет ничего лучше, чем отложить на завтра предприятие, в благополучном исходе которого совершенно не уверен.
– Кто лакает коньячок, тот клевый чувачок, – подхватил Сергей, направляюсь к посудному шкафу.
А Кононов, уже роясь в сумке, сделал вывод:
– Не годимся мы с тобой, Сережа, в герои штатовских боевиков. Те резину тянуть не стали бы.
– Это в кино не стали бы, а в жизни...
Накромсали хлеба и колбасы, открыли паштет. Разлили по стаканам трехзвездочный коньяк. Выпили. Помолчали. Дело шло к вечеру, и как всегда в это время потянуло в окно сероводородной тухлятиной со стороны пятьсот тринадцатого – номерного завода из числа оборонных предприятий. По ходившим в городе слухам, в мире было только три таких завода: в Соединенных Штатах, во Франции, и здесь, в Калинине; Кононов слышал такое еще в школьные годы.
После третьего приема армянской жидкости Сергея осенило. Поставив пустой стакан на застеленный потертой клеенкой стол, он прожевал солидный кусок «докторской» и воодушевленно заявил:
–
Кононов перестал смаковать солнечный напиток и с ехидным прищуром взглянул на брата:
– Впервые вижу человека, который все понял. Завидую...
– Не цепляйся к словам! – Сергей помотал пальцем и стало заметно, что координация движений у него уже слегка нарушена. – Я этих конкретных энэловцев... энэлошников имею в виду, а не устройство мироздания.
– И что же ты понял?
– Эксперимент! – провозгласил Сергей и шумно отодвинулся от стола вместе с табуретом. – Они на мне эксперимент проводят! Воткнули мне машинку и наблюдают за моей реакцией. Решусь ли смыться в прошлое, зная, что обратной дороги нет, что там буду делать... Кстати, о твоем белоглазом. Когда тебе машинку скопировали, они и за тобой начали следить. Белоглазый – это наблюдатель, следящее устройство. Смотрят, сопоставляют, выводы делают. Диссертации кропают... Эксперимент, Андрей, это я тебе говорю!
– Почему же у тебя нет такого же белоглазого?
– Разные подходы, – тут же нашел ответ Сергей. – Может, за мной кто-то невидимый по пятам ходит. А сейчас сидит вон в том углу.
Кононов невольно посмотрел туда, куда мотнул головой Сергей. Возле шкафа приткнулся стул с перекошенной спинкой. Не видно было, что на нем кто-то сидит.
– Америку ты не открыл, Сережа, – сказал он и отставил недопитый стакан. – Про подопытных кроликов я уже упоминал, еще в электричке. И вообще идея не новая, я такое уже где-то читал. Мол, явление НЛО – это изучение реакции землян на необычное, подготовка к приобщению нас к галактическому сообществу. Я не говорю, что такого не может быть, – добавил он, увидев, что Сергей, судя по выражению его лица, собирается возразить. – Я говорю, что подобные предположения уже высказывались. А вот истинны они или нет – пока неизвестно. А может, и не будет известно никогда.
– Ну, ты зануда, братан! – Сергей чуть покачнулся на табурете. – Новая идея, не новая – какая разница? Про белоглазого я сам допер, согласен? А теперь вот что я тебе скажу: они с моей помощью, а теперь и с твоей тоже, хотят наше прошлое перекроить, понял? Что-то их там не устраивает, в нашей истории. Сами по каким-то причинам не могут – Заратустра не позволяет, как говаривал Остап Ибрагимович – вот и решили действовать моими руками. Только не говори, что идея не новая. Моя это идея, она мне только что в голову пришла!
– Не буду говорить, Сережа, – не стал возражать Кононов. – Давай еще по чуть-чуть – и баиньки. Тебе окончательно отойти надо, восстановиться.
– Согласен. – Сергей вновь придвинулся к столу. – Баиньки так баиньки. А знаешь что, Андрей? Прежде чем пробовать, я завтра с утра в город смотаюсь... На дом свой погляжу.
Кононов молча кивнул. Желание Сергея было ему понятно: посмотреть на дом, увидеть тех, кто тебя вырастил, кого долго считал своими настоящими родителями...
– А потом попробуем, – продолжал Сергей. – И еще ты мне своих... моих отца и мать покажешь, хорошо?