Воровка чар (Дилогия)
Шрифт:
— Это когда вызывают демона? — спросил Рион.
— Да, — заговорил Вит, тоже опускаясь на сухую землю и прислоняясь спиной к шершавому еловому стволу. — Его приводят в этот мир за ручку. Сперва вылезает та тварь, что вы видели в Волотках. Проводник. Он что-то вроде тарана, пробивающего ворота крепости, а потом уже и демон заглядывает, раз уж крепость открыта.
Солдаты стали тихо переговариваться, почти не слушая Вита, Киш вытянулся на мхе и закрыл глаза, Кули сел рядом со всхлипывающей сестрой, Оле комкала в руках платок, Мира протянула Михею кусок вяленого мяса. В животе снова заурчало, и хотя ели совсем недавно,
— На самом деле тропы живых и мертвых пресекаются постоянно, просто мы не можем ступить на них. Лишь иногда та или иная крестьянка или благородная леди завизжит или упадет в обморок. А потом голосом умирающей поведает всем, что видела давно почившую прабабку, та смотрела с печалью и грозила пальцем, не веля продавать фамильное колье, ну или старую корову, — пробормотал Кишинт, натягивая на глаза капюшон, словно собираясь вздремнуть. — Это часть нашей жизни. Человек не может ступить с живого пути на мертвый, пока не умрет, поэтому эти перекрестки безвредны. Можешь не читать молитвы, девочка, — он взмахнул рукой, указывая на Оле. — В этой темноте, много всего, но пока там нет ничего смертельного.
— Так почему же мы сидим здесь, а не идем вперед? — поднял голову вроде бы не прислушивающийся к беседе капрал. — Вы сказали, что торопитесь, или я не прав?
— Правы, — ответили Вит и посмотрел на молчаливую притвору.
— Это все из-за нее, да? — правильно истолковал его взгляд Рэйвен: — Мы не можем ступить, но она может? Так?
— Так,— ответил Вит.
— Вы знаете, отчего притвор прозвали притворами? — перебил его Кишинт, продолжая лежать на мхе.
— Потому что, они только притворяются людьми. Звери, вставшие на задние лапы и спрятавшие клыки, — ответил солдат с фингалом, который уже успел пожелтеть. Сидевший рядом с ним Михей невозмутимо провел рукой по арбалету.
— Спрошу по-другому, — не стал спорить маг. — Вы знаете, как и когда их так прозвали?
Ответом ему было молчание, даже Рион замер в ожидании продолжения, так и не взяв у Миры кусок мяса.
— Притворами прозвали людей, которые помогали демонам.
— Не было такого никогда! — вскочил высокий Грес, а я вдруг поняла, что он будет первой жертвой притворы, что вела нас в Велиж. Ведь смертельный удар ее мужчине нанес именно он.
— Было, — добродушно ответил Киш, и хоть его лица не было видно, я готова была поспорить, что мужчина улыбается. — Всегда найдутся те, кто недоволен своей жизнью. Те, кому всегда мало: денег, женщин, власти, силы, коров, лыка для лаптей или самогона, в конце концов. Их алчность для демона, что свет огня для мотылька. Дасу ведь может многое дать и многое взять взамен. Таких людей, что предавали своих во имя жадности и прозвали притворами. Это,— он не глядя указал на сидящую в стороне притвору, — их потомки.
— Легенды гласят, что, помогая демону, люди менялись, — добавил Вит. — Становились немного иными, они получали желаемое, деньги, власть или лыко для лаптей, проводили ритуалы вызова дасу и приносили жертвы. Внешне они оставались людьми, а внутренне становились кем-то вроде того проводника демона. Они служили дасу и становились нечистыми. Нечистью.
— Не ты ли говорил, что в тебе, во мне, да и во всех магах есть темная кровь, — спросил Рион.
— Есть,— не стал отнекиваться чернокнижник. — Во мне, в тебе и в Кише, течет кровь демона, донельзя разбавленная, но все
— Так в чем разница между ней и тобой? — снова спросил бывший чаровник.
— Разница в том, что мои предки не служили дасу.
— Они с ним спаривались, — ответила вдруг притвора и вскочила на ноги.
— Да, если демон вселится в человека, он вполне может…
— Я думаю, они поняли, — прервала Вита проводница и скомандовала: — Тушите костер, пути разъединились, мы можем идти дальше.
Я торопливо встала, с сожалением провожая взглядом кусок мяса, который Мира убрала в сумку. Орир громко ругался, опрокидывая так и не закипевшую воду из котелка в только что разведенный костер. Но на этот раз обошлось без одергиваний капрала.
Загадочного перекрестья я так и не увидела, и не почувствовала, хотя Тиш пару раз предложил пустить вперед не одну, а сразу двух притвор, но отклика у моих спутников не нашел и заткнулся. Странно, но никто из них: ни Вит, ни Киш, ни даже наша нечаянная проводница не требовали от меня сделать что-то эдакое, отчего, например, у того же Кули глаза бы на лоб полезли. Они не требовали от меня быть притворой.
Тропинка петляла, уводя дальше в лес, тьма сгущалась, пока стала совсем непроницаемой, и Рэйвен долго ругался, налетев на пень, который проводница обошла. Чиркнули кресала, высокий Грес и молчаливый Эриш подняли над головой факелы. Огонь больше привлекал к нам внимание, чем разгонял тьму, но, судя по тому, как Оле старалась держаться поближе к солдатам, кого-то он успокаивал.
Киш и Вит что-то вполголоса обсуждали, Мира молчала, Оле продолжала изредка всхлипывать так, что пробрало даже молчаливого лучника, который отстав от своих, протянул девушке серый платок и попытался улыбнуться щербатым ртом. Если поначалу солдаты болтали — в основном отпуская плоские и сальные шуточки по поводу задницы притворы, то через пару часов замолчали и они. След в след, затылок к затылку, наверное, если бы мы не болтались последние две недели по Тарии, то этот переход показался бы мне удручающе монотонным, а так, всего лишь одна ночь. Не самая темная. Не самая страшная. Непонятно, с чего хмурится Рион, едва не наступая на пятки Михею.
— Тссс... — зашипела проводница, останавливаясь, и ее шипящий голос вспорол ночную тишину, спугнув с куста мохнокрылого мотылька. — Впереди перекрестье, — объявила притвора.
— Опять? — спросил Грес. — Снова привал? На этот раз хоть чай успеем заварить?
— Нет.
— Что «нет»? — зло спросил Тиш. — Не успеем?
— Привала не будет. Мы вступим на перекрестье.
— Простите, уважаемая, — слово «уважаемая» капрал произнес с небывалым презрением. — Не вы ли давеча, говорили, что это пути… — он замялся, — мягко говоря, не для живых?
— Прощаю. Говорила не я, — ответила проводница чистую правду.
И ведь на самом деле не она. Солдаты и проводница повернулись к Виту. Киш кашлянул.
— Вам нужно в Велиж до рассвета или нет? — спросила чернокнижника притвора.
— Да.
— Если идти путями этого мира, то мы попадем туда в аккурат к исходу луны, — она указала на едва начавший стареть кругляш, так похожий на подвешенную на небосклоне монетку. — Но совершить этот подвиг вы можете сами. Ты нанял меня, чтобы я провела вас коротким путем. Не через лес, а сквозь него. Провела путем нечисти. Вот он. Если твои люди не хотят идти… — женщина развела руками.