Воровка чар (Дилогия)
Шрифт:
— А ты — за меня, — я похлопала парня по спине, обозначая место поджога. — Готово.
— Отойди. Вдруг с направлением ошибусь, — попросил Рион.
Я попятилась, не сводя взгляда с мага. А стоило бы смотреть под ноги. Незамеченная плеть-силок обвила лодыжки, и я с громким «ой» грохнулась в траву. Второй зацеп тут же обхватил талию, рывком опрокидывая в грязь, третий, чтоб ему, перекинулся вокруг шеи. В отличие от Риона меня приковало затылком к земле, спасибо Эолу за маленькие радости.
— Айка, ты в порядке? — спросил Рион.
— Попалась, —
— Я так долго не протяну, уже есть хочется, — взвыл стрелок.
— Тихо. Дайте сосредоточиться.
Холодные капли дождя оседали на лице, заливая глаза, нос и рот. Всего лишь дождь — неприятно, но не смертельно.
Я потрогала плетение. Старое, гнилое. Странно, зацепы не переживают сезон. Да и закручен грубо, почти небрежно. Черный шут, собирая зерно и делая запасы на зиму, так переплетает стебли, любая вязальщица позавидует. Стоп. Какой сейчас в середине лета, да еще в овраге урожай? Откуда здесь Черный шут? Он не на дорогах промышляет, а на полях…
— У меня все затекло, — пожаловался Михей.
— То ли еще будет, — похоронным тоном сказал Рион. — Обживайте места, друзья. Ничего не получилось. Траву я поджег, но зацепу, похоже, все равно.
— Эол! — Михей, судя по шуму, принялся выгибаться с удвоенной силой.
Я пробежалась пальцами по шершавому зацепу, подцепила плетение, потянула в одну сторону, потом в другую. Бесполезно, магия делала траву крепче пеньковой веревки. Минута, уходила за минутой, затылок неприятно холодила собиравшаяся под головой вода.
Михей почти рычал от бессилия.
— Хватит! — рявкнул Рион, но деревенский парень не сдавался.
— Я выберусь отсюда. Я не умру, как дурак Варек, залезший в сети к мавкам! Слышите!
— Слышим. Домой тебе надо было ехать, а не с нами бродить.
Я была согласна. Вот и закончилась история с покаянием и отданной силой, в нескольких часах от Вышграда. Закончилась, глупее не придумаешь.
Впрочем, мы еще живы. Этим и опасны ловушки Черного шута, они не сулят немедленной смерти, они оставляют надежду на спасение. Стоит кому-то пройти неподалеку, кому-то с чистой совестью или хотя бы не замаранной убийством, и попавшего в ловушку можно спасти, разжечь костер, кинуть горсть травы, и прощай, плети. Но так везет не всем. Вот и собирают весной крестьяне по пастбищам обглоданные зверьем скелеты путников.
Пальцы наткнулись на плотный угол сумки, висевшей через плечо. В свертке еще остался волчец, и если бы я владела магией, попробовала бы поджечь его.
Но я не владею. Ничего не чувствую, не могу создать даже крохотного огонька, вроде ярмарочного фокуса Риона, о котором так пренебрежительно говорил Дамир. Ничего.
Кому нужна магия, если от нее нет никакого толку? Не мне. Сейчас я готова обменять ее на свободу. Пальцы перебирали свертки в сумке, бутылочки, мешочки, кусочки ткани, огниво, ножницы — эх, жаль не берет железо
Рука дрогнула и обхватила шершавый камень. Да кому нужна магия? Дождусь, пока стихнет дождь, и повторю фокус Риона: подложу траву под зацеп и подожгу. Если трава займется, то займется с одеждой, но после смены положения из стоя в лежа, идея казалась уже не такой бредовой. Видно все дело в точке зрения.
Михей снова зарычал, Рион начал что-то ему говорить, но стрелок вдруг победно вскрикнул и поднялся. Просто встал на ноги, стряхивая с себя сухие остатки стеблей и листьев.
— А говорили, что железо не поможет, — укоризненно попенял нам парень, помахивая ножом.
— Я не говорила, — тут же высказалась я.
Стрелок склонился, помахивая ножом с деревянной рукоятью. Вытянул руку, коснулся живота, там, где рубашка чуть выправилась из брюк, отдернул, покраснел.
— Не тяни, — попросила я. — Жениться не заставлю.
Покраснев еще больше, Михей, тем не менее, поддел лезвием плеть и легко разрезал. Чудеса! Еще один взмах, и я уже могу пошевелить ногами. И последний — самый осторожный, когда я горлом чувствовала приставленную к коже сталь. Парень протянул широкую ладонь, помогая встать.
— А я? — поторопил Рион.
— А ты жди зимы, — посоветовал Михей и, посмеиваясь, стал разрезать плетеные из стеблей косицы.
Я посмотрела на пучок травы на спине мага, сухие стебли были обуглены, значит, он все-таки поджег волчец. Но проверенное годами средство не сработало. Чаровник встряхнулся, счищая с лица черную грязь, встал, взял у стрелка ножик. Посмотрел на свет и так же молча вернул. Ножик и ножик, у меня бабушка похожим рыбу чистила.Дорогу по дну оврага проверяли клинками. Один раз плеть обвилась вокруг короткого меча мага и ни в какую не отцеплялась, пока тому на помощь не пришел стрелок.
Когда мы, наконец, вылезли, то больше напоминали чертей. Злые, грязные и немного напуганные тем, что первая же ловушка нечисти, чуть не отправила нас на тот свет. Легко быть смелым, сидя за стенами дома, легко быть магом, продавая больным настойки от запора. А ты попробуй, выйди в поле и проверь все волчьи ямы в округе.
Лошади не убежали и даже нашли место для ночлега. Они паслись рядом с высокой елью, размеру кроны которой позавидовала бы и крыша дома. Мы упали на ковер из хвои и несколько минут лежали, не шевелясь. Просто смотрели на широкий ствол, на ветви, с которых иногда срывалась капля-другая влаги, и молчали, думая каждый о своем.
— Игрец не ставит так много зацепов в одном месте, один, максимум два, — высказался первым маг.
— Ты лучше скажи, что он вообще мог плести в это время года, до сбора урожая еще два месяца? — спросила я. — Да еще и возле тракта?
— Далась вам эта нечисть. Зачем, да почему… Выбрались, и ладно, — пробурчал Михей.
— Далась, — не согласился с ним Рион. — Потому как нас учили одному, а на деле вышло другое. И это… это… — он не смог подобрать слово.
— Нечестно, — подсказала я.