Воровка чар (Дилогия)
Шрифт:
— У той ложбины, тоже останавливались, помните? — засомневался Михей, — Они зацепы благополучно преодолели, а мы застряли.
— Освободились, как и мы, — возразил чаровник.
— Ловушки работают лишь раз. Если бы они взяли на себя плетни, мы бы прошли там как по тракту, ничего не заметив, — не согласилась я.
— А если один из них маг? — спросил Михей. — Если поэтому они преодолели ловушки без потерь?
Я посмотрела на Риона. У нас тоже был маг, но что толку-то с его умений? Снова попасть впросак не хотелось совершенно, потому что в этот раз ловушка могла быть куда серьезнее, чем плети Черного шута.
Иногда
Да и ни к чему хорошему столкновение с действительным не приведет, особенно для меня. Неужели даже в такой глуши нам суждено встретить мага? Что чаровнику делать в лесу, они вроде тяготеют к большим городам?
— Михей, идем по твоему пути, — принял решение Рион. — Если впереди маг, то сталкиваться с ним ни к чему.
Видимо, в этом наши мысли с парнем совпадали.
Спорить никто не стал, лучше сразу предположить худшее и потерять время, чем по беспечности жизнь. Представим, что впереди едет маг. Сильный, раз легко проходит там, где мы застреваем. Или… Или… Мысль оказалась столь неожиданной, что я выпустила из рук повод. А что если так задумано? Предположение отдает бредом, но просто представим… Сначала путники переправились, а потом появилась ловушка. Чаровник сам ее и поставил? На кого? На нас? Или на любого путника? Зачем?
Облачко неторопливо трусила вслед за гнедым Риона, я пару раз оглянулась, но ничего не изменилось. Лес остался лесом, тихим и шепчущим листвой в спину.
Овраг тянулся по левую сторону. Я неуместно хихикнула. Сколько еще в дороге будет ям, рвов и канав, и что в каждую будем обходить по широкой дуге, боясь замочить ноги?
Под копытом мерина громко треснула ветка, Михей вздрогнул. Не одну меня одолевали страхи и сомнения.
А что, если это всего лишь наши фантазии? Нет ни врагов, ни мифического мага, забравшегося в Багряный лес, ни ловушек. Есть нечисть и трое испуганных людей, в первый раз забравшихся так далеко от дома. Эол, так недолго и сойти с ума, видя в каждой коряге палочника [24] .
24
Палочник — нечисть маскирующаяся под сухие деревяшки и коряги, протыкая зазевавшегося путника, и выпивая его кровь иглами–ветками.
Поглощенная размышлениями, я не заметила, как мы проехали до нужного места. Склоны стали сглаживаться, уже был виден просвет меж деревьев. Мне почему-то стало еще тревожнее. Натянув поводья, я остановила Облачко.
«Что же не так?» — спросила я себя, и тут же ответила: — «Все».
— Туда нельзя, — сказала я, и тут же почувствовала себя деревенской дурочкой Орой, которая и в пятнадцать, и в двадцать пять пела на пятачке у колодца песенку про жука-короеда, весело помахивая платьицем. Одно дело сходить с ума самой, другое — сказать об этом вслух.
— А куда можно? — раздраженно спросил маг, останавливая вороного.
— Надо искать другой путь. Кто-то оставил следы, кто-то хотел, чтобы мы их увидели. Хотел, чтобы повернули… повернули сюда….
— Айка, что за бред, — начал Рион, но договорить не успел.
Краем глаза я уловила размытое движение, чуть шевельнулись ветви, осыпались на землю листья. Что-то большое и темное накрыло парней, подмяв под себя вместе с лошадьми.
Кто-то пронзительно
Маленькие красные, как угольки глазки, наполненные голодным огнем, уставились на меня. Разглядывая добычу от сбитых сапог до растрепавшихся волос. Он смотрел на меня и давал разглядеть себя, всего секунду, но этого хватило… Вытянутое гибкое тело, покрытое черной шерстью, передние лапы с загнутыми когтями короче задних, полная пасть острых зубов, боковой клык справа намного крупнее остальных, и казалось того и гляди проткнет губу. Послышался тихий шуршащий звук, словно трясли сломанную трещотку, которой часто гоняют галок с полей. За спиной зверя медленно поднимался чешуйчатый, похожий на змеиный, хвост, заканчивающийся костяной погремушкой. Помесь гигантской крысы с рептилией.
«Тах-тах», — качнулся хвост. Словно отсчитывая время. — «Тах-тах».
Хищник застыл в обманчивой неподвижности. Шевельнусь, и бросится, а его зубы не только остры, но и ядовиты. Я смотрела на тварь, она на меня. Мы умудрились забрести к хвангуру. Или как его еще называли — ловцу магов.Я видела изображение в бабушкиной книге, да-да именно в той с рецептами. Из костей зверя готовится немало зелий и настоек, а стоит скелет этой твари, дороже наших Солодков вместе с домами, землей, скотиной и людьми.
Но разве может старая затертая картина передать блеск чешуи и хищное напряжение мышц. Передать терпкий звериный запах и смрад старой крови? разве может картинка дать почувствовать, что такое длинные загнутые когти в шаге от тебя? Нет. Не может. Как и не могут сухие строки описать то, что я видела перед собой в эту минуту.
Большую часть жизни ловец спит на дереве. Разбудить его способна сила мага. Всех, кто обладает магическим резервом, хвангур считает законной добычей, отсюда и прозвище. Травницам он не опасен, но тварь, что стояла напротив либо об этом не подозревала, либо видела силу, которую не ощущала я. Бежать бесполезно, зверь — это не человек, догонит в два счета.
Последние отпущенные секунды истекали, просачивались, как вода из старой рассохшейся кадушки, и исчезали, впитываясь в землю. Миг до атаки — это целая вечность.
Зверь пошевелил черным носом.
Мне нечего противопоставить ловцу, колдовать не умею, клинок, которым можно было перед смертью потыкать в зверя, остался, приторочен к седлу и «убежал» вместе с Облачком.
Змеевидный хвост поднялся и замер. Лесной овраг окутала тишина. И зверь ринулся вперед, оттолкнулся от земли лапами…
Я тонко пискнула.
…и разноцветная сфера с разгону врезалась в бок и отбросила зверя.
— Айка, уходи! — закричал Рион.
Я с удивлением поняла, что все еще стою на четвереньках. Слава Эолу, маг жив, может, и Михею повезло. Поцарапанный и шатающийся чаровник тряхнул головой и вытащил клинок. За его спиной тревожно заржал чей-то конь.
Хвангур поднимался. Заклинание, пробивающее стены, не нанесло ему видимого вреда. Ловец зарычал и снова прыгнул. Просто так с места, словно травяная лягушка, внезапно обзаведшаяся зубами и полюбившая вкус крови. Длинное тело вытянулось в красивом невероятном для такой туши прыжке.